Нина Шнирман - Счастливая девочка (повесть-воспоминание)

Мы живём на даче — здесь очень много всего! Трава, цветы, шишки, деревья. Здесь есть тонкая высокая трава и толстая высокая трава — её зовут «лопухи». Я иду по маленькой траве и вдруг вижу: Эллочка стоит, ест пастилу и улыбается. Откуда у неё пастила, ведь дома пастилы нет — мне бы Бабуся дала, но она не дала, значит, нет. Где она взяла пастилу?

— Где ты пастилу взяла? — спрашиваю Эллочку.

— А я гуляла, гуляла и оказалась около дома наших хозяев, — говорит Эллочка и маленький-маленький кусочек откусывает от пастилы — я так не умею! И дальше рассказывает: — А около дома сидят на скамейке Старшая хозяйка и Младшая хозяйка, и они говорят, — и она опять улыбается совсем непонятно, — «Эллочка, как мы давно тебя не видели! Как ты поживаешь?» Я говорю: «Спасибо, хорошо!» Они меня начинают расспрашивать, как мы живём, как нам здесь нравится, я им рассказываю, — и тут Эллочка опять откусывает маленький кусочек пастилы. — Младшая хозяйка вдруг меня спрашивает: «Эллочка, а ты умеешь прыгать через верёвку?» Я говорю: «Конечно умею!» И Старшая хозяйка говорит: «Эллочка, хочешь, мы тебе покрутим, а ты попрыгаешь?» Я говорю: «Спасибо, с удовольствием!» Младшая хозяйка приносит длинную верёвку, они начинают мне крутить, а я прыгаю, они крутят, а я прыгаю! Я очень хорошо прыгала, потом они верёвку положили, и Младшая хозяйка принесла из дома пастилку. Она мне её даёт и говорит: «Угощайся, Эллочка!» Я взяла пастилку, сказала «Большое спасибо» и пошла домой! — И тут она пастилку съела совсем.

Она опять улыбается так, что я начинаю сердиться, и уходит. Я стою, и мне очень хочется пастилку — она такая мягкая, такая сладкая, только Мороженый торт вкуснее. Но как мне её достать?! Прыгать через верёвку я тоже умею. Ещё когда мы были не на даче, Мамочка нас с Эллочкой научила прыгать через верёвку — я умею прыгать и так, и так, и назад, и двумя ногами, и на одной ноге! Надо пойти, найти их дом, они меня спросят: «Ниночка, а ты умеешь прыгать через верёвку?», а я скажу: «Конечно умею!» Потом я им попрыгаю, а они мне дадут пастилку! И я иду, иду через траву маленькую и большую, я не помню, где их дом, и вдруг — прямо к нему подошла.

На скамейке рядом с домом сидит Старшая хозяйка, я подхожу поближе и говорю: «Здравствуйте!» Старшая хозяйка улыбается: — Здравствуй, Ниночка! — И кричит: — К нам Ниночка пришла!

Из дома выходит Младшая хозяйка, тоже улыбается, разводит руки в стороны и говорит: — Как ты выросла, Ниночка, растёшь прямо не по дням, а по часам, мы тебя несколько дней всего не видели, а ты вон как уже выросла!

Мне нравится, что я так выросла, я им улыбаюсь и говорю: — Я должна быстро расти, потому что я хочу быть такая, как Мамочка!

Старшая хозяйка смеётся и говорит: — Присаживайся, Ниночка, сюда, со мной рядышком.

Я залезаю на скамейку, сажусь рядом со Старшей хозяйкой, и рядом садится Младшая хозяйка, и я думаю: сейчас они меня спросят: «Ниночка, а ты умеешь через верёвку прыгать?», а я скажу: «Конечно, умею!» Потом я попрыгаю, и они мне дадут пастилку! И Старшая хозяйка спрашивает меня:

— Ну как ты здесь живешь, как тебе здесь нравится?

Я думаю: почему же они не спрашивают меня, умею ли я прыгать через верёвку, но отвечаю:

— Мне здесь очень нравится, особенно мне нравятся лопухи!

— Да что ты говоришь? Тебе лопухи нравятся? — Хозяйки очень удивляются и смеются.

— Очень нравятся, — говорю, — они выше меня ростом, я сосчитала — их восемь.

Хозяйки ничего не говорят и смотрят на меня. Потом Старшая хозяйка спрашивает:

— А сколько тебе лет, Ниночка?

— Мне три с половиной года, — говорю, — я уже большая, а Анночке полтора года — она ещё маленькая, но она умная, она с нами играет в Трёх поросят, в «Сонного Бегемота» и поёт! Я не знаю, что делать, мне кажется, что они совсем забыли про то, что надо спросить у меня, умею ли я прыгать! И про пастилку забыли!

— Ниночка, а ты, значит, считать умеешь?! — говорит Младшая хозяйка. Они забыли, думаю я, надо самой сказать.

— Умею, — говорю, — я умею считать до десяти. — Надо сказать, а то они не спросят, и я говорю: — А ещё умею прыгать через верёвку!

Обе Хозяйки делают так вместе «Ох!». Старшая хозяйка говорит:

— Неужели ты умеешь прыгать через верёвку?!

— Конечно умею, — говорю, — я и вперёд умею, и назад, и на двух ногах, и на одной!

— Тебя Эллочка научила? — спрашивает Младшая хозяйка.

— Меня Мамочка научила, — говорю.

— А если мы тебе покрутим, ты попрыгаешь? — говорит Младшая хозяйка.

— Конечно, попрыгаю. — Я даже засмеялась от радости и думаю: я прыгать очень люблю, а потом мне ещё пастилку дадут! Младшая хозяйка приносит из дома длинную верёвку, они со Старшей хозяйкой крутят мне, а я прыгаю и так, и так, и с одной стороны впрыгиваю, и с другой, и на двух ногах прыгаю, и на одной ноге. Потом они больше не крутят, Младшая хозяйка идёт в дом, а Старшая хозяйка говорит:

— Как ты, Ниночка, замечательно прыгаешь! Я никогда не видела, чтобы так интересно прыгали! Я говорю:

— Это не я, это Мамочка так прыгает.

Младшая хозяйка приходит из дома с пастилкой, даёт мне её и говорит:

— Ниночка, ты ведь не откажешься от пастилки?

— Спасибо, — говорю, — я совсем не откажусь, потому что я очень люблю пастилку. — И беру её.

Хозяйки смеются и говорят:

— Приходи к нам, Ниночка, почаще, мы с тобой посчитаем, покрутим тебе!

— Спасибо, я приду, — говорю, машу им рукой и убегаю. Бегу, бегу и набегаю на куст. Я в него вхожу и ем пастилку. Пастилка очень вкусная, но что-то у меня в груди не так. Обычно у меня в груди что-то такое, что мне хочется прыгать, бегать, смеяться. А сейчас я пастилку ем, но в груди у меня что-то не так — я думаю о чем-то неприятном, мне не хочется думать, но я всё равно думаю. Я сначала не понимаю, что это такое неприятное? А потом понимаю: я понимаю, что я сделала хитрость! Я сделала её, чтобы получить пастилку. Эллочка получила пастилку правильно, а я неправильно, я хитрость сделала. Хитрость! Это очень неправильно. И мне стыдно! Я стою в кустах и не хочу, чтобы меня кто-нибудь видел. Никому не скажу!

К нам на дачу приехал Папа. Я о нем забыла, а когда он приехал, сразу вспомнила. И Папа привёз свой велосипед — дома он стоит в столовой за дверью у стены. Мне он нравится, у него такие большие колеса и громкий-громкий звонок. Но я никогда не видела, как Папа катается на велосипеде.

А тут мы стоим на дорожке: Папа, Мамочка, велосипед и я. И Папа вдруг спрашивает:

— Мартышка, хочешь на велосипеде покататься?

Я от радости сразу даже не могу ответить. Мамочка смеётся, и я тогда быстро говорю:

— Хочу!

Папа говорит:

— Мышка, подержи, пожалуйста.

Мамочка держит велосипед за кривую палку, на которой висит звонок, Папа поднимает меня высоко и сажает на что-то мягкое, из-за моей спины кладёт руки на эту палку и говорит:

— Сейчас, когда поедем, будешь держаться за мои руки, а если захочешь в звонок позвонить, скажешь, я тебе помогу.

Я кладу свои руки на его, Папа ставит куда-то ногу, Мамочка говорит «Счастливо!», машет мне рукой, я киваю ей головой. Я высоко над землей, и в груди у меня такое чувство, как бывает перед тем, как начинается какое-то волшебство, я знаю — сейчас будет волшебство! Папа что-то делает, я не вижу, он сзади меня, — и мы полетели! Мы — летим! Мы летим мимо кустов, мимо лопухов — они, оказывается, совсем небольшие, мы пролетаем в открытую калитку и летим над кустами, над высокой травой, мы летим всё быстрее и быстрее! Мы летим рядом с речкой и вылетаем к жёлтому полю, летим над узенькой дорожкой среди жёлтой высокой травы. Трава бьёт меня по ногам — мне так хорошо, но мне не хочется ни кричать, ни хохотать, я хочу сейчас только летать!

— Тебе удобно? — Папин голос сзади.

Да, киваю я, и мы вдруг вылетаем на небольшую поляну, там внизу, под нами много цветов, мы пролетаем над ними и попадаем в лес. Мы летим по лесу, трясемся и летим, летим мимо деревьев и кустов, листья бьют меня по щекам и опять вылетаем к полю. Летим около поля, летим по дорожке над высокой травой, влетаем в открытую калитку, подлетаем к дому, на ступеньках стоит Мамочка, и мы останавливаемся. Мамочка подбегает к нам, берёт меня на руки и спрашивает:

— Ну как покатались? —

Мне так хорошо, что я ничего не могу сразу сказать. Мамочка говорит: — Посмотри, какое сиденье Папа привёз специально для вас из Москвы, — и поворачивает меня головой к велосипеду.

Я вижу, а раньше не видела: на палке такое же сиденье, как у Папы, только маленькое, думаю, я на нём сейчас сидела и летала.

— Ты в звонок звонила? — спрашивает Мамочка.

— Нет, — говорю я и смотрю на Папу, он улыбается.

— Почему? — удивляется Мамочка.

— Не знаю, — говорю и улыбаюсь Папе.

У нас дома очень много волшебства! Больше всех волшебства у Мамочки, у Бабуси тоже много, а у Папы было только одно волшебство — Железная дорога. Но, оказывается, у него есть ещё очень большое волшебство — с ним можно на велосипеде летать!