Сабир Мартышев - Дурная кровь (редакция 2003 г)

Вера почти не общалась со сверстниками, а если и общалась, то выборочно – с детьми родительских друзей и родственниками-одногодками. Видимо, именно поэтому, немного повзрослев, она стремилась завести как можно больше знакомств с самыми разными людьми. Кроме того, репетиторство отнюдь не способствовало воспитанию усидчивости и трудолюбия.

– Вы даже не знаете, как вам повезло – ведь вас в свое время заставляли штудировать самые различные предметы – химию, географию, математику, и уже позже вы сами выбирали, что вам больше нравится. А за меня все решали эти частные педагоги. То, что у меня получалось плохо, отбраковывалось и не бралось во внимание.

С другой стороны, то, чему Веру учили, действительно откладывалось у нее в голове. К шестнадцати годам она имела своеобразный багаж знаний, которому мог позавидовать средний студент первых курсов университета.

Оценив результаты воспитания дочери, родители решили, что учиться в институте или, боже упаси, работать ей не следует, и подняли вопрос о замужестве. Они всерьез принялись искать ей подходящую партию. Время от времени к ним в гости стали захаживать молодые люди, которые дарили дорогие подарки, приглашали в рестораны.

– Первые двое были маменькиными сынками. Безвольные и тупые, с ними невозможно было провести и пяти минут без того, чтобы не начать презирать их. Одного я терпела около месяца, второго отшила при первой же встрече. Третий был немногим лучше – агрессивный и напористый мужлан, считавший, что любая девушка будет от него без ума. Вскоре после знакомства он был готов тащить меня в кровать, а чуть позже, что еще хуже, под венец. Мое неприятие к себе он считал «капризами малолетней девочки». Но и с ним я в конце концов справилась, когда подкрепила свои слова выражениями, которые «малолетним девочкам» не могут быть известны. Последним неудачником стал занудный, правильный мальчик, который не делал ничего, трижды не перестраховавшись. Тот еще кадр. Не знаю, как с таким вообще можно жить?

– Но почему же ты не отказалась от родительских планов? – спросил я.

– А что мне еще оставалось делать? Гробить пять лет своей жизни в институте, куда я, приученная к частному образованию, идти не хотела, или до конца жизни сидеть с репетиторами? Конечно, можно было открыть свой бизнес, что совершенно бессмысленно при родительских деньгах, работать в какой-нибудь конторе, получая ненужный по сути профессиональный опыт, или шататься по заграницам в поисках приключений.

– Почему же так однозначно? Неужели не было ни одного интересного для тебя дела? Ты могла бы не думать о деньгах и заниматься им в свое удовольствие.

– Спасибо, конечно, но я начинаю понимать это только сейчас. А тогда…

Вера решила, что так, возможно, оно будет лучше всего. Преуспевающий муж, ребенок, положение в обществе – это в первую очередь. А уж потом, если останутся силы и желание, можно и собой заняться. Единственное в чем она не пошла навстречу родителям, так это в выборе жениха. Она настояла на том, что сама примет решение, потому что второй сорт ей не нужен.

И тогда появился Костя. Готовясь ко встрече с ним, она не ждала чего-то особенного. И потому сюрприз оказался вдвойне приятным.

– Все парни до него старались сразить меня при первом знакомстве. Они тащили меня в ресторан, где заказывали что-нибудь подороже, при разговоре как бы невзначай упоминали о том, сколько у них денег, какая машина, или, на худой конец, как они с друзьями отметили рождество на Кипре. Но знаешь, о чем спросил Костя, когда мы познакомились? «Давно ли ты была на аттракционах?». И, что самое удивительное, он не шутил, мы действительно весь день провели на каруселях. Я давно так не смеялась, как тогда.

У них начался роман. Хотя, как выяснилось, Костя был не очень богат, он умудрился понравится Вериным родителям. Они успокоились и будучи уверенными, что не за горами свадьба, с легким сердцем разрешили Вере переехать к нему на квартиру .

Для Веры началась новая жизнь, и она ей нравилась. Казалось, сюрпризы в Косте никогда не иссякнут, он постоянно удивлял ее неожиданной репликой или поступком. Он не был похож ни на одного из парней, которых Вера знала до этого. Но в то же время он был не только веселым балагуром, но еще и тонкой чувствительной натурой. Вера не переставала ему удивляться, и всерьез поверила, что нашла свое счастье.

– Я даже не помню, когда именно впервые почувствовала какой-то подвох.

– Дело было в сексе? – спросила Света.

– А ты откуда знаешь?

– Женщины всегда это чувствуют.

Да, дело было именно в сексе. Ко всему прочему выяснилось, что у Кости имелись еще и странные предпочтения. В постели он вел себя агрессивно, причем, совсем не так, как это нравится женщинам. Он получал наслаждение от секса, основанного на боли и унижении. И хотя Вера пыталась убедить себя, что это еще одна особенность его творческого характера, ей никак не удавалось отделаться от мысли, что именно в постели она видит настоящего Костю.

– А потом он начал играть со мной в игры.

– Игры? – переспросил я.

– Да, вроде тех, что я устраивала тебе. Только мои шалости лишь бледное подобие оригинала. Его игры никогда не отличались безобидностью, и я всегда чувствовала себя на краю. Стала срываться на окружающих, испортился аппетит, сон, здоровье. Я боялась показываться на глаза знакомым, боялась, что у меня может начаться шизофрения. Мне казалось, что недалек тот день, когда я изменюсь окончательно и бесповоротно. Причем, не в лучшую сторону. Но он все больше ожесточался, и тогда мне стало по-настоящему страшно за себя.

– Почему же ты не ушла от него? Тебе ведь было куда возвращаться.

– Потому что любила. Хотя нет, не просто любила. Не знаю, как это лучше описать, не срываясь в клише, но… Понимаешь, Костя полностью завладел мной, я стала безвольной игрушкой в его руках и не могла ни в чем отказать ему. И, наверное, в глубине души, не хотела. Не знаю, знакомо ли тебе такое чувство.

Знакомо, Вера, и даже очень.

А потом она узнала об еще одной стороне Костика. Оказалось, что он бисексуал, причем предпочтение отдавал мужчинам, и очень скоро он возобновил встречи со своими давними партнерами, уже не таясь от Веры.

– Ты бы знал, как много ночей я ждала его, лежа одна в постели, зная с кем он сейчас проводит время и как. Но я себе представить не могла жизни без Кости, пусть даже такой тоскливой. А потом он возвращался, пахнущий чужим одеколоном и спермой. Поцелует меня на ночь и отвернется к стене, а я еще долго лежу рядом, и боюсь попросить у него хоть чуточку внимания.

Но всякому терпению приходит конец, скопившаяся боль находит выход. Так получилось и с Верой. После долгих месяцев унижения, она однажды проснулась и отчетливо поняла, что больше так продолжаться не может. Посмотрев в зеркало в то утро, она впервые увидела себя и ужаснулась – события последних недель пошли ей явно не на пользу. Она выглядела усталой, жалкой пародией на саму себя. Таких женщин можно найти на улицах, в очередях магазинов. Но Вера никогда не думала, что сама когда-нибудь превратится в такую серость. С глаз словно упала пелена, и она четко осознала, как надо поступить.

– Дело шло к свадьбе, и приглашения уже были разосланы. Я могла бы просто все отменить, уйти от него и начать новую жизнь, но мне этого было мало. Костя что-то уничтожил во мне, и я не собиралась отпускать его безнаказанным.

– Хочешь сказать, что общение с ним сильно изменило тебя?

– Не просто изменило, Костик убил во мне детскую невинность. Не та, что между ног, а та, что в голове. Тебе этого не понять, Паша, потому что ты сам все еще невинен. Ты не можешь думать о людях по-настоящему плохо, у тебя есть свои пределы. А у меня их уже нет. И порой эти мысли пугают меня саму.

– Я еще кое-что недопонял. Зачем ему нужна была свадьба?

– Я же говорю, что ты невинен, Паша. Объясняю: Костя искал ширму, которой можно было прикрыть свое настоящее лицо (хотя в его случае это была, скорее, задница), а то стали ходить слухи о его нестандартной ориентации. Родители, от которых он все еще финансово зависел, могли не понять этого и прекратили бы снабжать его деньгами. Порядочная жена как нельзя лучше подходила на роль этой самой ширмы.

Но жизнь с Костей воспитала кое-что новое в Вере – силу воли. Она помогла ей выдержать невыносимо долгие недели до свадьбы, не выдав презрения и ненависти. Когда наступил знаменательный день, жених все же заметил, что она волнуется, но списал это на «предпраздничный мандраж». Догадаться о Вериной афере даже ему было не под силу.

– Гостей собралось довольно много, но я их не видела. У меня в голове счет шел на минуты, которые оставались до моего спасения. Я не знала, что буду делать после того, как раздавлю этого слизняка, но последствия меня слабо волновали. Только бы дотянуть, только бы отыграть свою роль до конца, а все что потом… не имеет значения.

– Ты не думаешь, что заразилась жестокостью от него? – спросила Света.