Альберто Виллолдо - Четыре направления - четыре ветра

Восток

Нет нужды особенно распространяться о годах нашей совместной работы с Эдуардо. Как он и предвидел, мы вместе путешествовали, вместе смеялись, вместе открывали места силы и изучали их соответствие этапам Волшебного Круга.

Хотя интерес к не-западным методам лечения, как физическим, так и психологическим, привел меня к изучению и документированию традиций целительства в Мексике, Бразилии и Перу, весь накопленный опыт позволил понять и нечто фундаментальное в шаманизме: невозможно изменить здоровье, не изменив образа жизни. Со временем мой интерес к целительству перешел в интерес к трансформациям личности. Становилось все очевиднее, что путь по Волшебному Кругу, путешествие на Четыре Стороны Света, — это путь в Эрос, в женское, в интуитивный разум, местонахождение мифов и снов. Большинство человеческих существ продолжает жить под диктатом логоса, патриархального рационального мышления конца второго тысячелетия.

Концепция психологии священного стала обретать форму, и в 1983 году я пригласил двенадцать человек из пяти стран предпринять вместе со мной и Эдуардо путешествие посвящения; оно задумывалось как первые, вводные ступени силы на Волшебном Круге. Мы поедем по нашему с Эдуардо маршруту: Паракас Бей — Наска — Храм Солнца и Храм Луны возле Трухильо, а затем к Мачу Пикчу. Опыт сверхъестественного, пережитый этой разношерстной группой, лег впоследствии в основу книги «Целительные состояния» и шестичасового документального фильма с таким же названием.

В шаманизме не существует определенного рецепта трансформаций. Есть концепция Волшебного Круга, или путешествия на Четыре Стороны Света; однако усвоенные на этом пути уроки и приобретенное мастерство не связаны непосредственно с какими-либо определенными местами силы. Шаманизм — это не религия и не система регламентированной преданности. В сущности, это позиция. Индивидуальная дисциплина, состояние разума. Однажды я спросил Антонио, можно ли считать, что целительный дух находится в бессознательном разуме. Он покачал головой и ответил, что дух — это и есть разум в самом чистом виде. Подобные вопросы-ответы всегда открывали мне что-нибудь существенное в его учении.

Как бы то ни было, мы с Эдуардо разработали удобную программу и маршрут путешествия в соответствии с этапами Волшебного Круга: высокие плато, священные вершины и дикие джунгли Перу станут моей лабораторией, классной комнатой, где я экспериментирую, учу и учусь.

Может быть, мой Восточный путь и состоит в том, чтобы создавать сообщества, для обучения через опыт, водить группы в подобные экспедиции. Согласно легенде, путь орла по Восточному пути — это возвращение в свое племя. На Восточном пути человек обретает дар видения вместе с обязанностью использовать это видение для построения лучшего политического, экологического и личностного мира, а также для сновидения возможного будущего. Меня действительно не интересовали люди, ищущие трансцендентного опыта для личных целей. К счастью, те, кто тогда путешествовал со мной, использовали свой опыт в основном как исходный материал для путешествий, а не как конечный результат.

Но, хотя я и воображал, что мне удалось найти Восточный путь, я был прав лишь наполовину. Как обычно, сразу же за горизонтом возникли проблемы.

Дон Флореитино Гарсиа был учителем Эдуардо, его наставником. Я никогда не встречал старика, но мне пришлось ощутить последствия его смерти. Дон Флорентино был хозяином священных лагун Лас-Хуарингас; сюда, гласили легенды, в течение многих столетий приходили шаманы, чтобы пройти посвящение в мастера. Когда в один из февральских дней старик умер, Эдуардо надлежало занять его место, то есть отправиться к лагунам и принять в свои руки управление водами и посвящениями. Согласно неписаной традиции, в распоряжении Эдуардо был один год после смерти дона Флорентино для возложения на себя обязанностей покойного.

Однако Эдуардо, мой друг и compadre, стал постепенно поддаваться очарованию собственной силы, упиваться своей персоной и лестью Новейшей Европы и Соединенных Штатов; он совершал турне в качестве шамана-участника фольклорных спектаклей. Эта ловушка ожидает всех, кто отождествил себя со своим учением, превратил себя в идола. Мы продолжали работать вместе, но я скоро стал ощущать его нарастающую слабость. Он избегал поездки к лагунам, но ответственность преследовала и истощала его силы.

Приближался февраль, а с ним и годовщина смерти дона Флорентино. Я пригласил избранную группу друзей и компаньонов присоединиться к Эдуардо в его паломничестве и участвовать в церемонии вступления во владение Лас Хуарингас. Предстояла нелегкая экспедиция через горы, с лошадьми и вьючными ослами.

Когда все собрались в Куско, Эдуардо объявил, что мы никуда не пойдем. Сейчас время дождей, дороги и тропинки размыты. В другой раз, сказал он.

Делать было нечего. Вместо запланированной экспедиции мы отправились в Сан-Педро Лас-Кастас и к лагунам Маркахуасн, расположенным на плоской вершине холма-останца на высоте двенадцати тысяч футов. Мы спустились к лагунам через древние руины и естественный амфитеатр, окруженный гладкими гранитными монолитами; изъеденные временем и стихиями, они напоминали человеческие лица и внушали суеверный страх. Там мы совершили церемонию посвящения, подобную той, от которой Эдуардо уклонился в Лас-Хуарннгас. Это была хорошая практика для участников путешествия, но не то, что нам надлежало сделать; наблюдая за Эдуардо, я понял, что ему не удалось справиться с испытанием. Он упустил свою возможность.

Вскоре одно за другим произошли два события, о которых следует рассказать.

Наша группа собралась в Мачу Пикчу. Все прибывшие уже бывали здесь раньше. В возвышенном состоянии духа мы входили в руины через Врата Солнца. Эдуардо стоял сбоку, опираясь на резной церемониальный посох, а я замыкал шествие. Перед тем как войти, я остановился и улыбнулся ему. Он тряхнул головой, повернулся лицом к городу, торжественно выставил посох вперед и сделал первый шаг.

На глазах всей группы крепкий шестифутовый посох, вырезанный в форме змеи из твердого дерева, треснул посередине, выскочил из рук Эдуардо и упал на землю. Эдуардо был глубоко потрясен случившимся. Я высказал предположение, что это может быть предзнаменованием, знаком того, что ему или нам не следует входить в руины. Он нетерпеливо махнул рукой, и мы вместе пересекли двор.

Десять минут спустя возле Инги Хуатана с Эдуардо случилось то, что мы с врачом группы определили как эпилептический припадок. Он выкрикнул мое имя и упал лицом прямо на камни; его глаза страшно перекосились, лицо было сильно разбито, и если бы мы силой не затолкали ему в рот шелковый платок, он наверняка прокусил бы себе язык.

Вдвоем с Эллиотом, нашим врачом, мы вынесли Эдуардо из руин и доставили вниз в гостиницу. Физически он вскоре восстановился, но я знаю, что эмоционально, психологически, духовно он нездоров и сейчас.

Лас-Хуарингас были уничтожены в тот же месяц, в годовщину смерти дона Флорентино. Деревянные, крытые тростником хижины вокруг лагун сгорели; стены святилищ упали, вода покрылась сажей и остатками недогоревших головешек. В той местности жили другие шаманы; несомненно, их разозлило намерение Эдуардо поделиться своими знаниями с посторонними, не принадлежащими к их кругу лицами; вряд ли они одобряли и его деятельность в Европе и Соединенных Штатах. Возможно, разорение этого легендарного места лежит на их ответственности. Мы этого никогда не узнаем, да и к чему? Может быть, Эдуардо когда-нибудь возвратится к лагунам и возьмется за восстановление разрушенного — с радостью помогу ему.

В это же время начала приобретать реальные очертания одна идея, витавшая в воздухе уже несколько лет. Я не могу точно определить момент, когда она выкристаллизовалась. Конечно, она не возникла полностью экипированной и вооруженной, как Афина из головы Зевса, но в одну из ночей в Куско мне удалось кое-что изложить в своем дневнике.

21 июня 1983

Табмо Мачай

Представляю себе Волшебный Круг как нейро-логическую схему для подавления четырех программ, управляющих лимбическим мозгом, — страха, питания, борьбы и секса.

Можно рассматривать Волшебный Круг как простое продвижение, начинающееся на Южном пути: сбрасывание прошлого, смерть, рождение, полет.

Юг, Запад, Север, Восток.