Томас Карлссон - Адулруна. Готическая каббала

В описаниях эзотерических инициации часто появляются такие концепции, как восхождение, нисхождение и соединение противоположностей. Старая жизнь представляется в виде клетки невежества, освобождение из которой происходит благодаря инициации и эзотерическому просвещению. Иоганн Буреус сравнивает нижнее кольцо на рунной лестнице с клеткой.[26] Те же идеи присутствуют в инициатической системе Лиги «Манхем», где первая степень означает человечество во тьме. В этой степени адепт Лиги должен осознать, что грязь и невежество характеризует мир и его прежнюю жизнь.[27]

Даже если проводить чёткое различие между рунической и герметической инициацией у Буреуса и воспитательной и социально ориентированной инициацией Лиги «Манхем», понятно, что обе берут начало в инициатическом мистицизме и эзотерической традиции. Буреус следовал герметическим и розенкрейцерским моделям, которые были популярны в его время. Лига Манхем возникла благодаря тайным орденам, которые существовали в начале XIX века, и следовала масонской структуре, пытаясь придать ей готико-нордическую форму.

Церковный собор в Базеле, 1434 год. Представители христианских наций собрались для обсуждения церковных вопросов. Вскоре начался спор из-за того, что делегаты не могли определиться с тем, где кому сидеть. Каждый хотел сидеть справа, потому что эта сторона была почётной, и каждый хотел занять наиболее удобное место. Малые нации быстро поняли, что придётся сидеть на непрестижных местах. Однако и большие нации, такие как Англия и Испания, не могли договориться о том, кто заслуживает лучшего места. Во время спора представитель Швеции Николаус Рагвальди внезапно поднялся и заявил, что именно Швеция заслуживает самого почётного места. Во время речи, которая удивила остальных делегатов, Рагвальди объяснил, что Швеция была самой сильной и значимой страной. Готы появились в Швеции. Этот народ подчинил себе мир, и вся Европа была знакома с их историей.[28] На церковном соборе кастильские делегаты, чтобы получить лучшие места, упоминали своих предков-готов.[29] Рагвальди напомнил собравшимся, что готы родом с острова Готланд, который является частью Швеции, и что этот народ уничтожил персидских царей, таких как Кир и Дарий, принимал участие в троянской войне, стал известен благодаря своим женщинам-воительницам, амазонкам, и, кроме того, подчинил себе Римскую империю. Он также напомнил, что испанские короли и аристократия происходят от готов. Испанцы ворчали и говорили, что более почётно происходить от мужественных эмигрантов, чем от тех, кто остался дома. Несмотря на свою речь, Рагвальди пришлось удовлетвориться более скромным местом, но речь оказалась важной: эти аргументы шведы использовали всегда, когда хотели настоять на своих исторических правах. Со временем содержание речи превратилось почти в декларацию о правах государства и стала основным источником вдохновения раннего шведского готицизма.[30]

Рагвальди не сказал ничего нового. История готов была широко известной и общепринятой. Одно из самых ранних описаний шведской истории — «Chronica regni gothorum» («История королевства готов») Эрикуса Олаиса, созданная в начале XV века. Как видно из названия книги, считалось вполне нормальным говорить о готах в связи с историей Швеции. В книге «Fornsvenska legendariet» конца XIII века история готов — это история Швеции.[31] Уже в 1081 году Папа Григорий VII использует слово «wisi-gothi» вместо шведского «west-gotar».[32] Основной источник, благодаря которому была признана связь готов со Швецией, — «Getica», работа римско-готского историка Йорданеса. Йорданес написал хронику готов в 551 году. Сам Йорданес происходил из готов и хотел прославить их как народ, который любил учение, в отличие о того, что говорили римляне.[33] Этот народ не только завоевал Рим, Йорданес хотел также подчеркнуть и все положительные характеристики готов. Однажды они вместе со своим королём Бериком приплыли с острова Скадза, из Скандинавии. Они приплыли на трёх кораблях, и команды этих кораблей породили три племени: остготов, вестготов и гепидов. Следующие строки Йорданеса, в которых он описывает исход, часто цитируются приверженцами готицизма:

С этим связано, что однажды готы покинули этот остров вместе со своим королём Бериком, как из мастерской, где создаются народы, или из чрева, порождающего нации.[34]

Йорданес описывает нападение на Италию и расхищение Рима, которые прошли под руководством вестготского короля Аларика. Он также пишет и об известном остготском еретике Теодорике Великом, и о различных сражениях, в которые были вовлечены готы. Хроники Йорданеса — важнейший документ, рассказывающий об истории готов. В 98 году н. э. Тацит уже упоминал готов, gotones, в своём труде «Germania».[35] Тацит писал о готах и других германских племенах, проживающих к северу от Рима, как о благородных дикарях, обладающих высокими моральными принципами и боевыми качествами. Они контрастировали с такой культурно изношенной и декадентской империей, какой был Рим. И греки, и римляне идеализировали северные территории, где, по их мнению, люди жили простой, но полной и свободной жизнью. Считалось, что благодаря климату возникли люди с твёрдым характером и сверхчеловеческими возможностями.[36] Греки считали, что и их боги, и они сами изначально пришли из далёких северных земель. Греческий историк Геродот считал, что богиня Лето пришла в Грецию с крайнего Севера, из Гипербореи, и родила Артемиду и Аполлона.[37] Этот гиперборейский мотив, который берёт начало в древней Греции, станет ещё одной важной основой готицизма: миф о гипербореях и истории готов.[38] Именно с добавлением мифа о Гиперборее движение готицизма приобретает для учёного, занимающегося историей религии, особый интерес. Боги и другие существа становятся важной частью готической мысли.

Ранние приверженцы шведского готицизма так и не смогли объединить эти мотивы. Иоганн Магнус и его брат Олав Магнус — одни из самых важных деятелей раннего шведского готицизма. Следующая важная веха в развитии готицизма наступила по прошествии более чем века после известной речи Рагвальди. В 1554 году Иоганн Магнус публикует историю королей готов и шведов «Historia de Omnibus Gothorum Sueonumque Regibus». Она была выдержана в духе Рагвальди и описывала историю Швеции как нечто величественное и уникальное. Иоганн Магнус был католическим архиепископом. В Риме он оказался в изоляции от своего народа, но к нему часто обращались с вопросами. Он хотел описать восхитительную историю своей родины и поставил Швецию наряду с другими великими европейскими нациями. Несмотря на то, что Магнус критиковал Густава Васу, сам Васа счёл книгу приемлемой, и она получила широкое распространение, потому что изложенные в ней готические идеалы были ещё более полезны. На шведский язык книга была переведена в 1620 году.[39]

Его брат Олав Магнус в 1555 году опубликовал в дополнение к книге Иоганна историю нордических народов, «Historia de entibus Septenrionalibus.[40] Олав Магнус и его брат считали рунные камни свидетельствами древности шведской культуры. Когда римляне всё ещё были варварским и неграмотным народом, на Севере процветали литература и культура.[41] Братья были убеждены, что огромные рунные камни были перенесены древними гигантами, очевидно, в какое-то время до Великого потопа.[42] Братья Магнус хотели описать Север, потому что, проживая не на родине, выяснили, что у учёных в континентальной части Европы нет точных географических и этнографических данных.[43] В 1539 году Олав Магнус публикует «Carta Marina». Это первая из относительно точных карт Скандинавии. Сверху на карте изображён мифический воин Старкадер, в каждой руке он держит по таблице с рунами. В таблицах присутствуют те же руны, которые братья использовали в опубликованном на пятнадцать лет позже — «готическом алфавите», руническом алфавите, расположенном в обычном порядке «abc», где напротив каждой руны стояла соответствующая латинская буква. Олав Магнус писал, что у нордических народов с незапамятных времён был свой собственный язык и что они переписывались, используя дощечки, потому что дерево более надёжно и легкодоступно по сравнению с бумагой. Братья прославили страну, из которой были высланы, а в одной из иллюстраций книги Олава Магнуса есть фраза на латыни «Сохраним древние памятники».[44]