Сол Стейн - Курорт

Маргарет повела Генри и Шамира к самому дальнему из корпусов. Там же стоял черный лимузин. За рулем сидел шофер. Возможно, они успели вовремя.

— Давайте войдем через парадную дверь, — Генри взглянул на Шамира. — И договоримся сразу. Мы лишь передадим его властям.

— Я бы предпочел задушить его, — ответил Шамир.

— У меня наверняка больше оснований питать к нему личную неприязнь, — вмешалась Маргарет, — но Генри прав. Мы — не полиция.

Мистер Клиффорд заканчивал телефонный разговор с Эбигейл.

— Моя дорогая, тут столько посторонних, что сохранить все в тайне не удастся. Сен в машине, готовый увезти меня в любую минуту, но ты нас не жди. Я рекомендую Аргентину. Если нет мест в первом классе, лети в экономическом. Я буду с тобой через день-два. Я тоже люблю тебя, дорогая.

Кладя трубку на рычаг, он услышал как что-то тяжелое ударило в высокое, в два этажа окно. К счастью, он задернул портьеры.

Шамир, как заправский толкатель ядра, метнул в окно булыжник размером с небольшую дыню. Звякнуло стекло, от образовавшейся дыры поползли трещины, затем верхняя часть окна, как в замедленном кино, поползла вниз, чтобы с грохотом разлететься на сверкающие осколки.

Шамир сиял, как нашкодивший мальчишка, оставшийся безнаказанным. Он залез в оконный проем, предлагая Генри и Маргарет следовать за ним, и одним резким движением сорвал портьеру.

Мистер Клиффорд наблюдал, как все трое вошли в его гостиную. Маргарет он узнал сразу. Мужчина постарше, должно быть, ее муж, беглец, заваривший всю эту кашу. Он встретил их с пистолетом в руке.

— Вы нарушаете право собственности. Чего вы хотите?

— Я бы с удовольствием повесил вашу безумную голову над каминной доской в моем доме, — ответил Шамир.

— Я имею полное право убить людей, которые врываются в мой дом, угрожая насилием, — рука с пистолетом заметно дрожала.

— Мы передадим вас властям, — пообещал Генри.

Мистер Клиффорд рассмеялся.

— Я никогда не буду раскаиваться в том, что застрелил трех евреев.

Для него я тоже еврейка, подумала Маргарет.

Из глубины дома послышались приближающиеся шаги.

— Кто там? — заорал мистер Клиффорд.

— Сен, сэр, — ответил японец. — Чемодан в машине. Вам требуется помощь, сэр?

Сейчас он нас перестреляет, подумала Маргарет.

— Я знаю, о чем вы думаете, — Клиффорд, похоже, прочел ее мысли. — Вы ошибаетесь. Сам я не могу лишить жизни человеческое существо.

Шамир шагнул вперед.

Тут же мистер Клиффорд наставил на него пистолет.

— А вот Сен имеет в этом деле некоторый опыт, и с удовольствием продемонстрирует свое мастерство.

Под их взглядами Клиффорд отступил назад и скрылся в кухне. Хлопнула дверь, заурчал мощный двигатель. Когда они выскочили на улицу, лимузин уже трогался с места.

Генри и Шамир побежали вдогонку.

— Остановите его! Остановите! — кричали они, но никто из пожарных даже не взглянул в сторону лимузина.

Набирая скорость, лимузин вырулил на дорогу, ведущую к шоссе. Десять или двенадцать гостей «Клиффхэвена» стояли на пути, у сторожевой будки. Шофер, не сбавляя скорости, подал сигнал. Большинство успело отскочить, но трое или четверо угодили под колеса.

Матильда Фоулер вырвала дробовик из рук сына, затем посмотрела на девушку, одежда которой пропиталась кровью юноши, рядом с которым она стояла на коленях.

— Тебе лучше уехать, — посоветовала она сыну. — И побыстрее.

— Куда? — спросил Френк, который никогда не заезжал дальше Монтерея на севере и Санта-Барбары на юге.

— В Оклахому. Я дам тебе адрес родственников. Возьми свои деньги и смену белья. Поторапливайся.

За свою жизнь Кэти лишь один раз сталкивалась с насилием. Соседскую собаку раздавил автомобиль. Подошел полицейский. Мать, предчувствуя, что за этим последует, попыталась увести шестилетнюю Кэти в дом. Но Кэти упиралась достаточно долго, чтобы увидеть, как полицейский достал пистолет, поднес к голове собаки и нажал на спусковой крючок. Выстрел прогремел не так громко, как с экрана телевизора. Голова дернулась, а затем легла на лапы, словно собака уснула.

Кэти и представить себе не могла, что могут сделать два заряда дроби с ногами человека. Он бедер до лодыжек появились десятки кровавых точек. Как она могла помочь кричащему от боли Стэнли? Она знала, что можно остановить кровотечение, наложив жгут. Для жгута подошел бы ремень Стэнли, если б она вытащила его из брюк. В панике Кэти выбежала из дома. Френк Фоулер садился в старенький автомобиль. Он мог застрелить и ее. Кэти увидела колонну из трех желтых автобусов, следующую на север, и выбежала на середину проезжей части. Водитель первого автобуса хотел объехать ее, но заметив кровь на одежде, нажал на педаль тормоза, отпустил ее, вновь нажал, надеясь, что второй автобус не долбанет его сзади.

Из автобуса высыпали пожарные. Их командир подошел к Кэти, и она, глотая слезы, сбивчиво объяснила, что ее приятеля застрелили.

Пожарник прошел в дом, взглянул на Стэнли, лежащего без сознания, и вернулся к автобусам.

— Пожалуйста, — молила Кэти, — не бросайте его.

Пожарник и не собирался этого делать. Оставив при себе двух человек, он распределил ехавших вместе с ним по двум другим автобусам. Они спешили к вертолетной площадке в Монтерее и задержались только на три минуты. С двумя оставшимися пожарниками он перенес Стэнли в первый автобус. А по дороге в больницу наложил жгуты на его обе ноги.

— Откуда вы? — спросил пожарник Кэти.

— Из кампуса в Санта-Крусе, — ответила Кэти. И добавила, объясняя свое появление в Биг-Суре: — Он думает, что его родители на курорте, где пожар.

В отделении реанимации Кэти спросили, будет ли она ждать. Стэнли уже перелили кровь и повезли на рентген, готовя к операции.

— Могу я побыть с ним? — спросила Кэти.

Медицинская сестра покачала головой.

— Вас пустят к нему только в палате. Туда его переведут нескоро.

— Я должна сообщить его родителям.

Пожарники предложили довезти ее до любого места между больницей и вертолетной площадкой.

— Мне некуда ехать, — покачала головой Кэти. — Возьмите меня с собой. Его родители в «Клиффхэвене» и ничего не знают.

— Пожар — не место для прогулок, — заметил старший пожарник.

— Но я должна попасть туда. Кто иначе скажет им о случившемся?

Пожарник, дети которого были того же возраста, что и Кэти, взглянул на своих товарищей, согласно кивнул.

— Хорошо.

Только когда они поднялись в воздух, Кэти вновь обратилась к нему:

— Дело в том, что я никогда не видела его родителей.

Когда Кэти выскочила из вертолета, пожарник на секунду задержал ее.

— Не подходи близко к огню, детка. Удачи тебе, — и поспешил к огненной стене.

— Вы не знаете мистера и миссис Браун? — спрашивала Кэти то одного, то другого. Люди казались ей какими-то странными, будто их всех изрядно потрепала жизнь. Может, все дело в нестерпимой жаре, подумала она.

— Вы не знаете мистера и миссис Браун?

Мимо проходила женщина, очень похожая на Стэнли, и Кэти остановила ее.

— Вы — доктор Браун?

У Маргарет, сразу увидевшей кровь на одежде Кэти, перехватило дыхание.

— Где Стэнли? — выдохнула она, предчувствуя, что ответ не сулит ей ничего хорошего.

Если Маргарет и задумывалась, почему она стала врачом, то объясняла выбор профессии одной причиной: полученные знания позволят при необходимости спасти жизнь ее ребенку, потому что она рядом и знает, что надо делать. И вот теперь, сидя в вертолете рядом с Генри, самым близким ей человеком, и Кэти, совершенно ей незнакомой, но в то же время единственной ниточкой, связывающей ее сейчас со Стэнли, Маргарет понимала, как далеко она от сына в тот самый момент, когда он более всего нуждался в ее заботе.

Естественно, такие поездки всегда длятся целую вечность. Сначала вертолет, потом долгий путь в больницу по извилистому шоссе. Они вырвались из «Клиффхэвена», чтобы вновь угодить в экстремальную ситуацию. И, что хуже всего, они ничего не могли изменить, не попав в больницу, да и там им предстояло удовольствоваться ролью наблюдателей.

Маргарет представилась дежурному врачу отделения реанимации. Как мать раненого юноши, она получила лишь привычное сочувствие. Слова о том, что она — доктор, вызвали уже искреннюю теплоту. Дежурный врач сказал, что операция продолжается. Рентгеновские снимки выявили многочисленные трещины костей. Пока еще нет полной ясности относительно степени повреждения мягких тканей и нервных путей. Не хочет ли она чашечку кофе?

Нет, ответила Маргарет, она хочет пройти в операционную. Она не сказала, что многолетний опыт научил ее не доверять другим врачам.