Линн Эндрюс - Женщина-ягуар и мудрость дерева бабочек

Некоторое время Сойла рассматривала меня, поглаживая ладонью землю. Подобрав тонкий прутик, она принялась чертить им на земле. Нарисованное представляло собой прямоугольник, разделенный на треугольники.

– Что это означает? – спросила я.

– Это означает силу, что значит путь к пониманию себя.

– Силу? Из этого рисунка можно извлечь многое, но почему он означает силу?

– Мы называем его маской земли. Эта маска – наш алтарь. Так мы молимся и совершаем наши священнодейс твия.

Я достала из своей сумки белый платок, предназначенный ей в подарок. Она рассмотрела его и отложила в сторону, кивнув головой.

– Научи меня, – попросила я.

– Тебя тянуло сюда, как пчелу тянет к цветку. Одна из причин, почему ты здесь – это желаниеучиться. Я будуучить тебя. Сегодня ты должна отдохнуть с дороги. Вздремнем сейчас и будем ожидать знание. Когда ты будешь готова воспринять его, оно придет. Оно вроде бродяги, но никогда не уходит настолько далеко, чтобы его нельзя было приманить.

Пока Сойла говорила это, между нами пролетела красивая зеленая птичка колибри и стала исследовать кусты фуксии. Сойла продолжала, кивнув в сторону нашей гостьи:

– Посмотри, как колибри зависает над цветком. Для этой птички пыльца – это сила. Смотри, она выбирает нуж ный момент и приникает к цветку. Взяв то, что ей нужно, она улетает.

Словно услышав ее, колибри двинулась прочь от цветка фуксии и улетела, зеленой вспышкой сверкнув над изгородью.

– Когда сила приходит к тебе, веди себя с нею почти тельно. Не пускайся в разговоры о ней, не растрачивай по пусту энергию. Старайся лишь удержать ее при себе. Понем ногу она начнет танцевать вместе с тобой, но лишь при ус ловии, что ты будешь терпелива и станешь прислушиваться к ее голосу.

Сойла взяла мои руки и коснулась ими своей груди у сердца. Мое собственное сердце тяжело билось. Мы поднялись и направились к Агнес и ребятишкам. Она все еще рассказывала свою историю, и дети глазели на нее с восторженным вниманием. История, должно быть, была забавной, так как они то и дело взрывались веселым смехом. Я вспомнила, что Джули как-то говорила мне, что Агнес знает десяток индейских языков.

Агнес отпустила детей, и они разбежались. Мелькание их ярких красных, желтых и черных одежд представляло собой завораживающее зрелище. Мы втроем направились к тому месту, где я оставила свой красный «форд». Я наняла его всего несколько часов назад, но казалось, что прошло несколько дней.

– Я поедус Линн, и мывернемся к тебе позже, – сказала Агнес.

– Я буду здесь, – ответила Сойла.

Агнес сунула в руку Сойле какой-то небольшой предмет иподмигнула ей. Мыпоехали по пыльной извилистой дороге, огибавшей зеленеющие джунгли. Агнес указывала путь.

– Куда мы едем? – спросила я.

– Проведать кое-каких друзей. Там мы сможем отдохнуть и поесть.

Мы ехали теперь сквозь низкорослые джунгли по узкой двухрядной дороге. Я чувствовала, что мы находимся поблизости от древних руин Ушмаля. Я подумала о Сойле, и при мысли о предстоящем ученичестве мною овладело состояние тревожного предвкушения. Дорога становилась уже, так что до нависавших по ее сторонам лиан и цветов можно было теперь дотянуться из окна машины.

– Нам еще далеко? – спросила я.

– Не очень, – ответила Агнес.

Пошел небольшой дождь, дорогу затянуло легкой дымкой. На лобовом стекле стали появляться капли, и я включила дворники. Дорога стала влажной и небезопасной. Чего мне только нехватало, так это завязнутьвгрязипосреди джунглей. Дорога резко свернула к востоку и вышла на опушку. Вскоре мы оказались во дворе длинной глинобитной асьенды.

– Остановись, – велела Агнес.

Я заметила, что во дворе стояло в ряд множество других машин – легковушек, джипов, были даже трейлер и пикап. Как только мы вышли, дождь тут же прекратился.

– Возьми свои вещи, – сказала Агнес.

Я взяла две свои сумки и двинулась за ней. Асьенда стояла посреди поляны, усаженной палисандрами. С балконов свисали длинные цветущие лианы, а когда мы прошли сквозь широкие двери, вручную вытесанные из красного дерева, ноги наши скользнули по гладко отполированным плитам.

– Что это за место, Агнес?

– Тебе будут рады здесь, как и мне. Этого для тебя пока достаточно.

Она подошла к стоянке.

– Думаю, что пребывание здесь превзойдет твои ожи дания.

Я улыбнулась, уловив озорной огонек в глазах Агнес. Она повернула направо. Мы прошли сквозь несколько комнат с высокими потолками и открытыми окнами. Дождь снаружи усилился. Стаккато крупных капель заглушало плотный хор птиц и насекомых Юкатана. Агнес увлекала меня вперед. Поднявшись по лестнице из нескольких ступенек, мы оказались в большой комнате на втором этаже. В комнате стояли две кровати; ряд узких окон был обращен во внутренний дворик, где имелся небольшой плавательный бассейн, окруженный приземистыми пальмами. Несколько женщин сидели на деревянных стульях на веранде, глядя на дождь и попивая через соломинку розовый напиток из высоких стаканов.

Я поставила сумки и открыла деревянные ставни. Приятный шлепающий звук дождя убаюкивал меня. Мне захотелось принять ванну и вздремнуть. Агнес уже плюхнулась на свою кровать и уткнулась лицом в подушку. Ее ритмичное дыхание говорило о том, что она крепко спит.

Приняв ванну, я с величайшим облегчением легла на узкую и жесткую кровать и стала смотреть на медленно вращавшийся надо мной вентилятор. Но, несмотря на усталость, сердце мое возбужденно колотилось и я не могла сомкнуть глаз. Я оделась и тихо вышла из комнаты. У главного входа я уселась в шезлонг и стала смотреть на неослабевающие серебристые потоки дождя. Вдалеке на востоке небо расколола молния. Женщины, которых я видела из окна, разошлись, и вокруг не было ни души. По-видимому, все отдавали дань сиесте.

Я чувствовала себя так, словно меня окружала древняя цивилизация. Энергия Юкатана воспринималась в первозданном виде, как будто за прошедшие тысячелетия напрочь истлели те покровы, которыми эта земля защищалась от чужих взглядов. Она, казалось, стоялапередо мной обнаженной. Джунгли, дождь, зелень деревьев – ничто не скрывало ее от меня. Она пульсировала и простиралась во все стороны, плоская, но мускулистая, сильная, но утонченная. Она проникала ко мне в сердцеи солнечное сплетение, соединяла свое дыхание с моим и отвечала движением на движение. Я находилась в силовом фокусе величайшей напряженности, и все то время, пока я сидела и смотрела, землю омывал поток дождя.

Я задремала, и проснулась оттого, что Агнес трясла меня за плечо. С ней была Сойла, обе они были празднично одеты. Дождь прекратился, время было уже позднее. Над патио зажглись цветные фонари, и мне был слышен доносившийся откуда-то из тени женский смех.

– Агнес, Линн что, все время спит? – спросила Сойла, приподняв темную бровь и взглянув на меня. Не исходи этот вопрос от шаманки, я не обратила бы на него внимания. Но он звучал вызовом мне, так могла бы сказать Руби. Моя спина напряглась, и я заставила себя подняться.

– Ты, наверно, голодна, – сказала Агнес.

– Да, очень, – ответила я.

Агнес погладила меня по спине и улыбнулась мне, спускаясь по лестнице. Она толкнула меня локтем, как школьница.

– Успокойся, – шепнула она мне на ухо. – Не будь такой чувствительной.

– Что это за место, Агнес? Что-то вроде загородной виллы?

– Думаю, что это столовая.

Мы действительно были в столовой – большой комнате, где стояло одиннадцать столиков, и молодые женщины-майя в цветастых одеждах накрывали к обеду. Девять женщин уже сидели за столиками, ели и пили кофе. Мы сели, и молодая женщина принесла нам салаты, рыбу, черные бобы, рис, блюда с жареными бананами и тропическими фруктами.

Когда мы поели, Сойла попросила меня прогуляться с ней по саду. Агнес вернулась в нашу комнату. В воздухе стоял нежный аромат, вокруг росло множество тропических пальм и цветущих лиан. Сойла молчала. Звук женских голосов понемногу ослабевал и уступал место нараставшим ночным шумам. Но когда Сойла выпустила мою руку, звуки голосов вновь заглушили ночной шум.

– Вы слышали? – спросила я, широко раскрыв глаза. Сойла посмотрела на меня.

– Что?

– Ночные…

– Нет, это листья, – перебила она меня.

– Листья?

– Да, они разговаривают с тобой. Сойла показала мне свои ладони.

– Я имею дело с растениями. Я использую их для лече ния. По ночам, в определенные фазы Луны, я хожу за разны ми священными травами.

Она снова взяла меня за руку; ее ладонь была горячей. Она сжала мою кисть и отпустила.

– Слушай, – сказала она. – Закрой глаза.

Я отметила перемену в раздававшихся звуках – до меня донесся еле слышный плач. Я слегка подпрыгнула и резко повернулась на одной ноге. Чуть не упав, я открыла глаза. Надо мной нависали каучуконосы, земля колыхалась в волнах нагретого воздуха. Я села на землю и вытаращилась на Сойлу.