Анни Безант - Загадки жизни и как теософия отвечает на них

И с другой точки зрения, создание каждый раз новой души не выдерживает критики. Душа создается для новорожденного тела, которое может умереть через несколько часов после появления на свет. Если жизнь на земле имеет какое-нибудь воспитательное и развивающее значение, эта душа обеднеет, лишившись возможности жить и собирать опыт. Если же человеческая жизнь на земле не имеет существенного значения и несет с собой возможность страдания и зла, а в конце концов, в перспективе, рискует вечными муками, – в таком случае душа, посылаемая в тело, доживающее до глубокой старости, претерпевает большую несправедливость, ибо она переносит зло и бедствия, которых избежала другая душа, и к довершению всего при этом еще рискует заслужить вечные муки.

Перечень несправедливостей, которые истекают из идеи вновь сотворенной души, может бить продолжен до бесконечности, ибо сюда входят все возможные неравенства; следует прибавить, что именно эта идея создала большинство атеистов, которых она оттолкнула своей неразумностью и несправедливостью. Она ставит человека по отношению к Богу в положение противоестественное, вызывающее мучительный вопрос: «Почему Ты сотворил меня таким?»

Гипотеза науки объясняет, со своей стороны, только телесную наследственность; она не бросает света на эволюцию ума и совести. Дарвиновская теория пробовала включить и эту область, но ей совсем не удалось выяснить, каким образом общественные добродетели могут развиваться в борьбе за существование.

Кроме того, в период, когда родители приобретают духовную зрелость и высшие качества, они уже теряют способность иметь потомство; дети рождаются, по большей части, в расцвете физической силы родителей, когда их интеллектуальные и нравственные качества находятся еще в зачатке. Куда же уходит вся мудрость людей?

И позднейшие научные исследования показали, что приобретенные высшие качества не передаются потомству по наследству и что чем выше поднимается человек, тем меньше у него потомков.

Гений бесплоден, говорит наука, и это звучало бы как похоронный звон над всем человеческим прогрессом, если бы душевное развитие передавалось действительно по наследству.

Талантливость и воспроизводительные силы стоят в обратной пропорции одно к другому: чем ниже развитие родителей, тем они плодовитее. Благодаря установлению этого факта, – приобретённые качества не передаются по наследству, – наука подошла к мёртвой стене. Она лишилась возможности объяснить происхождение высокой гениальности и душевной святости. Сыновья святого могут быть беспутными, и потомок гения может отличаться тупостью. Таким образом, гении как бы «сходят с облаков».

Эта гордость человечества, с точки зрения науки, остается вне закона причинности. Наука не объясняет нам, как строятся сильные умы и чистые сердца для будущем. Правда, она не грозит нам произволом, но она не объясняет, откуда происходит поражающее нас человеческое неравенство. Она говорит нам, что пьяница завещает своим детям тела, наклонные к болезням, но она не выясняет, почему его несчастные дети заслужили эту страшную наследственность.

Факт перевоплощения возвращает в нашем сознании Богу – божественную справедливость, а человеку – внутреннюю свободу. Каждая человеческая душа вступает в земную жизнь зародышем, без знания, без способности различать добро от зла, без развитой совести. Путем опыта, приятного и неприятного, человек собирает материалы и из них, как было сказано выше, строит свои умственные и нравственные способности. Таким образом, прирождённый характер создан самим человеком, и характер этот отмечает ступень, которой человек достиг в своей долгой эволюции. Добрые наклонности, хорошие способности, благородная натура – это добыча, вынесенная со многих полей сражений, вознаграждение за тяжёлый и напряжённый труд. Дурные наклонности и плохие способности – показатели низкой ступени эволюции, ничтожного развития духовного зародыша.

Дикарь наших дней, – это святой будущего. Все идут по одной дороге, все имеют возможность достичь совершенства. Страдание следует за ошибками, к оно же несет в себе средство для исправления. Сила развивается благодаря борьбе. Мы пожинаем после каждого посева неизбежные плоды: счастье вырастает из добра, скорби – из зла. Младенец, умирающий вскоре после рождения, оплачивает своей смертью долг, сделанный в прошлом, а затем возвращается на землю, задержанный на некоторое время, но освободившийся от своего долга, – чтобы собирать опыт, необходимый для его дальнейшею роста. Общественные добродетели, хотя и ставят человека в невыгодное положение в борьбе за существование и временами заставляют его жертвовать даже своей физической жизнью, – строят в то же время благородный характер для его будущих жизней и готовят его к общественному подвигу.

Гений появляется как результат многих жизней, полных неутомимых усилий и высоких стремлений, а физическое бесплодие гения не изменяет его значения для будущего, так как он возвращается с каждым новым воплощением выросшим и с новыми силами.

Тело, отравленное пьяницей отцом, достаётся душе, которая должна путем страдания научиться жить более благородной жизнью чем та, которая осталась позади.

И так во всех случаях: настоящее каждой индивидуальности объясняется её прошлым. А когда человек узнает законы роста, он получит возможность, следуя этим законам, строить свою будущую судьбу с полной уверенностью, сознательно направляя свой рост по линиям всё возрастающей красоты, и это свободное созидание продлится до тех пор, пока человек не войдёт наконец в полный возраст Совершенного Человека.

Когда речь заходит о перевоплощении, чаще всего задается такой вопрос: «Если я действительно жил раньше, отчего же я не помню сваи прежние жизни?» Небольшое углубление в вопрос поможет найти на него ответ.

Прежде всего, отметим то обстоятельство, что даже относительно нашей настоящей жизни мы забываем гораздо больше, чем помним. Многие люди не могут вспомнить, как они научились читать; но тот факт, что они умеют читать, доказывает, что учение происходило. Различные случаи из детства и юности стираются из нашей памяти, а между тем они оставили следы на нашем характере. Опасное падение в младенчестве забывается совершенно, и в то же время упавший остается калекой навсегда. И это несмотря на то, что мы продолжаем жить в том же теле, в котором испытали позабытое падение.

А между тем, забытые случаи потеряны для нас не совсем; если ту же самую личность ввести в гипнотический транс, случаи эти можно извлечь из глубин её памяти. Они только погрузились на дно, но они не уничтожены. Горячечные больные говорят иногда в бреду языком, который они знали в детстве и совсем забыли в зрелом возрасте. Большая часть нашего подсознания состоит из этих потонувших переживаний, из этих воспоминаний, отошедших на задний план, но способных к восстановлению.

Если это верно относительно переживаний, бывших в этом теле, насколько же это вернее относительно переживаний, происходивших в телах, которые умерли и истлели столетия тому назад. Наше настоящее тело и этот наш мозг не принимали никакого участия в тех далеких событиях; как же бы могла память провести эти события через них? Наше неразрушимое тело, которое мы сохраняем на весь цикл воплощений, есть духовное тело; все низшие проводники отпадают от нас и возвращаются к своим элементам, прежде чем настанет время для нового воплощения.

Новая материя (ментальная, астральная и физическая), в которую мы облекаемся для новой жизни на земле, не получает от нашей духовной сущности, заключенной в одно лишь духовное тело, сведений об отдельных переживаниях прошлого, но лишь качества, наклонности н способности, образовавшиеся из этих переживаний. Наша совесть, наши инстинктивные ответы на эмоциональные и интеллектуальные запросы, наша способность отзываться на силу отвлеченного аргумента, наше утверждение основных принципов добра и зла, вот в чём состоят следы прошлых переживаний. Человек, стоящий на низком уровне интеллекта, не может «понять» логическое или математическое доказательство; точно также и человек, не поднявшийся над низким моральным уровнем, не может «чувствовать» непреодолимую силу высокого нравственного идеала.

Когда философские или научные проблемы схватываются и применяются быстро, когда тем или другим искусством овладевают без обычной подготовки, в этом проявляется сила памяти, хотя прежний процесс изучения и забылся вполне; это, как Платон утверждал, и есть припоминание. Когда мы чувствуем близость с человеком, которого видим впервые, тогда действует память, наш дух узнаёт друга прежних веков; и когда мы чувствуем внезапное отвращение к другому незнакомцу, здесь опять действует память, дух узнает старого врага.