Наталья Царенко - Антистресс в большом городе

С возрастом страхи меняются. Подростков пугает уже не только боль и неизвестность, но в первую очередь страшит возможность, что болезнь существенно и в худшую сторону изменит внешность, физическую привлекательность.

Немалую роль играет и ограничение общения. Ведь именно в этом возрасте возможность полноценных контактов с близкими друзьями, «своей компанией» и вообще со сверстниками как никогда важна.

А вот возможность не посещать школу может восприниматься, наоборот, как некий бонус своего состояния.

В молодости парней и девушек болезнь пугает как некое бедствие, лишающее жизненных перспектив, и тем тяжелее переносится, чем более существенные преграды ставит на пути к мечте. К примеру, очень «больно бьют» заболевания, не дающие возможности реализоваться в выбранной профессии или любимом занятии.

Все другие страхи в сравнении с этим как бы отходят на второй план, ведь именно самореализация и профессиональные достижения – самое главное в этом возрасте.

В среднем возрасте человек часто боится не столько самой болезни (хотя и это имеет большое значение), сколько всех «вытекающих» их этого обстоятельства последствий:

– потери любимой или хотя бы привычной работы (тем более – трудоспособности вообще);

– проблем с финансами: ведь любая болезнь – это нередко и потеря доходов, и одновременно резкое, непредвиденное увеличение расходов;

– изменений статуса в семье (особенно страшно, когда еще вчера семейный лидер, здоровый и полный сил человек, становится самым «слабым звеном», к тому же зависимым от остальных членов семьи);

– перемены отношений в семье и возможной негативной реакции партнера или супруга на болезнь: нередки случаи, когда при обнаружении «женских» или «мужских» заболеваний (касающихся репродуктивной, сексуальной сферы) партнеры перестают воспринимать друг друга как желанный, привлекательный объект – и, если отношения строились более на физической привлекательности, нежели на подлинной близости и общности, – брак разрушается.

В старости страхов становится еще больше, да и интенсивность их ощутимо сильнее.

Если в 30–40 лет (а тем более в 20!) болезнь воспринимается как нечто временное, с чем есть силы и время справиться, то в пожилом возрасте человек, напротив, именно этого и боится: ему кажется, что преодолеть недуг не хватит ни времени, ни сил. Он понимает, что возможность фатального исхода в пожилом возрасте гораздо выше, чем в молодом, поэтому страх болезни всегда смешивается со страхом смерти – уже довольно близкой и гораздо более реальной, чем раньше. Кроме того, старый человек существенно ограничен в возможностях изменить свою жизнь. И если в молодости и зрелом возрасте даже потерю работы и привычного круга общения в принципе можно пережить, найдя им замену, то в старости это чрезвычайно сложно.

Однако то, насколько нас страшат болезни, зависит, конечно, не только от возраста.

На степень эмоционального накала наших отношений с недугом влияет и темперамент.

Чувствительные, мнительные люди (меланхолики) переживают нездоровье в разы тяжелее оптимистичных сангвиников – поэтому и болезни у них нередко протекают тяжелее.

Уравновешенные флегматики внешне относятся к заболеваниям спокойно, однако нередко очень глубоко переживают «внутри себя».

А вот холерики, не слишком эмоционально устойчивые, нередко колеблются между отчаянием и «ура-оптимизмом», что вносит сложности в их лечение.

Немалую роль в отношениях «человек – болезнь» играет и характер, о чем мы поговорим в следующей главе.

И, конечно, очень важен тип самой болезни, ее течение и особенности.

Более всего мы боимся тех заболеваний, которые:

– имеют высокий процент смертности;

– имеют острый болевой синдром или хронический болевой синдром (боли, длящиеся более полугода);

– несут возможность инвалидности как последствия заболевания;

– влекут за собой непременную госпитализацию, тем более – длительную;

– очень заразны;

– «социально неприемлемы» (ВИЧ, гепатит, венерические заболевания);

– затрагивают не нас лично, а наших близких, в особенности детей.

В зависимости от того, чего каждый из нас боится более всего (соответственно – смерти, боли, беспомощности и зависимости, позора, бессилия), мы и считаем то или иное заболевание или состояние самым страшным.

Однако для успешного излечения (если, конечно, речь не идет о смертельном недуге) нам необходимо в первую очередь поверить в возможность преодоления, и значит – победить свой страх. А сделать это легче, зная «врага в лицо». Проанализировав свои страхи, вы сможете справиться с ними, если в этом возникнет необходимость. Ну а если это кажется слишком сложным, вам всегда могут прийти на помощь специалисты. Здоровья вам!

Болеют, безусловно, все – никто не застрахован ни от простуды, ни от несчастного случая.

Однако вот ведь парадокс: для одних из нас любая, даже самая пустяковая болезнь – тяжелый удар, нарушение планов и чуть ли не личное оскорбление от судьбы, для других – любимое времяпрепровождение (жалеть себя, любимых, и заставить всех вокруг виться пчелиным роем), ну а для третьих даже тяжелое заболевание – это возможность что-то переосмыслить в отношениях с близкими и с собой…

Почему же мы реагируем так по-разному? Причиной тому является преобладание определенных черт в нашем характере, в связи с чем психологи выделяют различные типы человеческого отношения к болезни[19].

Если человек тревожен, то в состоянии недомогания эта черта, безусловно, только обостряется. В случае заболевания такой человек верит самым пессимистичным прогнозам, а если ему сказать, что не все однозначно плохо и куда более вероятен благоприятный исход – воспримет как «напрасные утешения».

С упорством, достойным лучшего применения, он читает медицинскую литературу, рыщет в Интернете, причем старается добыть информацию не только о заболевании вообще, но главным образом о возможных осложнениях, и словно «накачивает» себя чтением негативных отзывов и прогнозов. Конечно, заряженное таким образом, его самочувствие долго оставляет желать лучшего, как бы хорошо его ни лечили. И тогда он начинает читать материалы уже не о своем заболевании, а о некомпетентных врачах…

Словом, такие больные – кошмар для любого доктора: их лечат и лечат, а они все не выздоравливают, сами себя «съедая» изнутри своими опасениями и тревогами. Даже когда тревожные пациенты чувствуют себя неплохо, то не доверяют собственному организму – «ведь при таком диагнозе просто не может быть хорошо»…

Обычно без помощи психолога здесь не обходится, поскольку источник болезни у тревожного пациента главным образом в его самоощущении.

Отчасти похож на тревожного больной-ипохондрик. Он тоже всецело «погружается» в болезнь и в свои неприятные ощущения, но делает это… со скрытым кайфом! Эти люди просто обожают лечиться, видимо, именно поэтому тоже очень долго выздоравливают.

И в нормальном состоянии они чрезмерно внимательны к своему здоровью, мнительны и осторожны в отношении всего, что хотя бы приблизительно может навредить организму. Это о них созданы анекдоты про мытье яблок с мылом трижды в кипятке, но при этом их ближайшему окружению порой вовсе не до смеха.

А уж если такой человек, не дай Бог, все же заболел, он попросту превращается в «профессионального больного», который непрестанно выискивает у себя существующие и новые признаки заболевания и рассказывает о них всем, кто готов и не готов их слушать. Он одновременно и с наслаждением лечится, и не верит в правильность или благоприятный исход лечения, постоянно «прислушивается к себе», сомневаясь в назначениях врача и в эффективности лекарств. Ну а раз психика столь мощно блокирует попытки помочь организму, то он и не поправляется…Что дает возможность ипохондрику с мрачным торжеством восклицать: «Я ж говорил – вы неправильно меня лечите!»

Вариантом неадекватно-тревожного отношения к болезням является человек с навязчивыми страхами, связанными с заболеваниями. Психологи называют таких людей обсессивно-фобическими больными. В отличие от предыдущего типа, они переживают не столько реальные неприятные ощущения, сколько тревожатся об их возможных последствиях. «Доктор, а после операции я буду играть на скрипке?» – это именно такой случай.

Людей с навязчивыми беспокойствами волнует, как в связи с заболеванием сложится их дальнейшая профессиональная и семейная жизнь, как к ним будут относиться близкие и дальние… К примеру, попадая в ожоговое отделение или в травматологию, они не столько мучаются от физических болей, сколько изнуряют себя «прокручиванием» перед мысленным взором всех вероятных последствий: уродство, отторжение друзьями, любимыми, сужение круга общения, ограничение физических возможностей – все это переживается ими гораздо сильнее, чем реальные страдания. Конечно же, для успешной адаптации после перенесенного заболевания такие люди нуждаются в квалифицированной психологической поддержке.