Алексей Лосев - Мифология греков и римлян

Когда в 70–е годы стали готовить энциклопедию «Мифы народов мира» в двух томах (1980—1982 гг. — первое издание), Лосев принял в ней самое деятельное участие как член редколлегии, как автор многих больших статей и как автор ведущей статьи «Греческая мифология». Проблема мифа в соотношении с символом, метафорой, аллегорией, художественным образом вновь, как и в «Диалектике мифа», была поднята Лосевым в книге «Проблема символа и реалистическое искусство» (1976), в собрании статей «Знак. Символ. Миф» (1983).

Уже никого не смущало, что в «Истории античной эстетики» в каждом из восьми томов и в «Эллинистически–римской эстетике I—II вв. н.э.» (1979) А. Ф. Лосев всегда останавливался на проблемах философских, эстетических и мифологических, являя их в органическом единстве, а если требуется, то и в дифференцированном виде, подробно разъясняя свою позицию касательно этих трех областей духовной жизни, создающих неповторимый тип античной культуры. Сущность последней он изложил в 12 тезисах, выступая с публичной лекцией в Московском университете в канун своего 90–летия. Она была напечатана затем Ю. А. Ростовцевым в журнале «Студенческий меридиан» и вошла в первую книгу восьмого тома «Истории античной эстетики» (1992).

Исследовать специфику и тип этой культуры мечталось молодому Лосеву, о чем он пишет в книге 1930 г. «Очерки античного символизма и мифологии». Он осуществил это в нескольких важных итоговых статьях о типах античного мышления, в сборнике под его редакцией «Античность как тип культуры» (1988).

В последнем, восьмом, томе «Истории античной эстетики» (кн. 2, 1994), завершенном незадолго до кончины (1988), А. Ф. Лосев, подводя «итоги тысячелетнего развития» единого пути философии, эстетики и мифологии, в ряд с основными мировоззренческими принципами античной культуры, такими, как хаос, космос, судьба, поставил — миф. Тем самым он замкнул круг своих полувековых исследований.

Как философ мифа А. Ф. Лосев во всей полноте осуществил свою индивидуальность, которую, по его словам, «ничем объяснить нельзя… Индивидуальность объяснима только сама из себя»[150]. Он оказался в своих исследованиях, по собственному признанию, «ни идеалистом, ни материалистом, ни платоником, ни кантианцем, ни гуссерлианцем, ни рационалистом, ни мистиком, ни голым диалектиком, ни метафизиком». Оставалось сказать только одно: «Я — Лосев»[151].

А. А. Тахо–Годи

Так в первом изд. Возможно, пропущена часть фразы.

В первом изд.: уже.

В первом изд.: переходов.

См.: Лосев Α. Φ. Ученые записки МГПИ имени Ленина. Т. 72. С. 99—111, 139—188, 159—161, 178—183 (о географическом распределении и передвижении мифов).

Предлагается кратчайшее, но систематическое изложение с указанием только наиболее известных и доступных источников.

Так в первом изд.

Marett R. R. Pre–animistic Religion, Folk–Lore. Lond., 1900 и Hewitt. Orenda and a Definition of Religion Ц American Anthropologist. 1902.

Ukert F. A. Liber Damonen, bteroen und Genien. Abhandl. d. phi–lol. — hist. Kl. d. k5nigl. Sachs. Gesellsch. d. Wissensch. Leipz., 1850. II 137—219; Gerhard E. Uber Wesen, Verwandschaft u. Ursprung d. Damonen u. Genien. Abhandl. d. Berl. Akad. 1852. 257—266.

Usener Η. G6ttemamen. Versuch einer Lehre von der religi5sen Begriffsbildung. Bonn, 1896.

Nilsson Λί. P. Gdtter und Psychologie bei Ношег Ц Arch. f. Religi–onswiss. 1923—1924. XXV Bd.

Под цифрами, сопровождаемыми знаком значатся тексты греческих и латинских авторов, приводимые в приложениях к каждому азделу. Нумерация этих текстов единая для всей части «Критский Зевс».

В цитате сохранена пунктуация первого изд.

Здесь, как и в дальнейшем, даны тексты греко–римских писателей–христиан, так как они, критикуя язычество и обличая его, приводят в качестве примеров массу сведений из античной греческой и римской мифологии.

В этом тексте, как и во многих других, мы находим характерное для позднего греко–римского мира смешение греческой и римской мифологии в том же роде, в каком происходило объединение культов и религий всех народов, которые вошли в состав Римской империи.

Поскольку автор настоящей работы не является археологом, все археологические данные берутся им из разных трудов археологов, и главным образом у A. Cook (Zeys. A study in ancient religion. I—Ilk 1914—1940), с соответствующим критическим их использованием.

Все подробности мифа о рождении и смерти Зевса на Крите изложены ниже, в разделе VII.

Aly W. Philolog. 1912. Bd 71, 470 и сл.

Струве θ. В. Общественный строй древнего Крита // Вестняк древней истории. 1950. № 4. С. 43 и сл.

«Широкосветящая» — перевод самого имени 'Телефаш.

Дика — богиня справедливости.

Сикелия — Сицилия.

Алфей — река в Пелопоннесе.

Аретуса — нимфа источника близ Сиракуз.

В первом изд.: Посланный… отцом в поле для присмотра за овцами…

Приводимые в дальнейшем материалы в значительной мере почерпнуты из работы Эшера (Pauly — Wissowa Encyclopad. d. class. Altertumswiss. VI 1287 и сл.), но с критической их переработкой согласно нашей методологии.

Schonborn A. Ober das Wesen des Apollon u. d. Verbreitung seines Dienstes. 1854. Стр. 25, 32, 37 и сл.

Welcker F. G. Griech. Gotterlehre. 1857. I, особ. стр. 479 и сл.

Bouche–Leclerq A. Histoire de la divination dans I'antiquite. 1880. III. Стр. 1 и сл.

Разбор этой работы см.: Лосев А. Ф. Олимпийская мифология в ее социально–историческом развитии / Ученые записки МГПИ имени Ленина. Т. 72. 1953.

Кегп О. Rel. d. Griechen. 1926. 1. Стр. 110.

Sitting Ε. De graecorum nominibus theophoris. Diss. Halle. 1911. Стр. 31 и сл.

Bethe Ε. Apollon, der Hellene, Antidoron, Festschrift f. I. Wackema–gel. 1924. Стр. 14 и сл.

Scott I. A. Class. Journal. 1922. XVII. Стр. 463 и сл.

Пактол — река в Малой Азии, по преданию, золотоносная.

Маркс К Энгельс Ф. Сочинения. Τ. XVI. Ч. 2. Стр. 411.

Объяснение мифов о богах как сказаний об обожествленных исторических личностях.

Понятных только посвященным.

Плектр — палочка, которой ударяют по струнам кифары.

В данном вопросе мы используем ряд фактических материалов современной науки, и прежде всего известного мифологического словаря Рошера.

Lustrum в данном случае означает «пятилетие».

Дать настоящий комментарий на все материалы, приведенные в этом издании, значило бы написать еще несколько таких же томов, как этот. Поэтому от комментария в собственном смысле пришлось отказаться. Предлагаемые же здесь кратчайшие примечания затраги*-вают только незначительную часть того, что требовало бы разъяснения.

Относительно этой первоначальной стадии Гесиодовой теогонии надо заметить, что ст. 118—119 не содержатся ни в каких цитатах от Платона до Стобея и являются, очевидно, позднейшей вставкой для объяснения ст. 120 и для предварения Тартара, вводимого внезапно в последующем (ст. 682, 721, 726, 736, 807, 822, 868, хотя в ст. 119 стоит не Tartaros, но Tartara). Действующими являются Хаос и Гея, но не Эрот, о котором в дальнейшем нет никакого упоминания (в ст. 20 он уже не имеет ровно никакого теогонического значения). Также не играют никакой роли Эреб, Эфир и День (так — о смене Дня и Ночи в ст. 748 сл.). Кое–что находим в дальнейшем только о Ночи (ст. 211 сл.). Таким образом, вся эта начальная стадия теогонического процесса производит впечатление какой–то непрорабо–танной компиляции, в которой сам компилятор плохо разбирается и не знает, что делать с этим в дальнейшем.

Любопытно отметить, что порождения Геи у Гесиода построены — явно, с сознанием — триадически. В этих стихах мы имеем первую триаду: Уран, Горы (место Нимф) и Понт (море). Почему Горы заняли место наряду с Небом и Морем (будучи на самом деле только моментом самой Земли), неизвестно. Может быть, это сделано ради триадической структуры мифов, в целях соответствия с последующей триадой Титанов, Киклопов и Сторуких. Об этих Горах в дальнейшем тоже нет ни слуху, ни духу, в то время как Уран и Понт вступают с Геей в брак. Контраст с этой непонятной компиляцией составляет, например, Apoll. Rhod. I 500, § 37 а, где тоже имеются Горы, но там они появляются вполне на месте — уже после появления Земли и Неба, как оформление самой Земли.