Фредерик Бегбедер - Романтический эгоист

воскресенье

Все тот же праздник “Юманите”. Я люблю коммунистов, потому что они все еще отказываются быть рабами. Потому что борются против глобализации, распевая “Интернационал”. Беднячки сексуальнее прикинутых телок, это я уже отмечал: они держатся естественнее, потому что у них нет денег на то, чтобы стать ШВШ. Их зовут Мишель или Сесиль, они носят кроссовки, пахнут пачулями, никогда не бреют лобок, пьют белое вино, знают о существовании Ника Дрейка и ложатся в койку без заморочек, в первый же вечер, при условии, что при них не будешь слишком сильно ругать Фиделя Кастро. Весь Ла-Курнёв увешан плакатами “Девяносто третий[50] — лучший на свете”, но я, Оскар Дюфрен, отвожу глаза. Мне нельзя забывать, что я-то приехал из 75-го[51], равно как и Ален Минк[52].

Пенелопа позвонила утром, чтобы сообщить мне, что выходит замуж, и попросила больше не упоминать ее в этом дневнике. Я решил переименовать ее в Жанну. Это не так сексуально, но пусть пеняет на себя — будет знать, как посягать на священную свободу слова. Если вдруг весь этот вздор станет книгой, я смогу озаглавить ее “Жанна и нехороший парень”[53].

вторник

Перепуганные зрачки кокаинщиков у выхода из туалета. У них страшно озабоченный вид людей, только что вдохнувших полграмма. Зачем транжирить бабки ради того, чтобы так перепугаться? Мне стыдно, что я принадлежу к жалкому братству ночных бздунов. В поисках кокса они изъясняются кодом: “У тебя конфетки не найдется? Как со снежком? Зайдем в сортир? Давай по новой?” Почему они обращаются именно ко мне? Сдается мне, эта книга мало что исправит.

среда

КАРЬЕРА ПИСАТЕЛЯ

В 30 лет ты “блестящий”.

В 40 лет ты “талантливый”.

В 50 лет ты “гениальный”.

В 60 лет ты “б. у.”.

В 70 лет про тебя говорят: “А что, он еще жив?”

четверг

День рождения Эмманюэль Гом[54] в “Манки”. Диджей хип-хоп кричит в микрофон: “Не сдавайся”[55], потом сводит, по моде начала этого века, “Billy Jean” Майкла Джексона с “Celebration” “Кул энд зе гэнг”. Мы уже достаточно стары, чтобы ностальгировать по дискам, от которых нас воротило десять лет назад. Браво диджею, равно как и Клоду М’Барали, по прозвищу МС Солар, твердо стоящему “конверсами” на земле. Именно склонность пускать слезу, вспоминая молодость, и выдает старперов, не так ли?

пятница

Представляя мне мужа, Жанна прижимается ко мне, чтобы я почувствовал вес ее грудей на своем теле. Рвота может быть весьма романтичной. Например: мужика тошнит на свадьбе его любовницы (особенно когда он уверен, что она выходит замуж, только чтобы досадить своему, уже женатому, приятелю Людо).

Я думаю о Клер. Американцы говорят: “Nice to meet you”[56]. Я должен был бы сказать ей: “Sad to leave you”[57].

суббота

Все мои признания в любви происходят либо раньше времени, либо слишком поздно. Потому что я говорю “я тебя люблю”, только чтобы склеить или утешить.

воскресенье

С Жанной я завязал. На свадьбе она шепнула мне с очаровательной коварностью, во всем блеске невинной жестокости: “Как жаль, что я так счастлива… С тобой я могла бы быть так несчастна”. Я остался стоять с открытым ртом. Боже, как я труслив, безволен, ничтожен! Как я себе надоел! Держу пари, что любовь невозможна. Выиграв, я ничего не выигрываю. Проиграв, теряю все. В один прекрасный день какой-нибудь экзегет напишет книгу “Пари Дюфрена”. Это будет эссе, выпущенное ограниченным тиражом.

понедельник

Скоростной поезд “Талис” проезжает под влажным небом бельгийских предместий. Множество одинаковых, параллельных друг другу палисадников тянутся вдоль железнодорожного полотна. Как же эти люди соглашаются так жить, ведь они все поголовно смотрят “Знаменитостей” по телевизору. Я испытываю бесконечную нежность к валлонским “Дешьенам”[58]. Мне следовало бы сойти с поезда, позвонить в дверь к первому попавшемуся бельгийцу и сказать: “Я вас финансово презираю”, чтобы уж он покончил со мной раз и навсегда.

То было время, когда Брюссель уже больше не брюсселил. Вокруг моей шеи вилась легкая дождевая взвесь. Ночевал в отеле “Амиго”, возле Гран-плас. По MTV передавали новый клип Кайли Миноуг, с блестючими губами, скуластым лицом, крутой попкой в слишком коротких парчовых шортах, в сандалиях на шпильках, с раскрашенными ногтями, высунутым языком и наклеенными ресницами, от которых у меня едет крыша. Как мне, по-вашему, сохранять спокойствие в такой ситуации? Вечером опять пойду шляться, надерусь в одиночестве, буду клеить чувих, лгать, мечтать, целовать, тискать, кончать, быть может, и сожалеть — наверняка.

вторник

Заметки о ночном Брюсселе: прежде всего я запил светлым пивом морского языка по-остэндски. Потом мне приспичило отлить на Писающего мальчика (он-то мочится на нас вот уже 400 лет). Сказано — сделано: бельгийский римейк “Политого поливальщика”. Урегулировав ряд проблем, возникших со стражами порядка, я бросил кости в баре для алкоголиков под названием “Эрцгерцог”, потом в “Хомо эректусе”, в диско-баре “Пабло”, в “Ливинг рум”… Брюссель круче Парижа. Чуть позже, на авеню Луизы, студентки типа русских предлагали свое тело тому, кто больше даст, а в “Мода-мода” европейские функционеры принимали горячий воск на соски, прямо как в статье Эрика Даана[59].

среда

Бельгийцы говорят “уметь” вместо “мочь”. “Я не умею этого сделать” означает “я не могу этого сделать”. Поэтому для них импотент просто неумеха.

четверг

До меня наконец дошло. Чтобы снять телку, главное — не уступать ее бесконечным “нет”. Большинство знаменитых соблазнителей вполне среднестатистические парни. Просто они смиряются, когда их отвергают, но тут же снова лезут на рожон. Ни одна женщина не скажет “да” с первой попытки. Когда она посылает вас подальше, надо тихо отойти в сторонку минут на пять (чтобы ей стало мучительно больно), потом вернуться, снова попытать счастья и так далее. Никто из великих плейбоев не страдает излишним самолюбием, зато им свойственна невыносимая легкость танков. У них на “нет” свой ответ. Они берут измором.

пятница

Никто не обязан быть знаменитым. Нечего пенять на известность, коли всю жизнь работал в поте лица, чтобы ее достичь. Мне не терпится прославиться, чтобы начать жаловаться на то, что я все для этого сделал.

суббота

В программе клуба “Квин” натыкаюсь на вопрос, который могла бы задать себе Жанна: “Начиная с какого количества мужиков в месяц становишься блядью?”

воскресенье

Я себя чувствую как дома в животном мире, в типе хордовых, подтипе позвоночных, классе млекопитающих, подклассе плацентарных, отряде приматов, подотряде обезьян, надсемействе человекоподобных, семействе гоминидов, роде человеческом.

понедельник

“Я совершенно open с тех пор, как замужем!” Пенелопа, пардон, Жанна звонит, чтобы заключить со мной пакт. Если я ей найду чернокожего красавца, она займется с ним любовью в моем присутствии. Пользуюсь случаем, чтобы поместить на этой странице объявление: “Если вы здоровенный чернокожий красавец и к тому же open, напишите мне. Возможно, вас выберут для ночи секса с новобрачной в отеле “Плаза-Атеней”. (Не беспокойтесь, я не приму в этом участия, просто оплачу счет и посижу тихонько в уголке, спрашивая себя, какого черта я тут торчу.)”

вторник

Прочел в “Паризьен” печальную историю из криминальной хроники: в квартире нашли скелет сорокалетней женщины. Судя по газете, которая лежала рядом с телом, она была мертва уже больше года. Никто даже не дернулся — у нее не было ни семьи, ни соседей, ни друзей. Холостяки входят в группу риска: если я сейчас вот тут сдохну, кто это заметит? Год спустя мой труп обнаружат под кипой старых модных журналов… Датировка моей смерти будет производиться по номеру “Вуаси”, а не по углероду-14.

Быть влюбленным значит удивляться. Когда удивление проходит, наступает конец. Любовь состоит на 90 % из любопытства и только на 10 % из страха, что умрешь в одиночестве, как последнее дерьмо.

среда

Кадрить в ночных клубах значит трудиться в поте лица, не переводя зловонного дыхания.

Как-то вечером пылкая полька по имени Ева, когда я, держа в одной руке свою рюмку водки, в другой — ее, со всем возможным лиризмом признался ей в пожирающем меня огне, глубокомысленно заявила:

— Я бы хотела, чтобы ты был так же романтичен за стаканом воды!