Ганс Кюнг - Христианский вызов

Не созидаемое человеком путем точного исполнения закона и лучшей морали царство в духе фарисеев, но созидаемое свободным действием Бога Царство исполнения.

б. Напряжение между настоящим и будущим:

(1) Настоящее указывает человеку на абсолютное будущее Бога: нельзя абсолютизировать наше настоящее за счет будущего! Будущее Царства Божьего нельзя растворять в реалиях настоящего. Слишком печально и двусмысленно настоящее, чтобы оно в своем бедствии и грехе уже могло быть Царством Божьим. Слишком несовершенны и бесчеловечны эти мир и общество, чтобы они уже могли быть совершенными и окончательными. Царство Божье не застывает в начале своего появления, но должно в конце концов проявиться вовне. То, что началось вместе с Иисусом, с Иисусом должно и завершиться. Близкое ожидание конца не осуществилось. Однако нельзя вообще исключать ожидание.

(2) Абсолютное будущее указывает человеку на настоящее, нельзя изолировать будущее за счет настоящего! Царство Божье не может быть обращенным в будущее утешением, удовлетворением благочестивого человеческого любопытства о будущем, проекцией неисполненных желаний и страхов, как полагали Фейербах, Маркс и Фрейд. Именно исходя из будущего, необходимо обращать человека к настоящему. Именно исходя из надежды, необходимо не только интерпретировать, но и изменять современные мир и общество. Иисус хотел предложить не поучение о конце, но обратиться с воззванием о настоящем в свете приближающегося конца.

в. Дело Божье = дело человека: в свете этого грядущего Царства Иисус проповедует высшую норму для действия человека. Не какой?то закон или догму, канон или параграфы.

Высшая норма для него — это воля Божья. Да будет воля Его! Это звучит очень благочестиво. Однако что же такое эта воля Божья?

Воля Божья не просто идентична определенному закону, догме или правилу. Из всего, что говорит и делает Иисус, становится ясно: воля Божья есть не что иное, как всеобъемлющее благо человека. Как ясно показывают блаженства Нагорной проповеди и истории об исцелениях (изгнаниях демонов): не только спасение души, но спасение всего человека в настоящем и будущем! Что за благо и какой человек здесь конкретно подразумевается, нельзя точно определить в законническом смысле: в постоянно меняющихся различных ситуациях речь всегда идет о совершенно определенном благе каждого человека, который сейчас нуждается во мне, о благе моего конкретного ближнего. Что это означает по Иисусу?

6. Ради блага человека Иисус фактически объявил относительными освященные институты и традиции: закон и культ.

Бог желает блага человека:

а. Поэтому Иисус, который в общем и целом живет в верности закону, в отдельных случаях не боится поступать вопреки закону.

Никакого интереса к ритуальной корректности: чистоту перед Богом дарует только чистота сердца.

Никакого постнического аскетизма: его обзывают обжорой и пьяницей.

Никакого страха перед субботой: человек есть мера субботы и закона.

б. Поэтому он фактически, скандальным образом, объявляет относительными освященные традиции и институты:

Он объявляет относительными закон, всю религиозно–общественную систему, ибо заповеди существуют для человека. Закон не просто отменяется или упраздняется, но человек вступает на место абсолютизированного законного порядка: гуманность вместо легализма и догматизма. Все нормы и институты, параграфы и догмы судятся по критерию: существуют ли они для человека или нет.

Он объявляет относительными Храм, культ, ибо примирение и повседневное служение предшествуют богослужению. Богослужение не просто отменяется или упраздняется, но человек встает на место абсолютизированного богослужения: гуманность вместо формализма и обрядоверия. Все обряды и обычаи, упражнения и церемонии судятся по критерию: существуют ли они для человека или нет.

в. Поэтому он выступает за любовь, которая позволяет одновременно быть благочестивым и разумным и которая проявляется именно в том, что она не исключает никого, в том числе и противника, но скорее готова идти до

служения без порядка старшинства,

отказа без вознаграждения,

прощения без конца.

Тем самым: изменение общества путем радикального изменения индивидуума!

г. Поэтому он солидаризируется, вызывая злобу благочестивых, со всеми бедными, убогими, несчастными:

еретиками и раскольниками (самарянин), аморальными (блудницы и прелюбодеи), политически скомпрометированными (сборщики налогов и коллаборационисты), общественно отверженными и презираемыми (прокаженные, больные, нищие), со слабыми (женщины и дети), вообще с простым (невежественным) народом.

д. Поэтому он даже дерзает возвещать вместо законного наказания прощение Бога — совершенно даром, — лично обещает прощение и тем самым делает возможным обращение и прощение ближних.

7. Тем самым Иисус притязал на то, что он — совершитель дела Бога и дела человека. Он требовал принятия окончательного решения не в отношении определенного титула, догмы или закона, но в отношении его радостной вести. Однако косвенно был поставлен вопрос и о его собственной личности: лжеучитель, лжепророк, богохульник, соблазнитель народа — или?

а. Притязание: как очевидный аутсайдер Иисус оказался в состоянии опасного для жизни общественного конфликта: в противоречии с господствующими отношениями и в противоречии с теми, кто им противоречит.

Великое притязание, однако за ним стояло так мало: незначительного происхождения, без поддержки своей семьи, без особого образования, без денег, должностей и званий, не поддерживаемый властью, не принадлежащий ни к одной партии и не легитимированный никакой традицией — безвластный человек притязает на такие полномочия? Кто был за него?

Однако: он, своим учением и всем образом действий навлекавший на себя смертельную агрессию, также спонтанно обретал доверие и любовь!

Говоря кратко: в нем разделяются умы.

б. Решение: Иисус стал публичной личностью. Сталкиваясь с ним, люди, и особенно иерархия, неизбежно видели себя поставленными перед необходимостью принятия окончательного решения: однако не просто «да» или «нет» по отношению к определенному титулу, определенному званию, определенной должности или определенной догме, обряду или закону.

Его весть и сообщество ставили вопрос, на кого и на что человек в конечном счете желает ориентировать свою жизнь. Иисус требовал окончательного решения в пользу дела Бога и человека. Сам он полностью отдает себя этому «делу», не требуя чего?то для самого себя, не делая свою собственную «роль» или звание темой своего послания.

в. Дело и личность. Великий вопрос о его личности был поставлен лишь косвенно, и стремление избегать всяких титулов лишь усложнило загадку.

Иисус, у которого теория и практика, бесспорно, совпадали, был неслыханным вызовом для всей религиозно–общественной системы (закон) и ее представителей (иерархия). Какой властью, собственно, он делает это? Так спрашивают друзья и враги. Здесь некто возвещает вместо безусловного исполнения закона необычную свободу для Бога и человека. Не делает ли он себя большим, чем Моисей (закон), большим, чем Соломон (Храм), большим, чем Иона (пророки)? Не следует ли здесь возмутиться?

Разве учитель закона, выступающий против Моисея, не является лжеучителем?

Разве пророк, более не следующий за Моисеем, не является лжепророком ?

Разве возвышающийся над Моисеем и над пророками, а в отношении греха вообще присваивающий себе функцию высшего судьи и тем самым прикасающийся к тому, что является Божьим и только Божьим, не является — и это следует ясно сказать — богохульником ?

Разве он не представляет собой что угодно, но только не невинную жертву ожесточенного народа, скорее — мечтателя и еретика, поэтому является в высшей степени опасным и реально угрожающим позициям иерархии нарушителем порядка, возмутителем спокойствия, соблазнителем народа? Здесь возникает еще более серьезный вопрос: разве он, в сущности, проповедует не другого Бога?

8. В конечном счете, спор идет о Боге: Иисус не ссылается на какого?то нового Бога, но на Бога Израиля — понятого по–новому как отца потерянных, к которому он совершенно личностно обращается как к своему Отцу.

а. Отец потерянных: на Бога Израиля, Бога отцов ссылается Иисус в отношении всех своих действий и слов. Но каков же должен быть этот Бог, если он прав?! Все благовествование и деятельность Иисуса с высочайшей неизбежностью ставит вопрос о Боге: каков он есть и каков не есть, что он делает и чего не делает. Именно об истинном Боге идет весь спор.