Ольга Мещерская - Яблочко и яблонька. Или пособие по счастливой беременности и сопровождающим ее настроениям

Опека надо мной продолжалась. Я недоумевала, как у медперсонала хватает только терпения в тысячный раз выслушивать мои просьбы о кесареве и, улыбаясь, отвечать, что я должна еще немножечко потерпеть-подождать и не думать о плохом…

На вторые сутки я решила, что меня не ведут рожать, потому что я лежу в платной палате. А значит, чем больше пролежу – тем больше заплачу. Правда, эти мои мысли о плохом быстро развеяла главврач, которая сообщила мужу, что мой случай признан страховым, и что плату за палату обеспечит государство, налоги которому исправно платил мой супруг.

Неожиданная хорошая новость, конечно, прибавила мне сил и веры в чудеса, только вот главное чудо моей жизни так и продолжало раздумывать над выходом на свет.

Вторые сутки подходили к концу вместе с моей выдержкой и силами. Накануне мне сказали ждать либо отхождение вод, либо появления крови, либо боли в животе. Всю ночь я вызывала хоть один из вышеперечисленных симптомов. Но симптомы почему-то в ту ночь оказались глухи к моим просьбам… Пришлось врать.

Аппарат, фиксирующий сердцебиения мамы и малыша, было нетрудно обмануть. Так как свои выводы он делал, исходя из дыхания беременной. Спасибо одной из докторесс, которая накануне, рассматривая мою кардиограмму, сказала, что низкие волны показывают «болевые передышки». И судя по тому, что они у меня имеются (Тогда-то мне и раскрыли секрет работы кардиоаппарата), я могу еще спокойно подождать. Спокойно не смогла…

В шесть утра я разбудила мужа, сказав, что у меня появилась боль в животе. Между прочим, она вполне могла появиться на самом деле… Просто боль в спине не давала почувствовать ничего, кроме нее. Потом случилось нажатие кнопочки-вызова доктора. Кардиограмма, во время которой я очень быстро дышала, чтобы получить нужный мне результат.

И, наконец, меня взяли за руку и повели куда-то. Платье для родов одевать я не стала, так как даже не сообразила, что меня ведут рожать. Я думала, мне клизму будут ставить, давление измерять, температуру, еще что-нибудь… Так что время переодеться у меня будет…

Привели меня в палату, положили на кушетку, поставили капельницу. Мне слегка полегчало, потому что до этого лежать я не могла совсем. Пришел муж, спросил, смогу ли я побыть некоторое время без него, так как у него была назначена встреча по поводу съема квартиры. Получив утвердительный ответ и раздав необходимые ценные указания врачам, типа не пускать в палату мужчин, если что, сразу же звонить ему, и он примчится, и т. д.,он меня покинул.

Иногда боль в спине возобновлялась и я постанывала, но, в основном, мое лежание на кушетке было вполне терпимым. По очереди ко мне подходили врачи, которых, на удивление, оказалось больше, чем я ожидала, улыбались мне, беседовали между собой.

А потом мне сказали повернуться на правый бок, так как такая позиция помогла бы малышу побыстрее увидеть свет. Я не могла. Так как в такой позиции боль снова возвращалась и когтистыми лапами расцарапывала меня на двое.

Все-таки пришлось перевернуться. Когда я начала кричать от боли, докторесса сказала, что мне нужно не кричать, а дышать, показав как. (Часто-часто. Вдох-нос, выдох-рот)

О, чудо! Такое дыхание помогло сгладить болевые углы, впивающиеся в кожу, кости и всю меня.

Чуть погодя отошли воды. Сами ли или с помощью врача, я так и не поняла. Потому что отошли они в момент осмотра. Ощущение было приятным. Теплая влага ласково окутала мои ноги, после чего стало гораздо легче дышать и переносить «укусы» поясницы.

Мне сказали продолжать часто-часто дышать, когда боль особенно сильная, что я и стала делать. Дышать у меня получалось хорошо. Может, потому что в свое время я бегала по парку, дыша подобным образом… Может, потому что докторесса одобрительно кричала: «Браво, Ольга. И брависсимо бамбино!» И от похвалы хотелось продолжать быть умничкой и даже лучше… Может, потому что я когда-то решила, что роды у меня пройдут без сучка и задоринки.

Я, кстати, так и не поняла, что начались роды. Я все ждала боли в животе. А то, что происходило, считала предродовым процессом. Только удивление докторесс (Я же для них существо нежное и с трудом переносящее боль) и их переговоры между собой помогли мне осознать, что я рожаю. По-настоящему. Без всяких «пред».

Докторессы настояли на том, чтобы я позвонила мужу и сказала, что у меня все хорошо. Хотя мне звонить совершенно не хотелось – нужно было внимательно следить за своими ощущениями и начинать дышать вовремя, чтобы боль не застигла врасплох.

Позвонила, отчиталась, продолжила дышать.

Периодически мне хотелось ужасно пить. Мою жажду удовлетворяли, правда, говорили не увлекаться, пить по чуть-чуть.

А потом я почувствовала нечто удивительное. В перерывах между болью я отчетливо начала ощущать стопы маленьких ножек, нежно касающиеся меня. Думаю, в тот момент мы стали духовно близки с крохой, и она, вероятно, даже решила мне помочь. Эти ощущения так меня захватили, что я начала улыбаться и представлять вымощенную для крохи дорожку из лепестков роз. Также мысленно я умыла малышку розовой водичкой, чтобы она родилась красивая.

С этого момента боль притупилась. Посовещавшись, докторессы сказали поторопить мужа, если он хочет успеть разделить со мной появление нашей малышки на свет. Но мужа мне в тот момент совершенно не хотелось видеть. Я была слишком сосредоточена на своих ощущениях, а он бы, наверняка, отвлек меня своим присутствием и тревожными взглядами. Поэтому я позвонила ему и сказала, чтобы он по прибытии в больницу не заходил в палату, а ждал у дверей, и зашел бы только к самому концу. А потом опять боль, которую я должна была продышать. Муж, конечно, ничего не понял. Начал мне перезванивать… Пришлось кинуть телефон на пол…

Докторесса поставила меня на ноги, сказав делать вращательные движения тазом во время болевых ощущений. Эти движения мне тоже удались достаточно легко. Было гораздо больнее в предыдущие два дня. Сейчас же я чувствовала лишь отголоски той боли.

Главное было не смотреть вниз, на пеленку под ногами. Потому что на нее капала кровь, которая сначала очень меня смутила и удивила. Но меня успокоили, сказав, что так и должно быть.

А потом другая палата. Другая кушетка, где ноги подняты выше головы. Больше десятка докторесс вокруг. Требования тужиться. Вот тут меня мои силы подвели. Достаточно тужиться я не могла. Хотя очень старалась. Уже появились волосики крошки, но дальше дело не продвигалось. Одна из медсестричек с фруктовым именем Клементина подошла ко мне и сказала, что им нужно помочь мне родить, поэтому сейчас мне поставят укольчик от боли, и все быстро закончится.

Поставили. Ножницами сделали надрез (И, правда, никакой боли). И малышка моментально выпорхнула, теплая и влажная.

Я ждала ощущения неземного счастья, о котором все пишут и рассказывают. Снова убедилась, что не следует ждать и планировать счастья. Хадижу положили мне на живот буквально на пару секунд, но в эту пару секунд, вместо ожидаемого счастья, меня накрыла тревога. Зачем они ее, мокрую, кладут на меня. Она ж соскользнет. А я не смогу ее удержать. Потому что в руках у меня небывалая слабость. Думаю, эти мысли – результат обезболивающего укола.

Хадижа не плакала. Мяукнула что-то, удивленно глядя по сторонам. Потом ее унесли.

Спустя минут пять, из меня выпало нечто толстое и влажное. Я испугалась, что это геморрой… Но так как мои худшие опасения не подтвердились после завершения всех процедур, предполагаю, что это была плацента. Следом еще один обезболивающий. Несколько швов саморассасывающимися нитями, которые я не чувствовала. Некоторое время бессознательности, после которого меня вывезли к мужу и малышке.

Роды продлились три часа. Схваток в животе я так и не почувствовала. И, вообще, у меня сложилось впечатление, что родила я попой…

Вот так, без всяких анализов яблочко трансформировалось в здоровую и красивую крошечную кроху весом 3660 кг. Врачи отмечали удивительные глаза, большие, с пушистыми ресницами, цвета итальянского неба. Я с умилением гладила папин носик. Арбия и Кармелла удивлялись белизне кожи. А муж… Плакал и все повторял, что не может поверить своим глазам. Что наша Хадижа родилась точь-в-точь такой, какой мы ее себе загадывали. Даже лучше. И что он не видел прекраснее ребенка на свете. И что он хочет от меня еще десять таких же…

Совет 50: Боритесь за свои желания! Верьте в чудеса! И все обязательно исполнится!