Идрис Шах - Командующее Я

Как-то один суфий сказал ему:

«Если то, что выглядит добротой, и считать добротой, то как же тогда назвать настоящую доброту? С другой стороны, если люди думают, что нечто является плохим только потому, что выглядит таким, то как мы назовем хорошее, которое выглядит плохим, или, наоборот, плохое, если оно выглядит хорошим?»

Философ ответил так:

«Все это словесные выкрутасы. Я верю, что делать хорошее — хорошо».

А надо сказать, что философ был очень близорук и поэтому редко отваживался выходить из дому в одиночку. Но однажды он все же решился прогуляться по городу.

В итоге он заблудился и оказался в тупике, где стоял лишь дом дурной славы. По чистой случайности несколько уважаемых людей того города оказались поблизости и увидели нашего бедолагу в этом злосчастном месте.

Молва о том, что философа видели там, где ему быть не следовало, разнеслась по городу с невероятной скоростью.

Его ученики пришли к нему и потребовали объяснений.

Философ произнес:

«Дорогие друзья, я могу сказать только одно: я совершил ошибку из-за своего плохого зрения. Я советую вам прислушаться к тому, что говорил суфий на эту тему и о такого рода подозрениях и суждениях».

Но ученики закричали:

«Давайте немедленно покинем этого низкого человека! Он не только опозорил всех нас своим поступком, но и поддерживает того пресловутого суфия, который, как все мы знаем, заявляет, что внешнее не имеет значения!»

Философ конечно же испортил себе репутацию, а также потерял всех своих учеников, поскольку слишком хорошо учил их смотреть только на внешнее. Теперь они не смогли понять его именно потому, что раньше усердно ему внимали.

В.: Вы говорили о Пути Упрека Не могли бы вы рассказать о нем побольше?

О.: В Персии Путь Упрека называют Рахималамат. Хотя это и называется «путем», в действительности речь идет о некой фазе деятельности. Путь этот используют многими способами. О большинстве этих способов на Западе даже не подозревают. Некоторые способы применения системы Маламати[13] известны только специалистам или тем, кто проходит курс обучения Маламати.

Метод Маламати присутствует во многих историях о мулле Насреддине. Говорят, что масонские идеи также весьма сходны с этим методом. Масоны, общавшиеся в Турции с людьми Маламати, говорили о наличии ритуалистического сходства.

Учитель навлекает на себя «упрек». Он, например, может приписать себе какой-нибудь плохой поступок для того, чтобы, не критикуя ученика напрямую, научить его, как себя вести. Прямую критику плохих черт, являющихся препятствием, не всегда можно использовать для их преодоления. Вот здесь и оказывается полезной техника Маламати.

Если вы говорите: «У меня есть плохая привычка делать или думать так-то и так-то», вы устраняете в ученике личностный аспект и этим самым препятствуете тому, чтобы его самолюбие отклонило или впитало ваши замечания.

Многие даже используют поведение Маламати (заслуживающих порицания), выдавая себя за злодеев, чтобы таким образом высветить соответствующие черты в других людях. Дело в том, что человек, глядя на кого-то другого, кто что-то говорит или делает, будет склонен судить его по себе. Руми и другие называют этот феномен: «держать перед собой зеркало и называть отражение другим человеком».

Соблазн применять эту технику в массовом порядке характеризует гумрахи (заблудшего) или руководителя с ограниченными возможностями. Поведение Маламати можно использовать только с величайшей осторожностью.

Первым человеком, сделавшим эту систему публично известной, был Дхун-Нун Мисри, «Господин рыб», с которым связывают интерпретацию древних египетских учений.

В.: Вы говорите, что вам не нравится, когда книги используют для того, чтобы получить знак или ответ на вопрос. Однако я обнаружил, что, если я чем-то обеспокоен, мне становится гораздо лучше, если я открываю наугад одну из святых книг и читаю в том месте, куда упал мой взгляд. И, как правило, так можно найти еще и хороший совет.

О.: О знаках и тому подобном: вам следовало бы знать, что, когда людям, рожденным, скажем, «под знаком Близнецов», показывают «гороскоп», составленный для «Овнов», «Тельцов» или других знаков зодиака, они в подавляющем большинстве утверждают, что описание в точности соответствует их личности. Если, конечно, им сказать, что они читают свой гороскоп, а не какой-то другой. То есть здесь мы имеем дело с внушением.

Что же касается ценности того, что дарит вам замечательные чувства, сколь бы причудливым ни был источник, вы не принимаете во внимание следующего: действия, от которых вы чувствуете себя лучше, могут с таким же успехом способствовать превращению вас в менее качественное, а не просто чувствующее существо.

Вот короткая история на эту тему. Она предназначена для того, чтобы указывать перспективу, которая отсутствует у людей с вашим подходом.

Жила-была пожилая дама. Она решила избавиться от курицы, поскольку та перестала нестись. Дама взяла курицу и пошла на рынок, но никто птицу не покупал. В конце концов старушке пришла в голову хорошая мысль. Она пошла к зубному врачу и сказала:

«Вырвите мне, пожалуйста, зуб, я дам вам за это курицу. Вам ничего не стоит поупражняться на мне, и к тому же вы получите курочку».

Врач согласился, но, выдернув зуб, спросил:

«Зачем вам понадобилось удалять этот зуб — ведь он здоровый!»

«Ну, — ответила женщина, — я же хотела избавиться от курицы!»

Возможно, вы «избавились от курицы», но какой ценой?

В.: Работа осуществляется в нашем мире и связана с материальными вещами. Можно ли поэтому считать, что духовность предпочтительнее материализма?

О.: Я отвечу на этот вопрос, а заодно и еще на несколько подобных вопросов, которые недавно были мне заданы.

Первым делом вы должны понять, что так называемая «духовность» обычного человека — это неопределенное устремление к чему-то «высшему» или, возможно, потакание некоторым видам эмоциональности, почитаемым только в силу обычая из-за исторической или ассоциативной связи с тем, что в течение длительного времени принималось за духовное или провозглашалось духовным. Мы вообще не имеем дело с такими фальшивыми элементами.

Опять же «материализм» рассматривается как привязанность к накоплению материальных вещей или к определенному их использованию. Никто не задает вопрос — единственный ли это способ рассмотреть или воспринять то, что обычно считается «материальным»?

На самом деле факт состоит в том, что подобная незрелая позиция не способна сформулировать реальной основы для подхода к нашей проблеме.

В том, что обычно называют духовностью сбитые с толку люди, содержатся элементы, имеющие ценность для развития. Это именно та часть духовности, с какой имеем дело мы. В потоке материального также есть элементы, с которыми мы работаем. Так сформулировать проблему мог бы и дикарь, спрашивающий, что ему следует делать с зажигалкой: вдыхать запах бензина или любоваться блестящим металлическим корпусом? Если ему сказать, что назначение, или использование, зажигалки в корне отличается от того, что он способен предположить, то он, возможно, отреагирует недоумением, враждебностью, удивлением или не заинтересуется предметом вообще. До сих пор его опыт был выражен в терминах обоняния и зрения — бензин и блики. В прошлом это служило ему верой и правдой. Зачем же сейчас делать шаг вперед и искать новый диапазон опыта?

В.: Смешиваются ли в умах людей понятия собственности и обладания с «отношениями»? И связано ли это со своеволием?

О.: Да, смешиваются. Просто подумайте о разнообразном использовании притяжательной формы «мое», которая в действительности связана с тем, что мы считаем собой. Например: «мой» отец, «мой» сын. Ваши отношения с ними различны, но для обоих вы используете одно и то же слово. Далее, «мои» деньги — нечто такое, что, как предполагается, вы контролируете; «моя» чашка — то, из чего вам случилось пить и что на этот период считается вашим.

С нашей точки зрения здесь видна ужасающая неэффективность работы ума, который из-за наличия многочисленных ассоциаций со словом «мое» переносит какой-то специфический тип «моего» из одной ситуации в другую и сам себя запутывает. Далее, «мое», очевидно, бывает как ограниченным, так и абсолютным. Человек попадается и на это тоже. Например, «моя обязанность» не является абсолютной, если только это не тот вид обязанности, с которым действительно знакомы немногие. Но поскольку слово «обязанность» стали рассматривать в значении чего-то непрерывного, то это сбивает с толку наш мыслительный аппарат, который не всегда способен понять, когда обязанность на самом деле уже исполнена. Поэтому люди пытаются выполнять свои обязанности, когда они таковыми более не являются (если для них слово «обязанность» значит нечто непрерывное); либо иногда рассматривают долгосрочные обязанности как кратковременные.