Павел Матвеевский - Двунадесятые праздники и Святая Пасха

Восьмидесятилетний старец, приняв Деву Марию из рук священников, привел Ее в свой дом, находившийся в галилейском городе Назарете. Мирно и спокойно текли дни Богоизбранной Отроковицы в доме Иосифа: Она и здесь, среди людей, окруженная житейскими суетами, не оставляла благочестивых навыков, приобретенных в прежнем священном обиталище, жила для одного лишь Бога, занимаясь молитвою и чтением святых книг. Но вскоре в этом бедном и пренебрегаемом городе (см.: Ин. 1, 46), в убогой хижине древодела, вдали от блеска и славы мира, совершилось событие, предопределенное вечными судьбами Божиими еще прежде сложения мира (1 Пет. 1, 20), обетованное падшим прародителям в раю и предвозвещенное пророками Ветхого Завета, – вочеловечение Сына Божия.

Тот же небесный вестник – Архангел Гавриил, который возвестил праведному Захарии о зачатии Предтечи Господня (см.: Лк. 1, 19), был послан от Бога в Назарет к Пресвятой Деве Марии благовестить Ей о вочеловечении Сына Божия. Среди молитвенных и святых размышлений Ее о таинственных словах пророка Исаии, предсказывавших о рождении Еммануила от Девы (см.: Ис. 7, 14)[87], как бы в ответ на сокровенные думы и желания чистой души Приснодевы о скорейшем исполнении пророческих слов предстал пред Нею Архангел Гавриил и начал благовестие необычным приветствием: Радуйся, Благодатная! «Радуйся, орудие радости, которым упраздняется приговор клятвы и возвращается право на радость, радуйся, истинно благословенная, радуйся, препрославленная, радуйся, преукрашенное святилище благодати Божией, радуйся, чертог, в котором Христос обручает Себе человечество, радуйся, избранная Богом прежде рождения, радуйся, орудие примирения Бога с человеками, радуйся, святая девственная земля, из которой неизреченным действием Божиим образуется новый Адам для спасения Адама древнего![88] Господь с Тобою! Тебе свойственно радоваться, потому что с рабою – Господь Славы, с благолепнейшею – прекраснейший паче всех сынов человеческих, с нескверною Тот, Кто освящает всяческая! С Тобою Бог и совершенный человек, не земной жених, но Сам Господь святыни, Отец чистоты, Виновник нетления, Податель свободы, Источник спасения, Хранитель истинного мира, – Сей Самый Господь с Тобою и из Тебя![89] Благословенна Ты в женах! Ты одна из всех матерей, предуготованная быть Материю Создателя Своего, не испытаешь свойственного матерям: матернее рождение не повредит чистоте Твоего девства. Ты одна истинно благословенна, потому что наименуешься Материю благословенного Сына, Которому народы воззовут: Благословен Грядый во имя Господне (Мф. 21, 9), и о Котором Пророк возвещал: Благословенно имя славы Его во век и в век века, и исполнится славы Его вся земля (Пс. 71, 19)»[90].

При виде небожителя, благовестившего Пресвятой Деве необычайную радость, Она пришла в смущение. «Отчего так? – спрашивает учитель Церкви, – оттого ли, что не узнала Она небесного вестника? Но если вид незнакомого, внезапно пришедшего, привел Ее в смятение, то должны были тотчас успокоить Ее кроткие и благочестивые слова его. Или Ее потрясло явление вышнего духовного существа, неудобно переносимое немощным и бренным естеством человеческим? Но Ее чистота, беспримерная между рожденными от Адама, соделовала Ее беспримерно способною к небесным общениям, и предание сказует, что не первым уже для Нее опытом таковых общений было явление Гавриила. Отчего же сия, хотя юная, но уже опытная собеседница Божества смутилась при виде Ангела?»[91] Разрешая эти недоумения, тот же учитель Церкви говорит: «До сих пор ни один и особенно ни одна из земнородных не слыхали с небес подобного приветствия, – и потому, когда Мария слышит, что неожиданный посетитель приветствует Ее не только миром, но и радостию, приписывает Ей благодать не как дар, но как Ее неотъемлемое достояние, возвещает Ей благословение, преимущественное пред всеми женами в мире, – тихая душа Ее от сильных слов духа, как тихая вода от сильного дыхания ветра, по необходимости приходит в движение – смутися о словеси его. Нет в сем смущении ничего нечистого, но нет в минуту смущения той душевной тишины, которая ему предшествовала. Когда ветер, ударяя в поверхность воды, частью поднимает ее от места ее покоя, тогда и чистая вода трепещет и кажется возмущенною: так душа Марии, хвалебным словом Ангела не только подъемлемая из самоуничижения, в котором она обыкла покоиться, но и возносимая превыше всего сотворенного, трепетала чистым страхом, и Ее постоянное стремление во глубину смирения, сделавшееся ощутительным оттого, что Ее превозносили, обнаружилось в виде смущения»[92].

Смущенная Дева не спешила отвечать Ангелу, но в молчании помышляше, каково будет целование сие. «Неужели Я одна из женщин дам природе новые законы? Кто принес такую весть и откуда он пришел? Почитать ли вещающего человеком? – но он представляется бестелесным. Ангелом ли его назвать? – но он говорит, как человек. Я не понимаю того, что вижу, недоумеваю о том, что слышу»[93]. Смущение не препятствовало Ей безмолвно размышлять о слышанном, не лишило Ее присутствия духа и не вывело из свойственного Ей состояния сосредоточенности ума, а все это означало, что Она «любила иметь познание о предметах не поверхностное, а твердое и основательное»[94]. «Стараясь успокоить смущенный дух Свой, Она не произносила слов, но только одним взором показывая некоторое недоумение, вместо голоса обнаружила состояние Своей души выражением внешнего Своего вида»[95]…

Но для того чтобы благовестие мира было принято в полном мире и спокойствии духа, Архангел рассеивает смущение Девы словом ободрения: Не бойся, Мариам, обрела бо еси благодать у Бога, – «благодать, которой не получила Сарра, не испытала Ревекка, не познала Рахиль, не удостоилась и славная Анна… благодать, какой никто, кроме Тебя, не обретал от самой вечности»[96]. Велика, невыразимо велика благодать избрания Пресвятой Девы, но велики и нравственные совершенства Ее. «Превыше всех вознесена Она избранием, – замечает учитель Церкви, – потому что превыше всех явилась достойною избрания по Своим душевным качествам и расположениям и, между прочим, по чистейшему девству, которым Она, как солнце, взошла очевидно превыше всего древнего, верно же, и превыше всего грядущего мира»[97]. В самом деле, по выражению святителя Григория Неокесарийского, «достойно и праведно Святая Дева одна из всех родов избрана Богоматерию, ибо Она была подлинно премудрее всех и в целом роде человеческом никогда и ни одного человека не нашлось Ей подобного»[98]. Много веков прошло, пока человечество явилось в Деве Марии на той степени чистоты и святости, что могло сделаться вместилищем Невместимого: «Та единая обретеся первая и последняя таковая, яже сугубыя ради чистоты Своея – телесныя и душевныя – сотворися достойна быти церковию и храмом Духа Святаго»[99].

Приступая к самой сущности благовестия, Архангел выражается словами, напоминавшими пророчество Исаии, предсказавшего рождение Спасителя от Девы (см.: Ис. 7, 14): И се зачнеши во чреве, и родиши Сына, и наречеши имя Ему:

Иисус. Это пророчество, по свидетельству предания, было известно Пресвятой Деве, но теперь Она удостоверяется, что благодать быть Материю Сына Божия принадлежит именно Ей. Пророк, называя Мессию Еммануилом, разумел высочайшую тайну соединения двух естеств – Божеского и человеческого в одном Лице Богочеловека, а имя Иисус в первый раз произнесенное небесным вестником, указывало на избавление Господом рода человеческого от вечной смерти и рабства диаволу. Сей будет велий, – продолжал Архангел, – и Сын Вышняго наречется, и даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его, и воцарится в дому Иаковли во веки, и царствию Его не будет конца. Духовное и вечное Царство Христа Господа в Ветхозаветных Писаниях нередко представляется в образах славного земного царства, которое возвратит Израилю прежнее могущество (см.: 2 Цар. 7, 12–16; Ис. 9, 6–7; Мих. 5, 7–9). Сии образы, без сомнения, были понятны Пресвятой Деве Марии, читавшей святые книги, и в настоящем случае Архангел благовествует Ей о Христе Спасителе в чертах, издавна Ей знакомых. Слово благовестия на этот раз указывало Христа Господа лишь в величественном виде вечного Царя, непреоборимо могущественного, предоставляя времени и дальнейшему течению событий выяснить другие черты и свойства служения Его: вскоре по рождении Его старец Симеон предупредит Деву-Богоматерь и о Его самоуничижении, а разные обстоятельства жизни Его ясно покажут, что царство Его не от мира сего (Ин. 18, 36).