Фридрих Хуземанн - Образ человека как основа искусства врачевания - Том I. Анатомия и физиология

Но в одном отношении биология, работающая при помощи физико-химических методов, внесла вклад в изучение проблемы жизни. Она установила, что молекулы основных участвующих в жизненных процессах белков и полисахаридов являются высокомолекулярными соединениями, и что для них можно предположить лабильную тонкую структуру. Если, например, молекула гемоглобина имеет молекулярный вес около 68000, то такое сложное соединение менее стабильно, чем, например, серная кислота H2SO4, имеющая молекулярный вес 98. Последняя, в своей простой и стабильной конституции, при сравнении с гемоглобином кажется нам здоровым крестьянином перед сверхчувствительной нежной девушкой. Но такая лабильность высокомолекулярных белков, по видимому, является необходимой предпосылкой для проявления жизненного процесса. Химические свойства веществ должны в определенной мере взаимно сокращаться и соединение должно приходить в состояние высокой химической лабильности, чтобы могла возникнуть жизнь.[9] Тем самым химия сама определила границы, до которых справедливы ее законы. По ту сторону границ лежит область жизни, которая имеет свои собственные закономерности.

Собственные закономерности жизни открываются при непредвзятом наблюдении жизненных явлений. Тогда как в области минерального формы находятся во внутренней закономерной связи с субстанцией, развиваются как бы «параллельно» ей, в области жизни субстанции лишаются формы в пользу жизненного процесса. При примерно одинаковом химическом составе организмов растений и животных их формы обнаруживают необозримое многообразие. Представьте себе, как различны фруктовые деревья в саду или листья на одном дереве, как разнообразны растения на одном поле. Несмотря на это, субстанция всех растений относительно однообразна: это углеводы. Последние, в принципе, представляют собой полимеризированную глюкозу, С6Н12О6, наиболее часто встречающееся в органическом мире вещество. Таким образом, это почти бесконечное многообразие форм создается на основе почти этой единственной субстанции. Несомненно, здесь мы должны говорить об автономии форм по отношению к субстанции. Эта автономия выражается в том, что форма сохраняется, хотя вещества постоянно сменяются, и что при повреждении она снова восстанавливается (регенерация).

В то время как формы минералов выступают непосредственно вместе с веществами, даже заданы ими, формы живых существ связаны с формами предков, то есть находятся во временной связи. Каждое новое отношение должно — в виде яйца — начинать с самого общего, так сказать, космического состояния формы, ибо форма яйца (или семени) почти всегда более или менее шарообразна. Итак, организмы развиваются из общей пра-формы к своим позднейшим дифференцированным формам. Этот процесс развития и роста основан не только на увеличении размеров, но и на изменении органов, внешнего облика и пропорций. Все эти проявления одной очень сложной метаморфозы нельзя понять как влияния внешних воздействий, но как выражение особой внутренней закономерности, которую мы называем жизнью.

Чтобы эти вышестоящие закономерности могли проявиться, они нуждаются, само собой разумеется, в подходящем «материале», т. е. в субстанции. Но субстанция должна быть такой, чтобы ее собственная закономерность не слишком сильно проявлялась, т. е. чтобы она была открыта для устроенных иначе закономерностей жизни. Другими словами, субстанция должна быть достаточно восприимчивой и пластичной, как это наблюдается в отношении углеводов (растения), белков (животное и человек) и жиров, которые поэтому являются носителями жизни.

По отношению к внешнему миру живой организм выступает как замкнутое в себе целое. Он вынужден считаться с определенными условиям внешнего мира, чтобы существовать, но он не создан ими; он осуществляет себя сам. Организм, как сказал Рудольф Штейнер, «это замкнутое в себе целое, каковым в неорганическом мире является только Космос».

И в этом смысле организм может быть целым, так как он связан с Космосом. Жизнь может только появиться на Земле, но земные вещества и силы не в состоянии ее создать. Пожалуй, только там, где солнечные силы проявляются в достаточной мере, может возникнуть жизнь. Там, где они действуют особенно интенсивно (в тропиках), там интенсивнее всего и жизненные процессы. Напротив, там, где преобладают земные силы, как в полярных областях, там жизнь должна погаснуть. Жизнь, по своему существу, не земного, но космического происхождения; она вместе со светом излучается на Землю из Космоса.

Эти приходящие из Космоса силы Р. Штейнер обозначил как «эфирные », при этом он подчеркнул, что под этим обозначением он не имел в виду понятие эфира в смысле физики. Последнее помыслено при чисто физических предпосылках, тогда как понятие «эфир» в смысле Р. Штейнера относится к жизненным явлениям, как раз выходящим за рамки понятий физики. В главе «Свет как посредник между Космосом и Землей » мы подробнее остановимся на этом вопросе.

Современная физика своими методами, естественно, может установить только физические воздействия солнечного света. С ними и считается техника. Когда турбины электростанции приводятся в движение силой воды, предполагается, что посредством испарения, образования облаков и дождя солнечное тепло поднимает воду в верхние слои атмосферы, откуда она снова возвращается на турбины. Вообще, следует обратить внимание на то, что и в этом случае именно вода способна так воспринять физическое воздействие солнца, что становится возможен круговорот энергии. (Ср. с главой «Водный организм».)

Но и когда мы добываем техническую энергию из угля, дерева или нефти, мы, в конечном итоге, используем силу солнечного света, ассимилированную растениями и животными древних времен. Итак, в данном случае физический процесс базируется, в конечном счете, на жизненном процессе. Жизненный процесс более объемлющий, а физический процесс возможен только в результате разрушения построенных жизненным процессом субстанций. Жизненный процесс действует синтетически, физический — аналитически.

Эта фундаментальная противоположность вытекает также и из физического рассмотрения. Установлено, что все физические системы стремятся к максимальной энтропии, тогда как организмы проявляют тенденцию сдерживать нарастание энтропии. И не исключено, что однажды в области жизни - возможно даже, только благодаря деятельности человека - обнаружат факт уменьшения энтропии, что, естественно, в чисто физической системе невозможно. Так, при всяком переходе тепла в другие формы энергии теряется определенное количество теплоты, поскольку она переходит в окружающую среду. Все физические процессы, в конечном итоге, проявляют тенденцию закончиться в равномерном распределении тепла. Это окончательное состояние рассматривается физиками как состояние максимальной энтропии и как необходимый конец Земли, который должен наступить, когда вся энергия будет исчерпана, то есть равномерно распределена.

Но имеет место замечательный факт, что жизненные процессы имеют тенденцию к сдерживанию роста энтропии. Прежде всего, это касается всех процессов ассимиляции. «Когда солнечный свет падает на поверхность песчаной пустыни или на голые скалы, то энергия излучения превращается в тепло, песок и камни нагреваются. Но как только солнце заходит, то это тепло излучается и, по крайней мере для нас, окончательно теряется. Если же солнечный свет падает на поверхность, покрытую зеленой растительностью, то под его действием происходят химические реакции. Полностью деградировавшие вещества (такие как углекислота и вода) соединяются, образуя углеводы и накапливая потенциальную энергию. В первом случае энергия солнца для этого мира теряется, во втором случае она фиксируется или накапливается в форме крахмала, древесины, протеиновых веществ, жиров и т. д. Эта способность накапливать энергию противодействует энтропии, кривая энтропии становится более пологой.»[10]

Однако мы хотим не останавливаться на рассмотрении жизни в общем, а наблюдать ее в конкретных формах проявления: в растении, в животном, в человеке.

Растительный мир — это область, в которой отчетливее всего можно наблюдать взаимодействие космических сил с земными веществами. «Растительный мир возможен на Земле потому, что в земном есть субстанции, которые не остаются замкнутыми внутри физических законов, но отвергают все физические закономерности и подчиняются прямо противоположным закономерностям. Физические законы действуют, как бы излучаясь от Земли; эфирные же законы действуют, как бы со всех сторон притекая к Земле из Космоса. Становление растительного мира можно понять только в том случае, если видеть в нем взаимодействие физически-земного и эфирно-космического». («Основы развития врачебного искусства», глава 1.[11])