Японская любовная лирика - Коллектив авторов

Кого среди людей назвать счастливым? —

Того, кто милой слышит голос

и в пору ту,

Как черный волос

Уже становится седым!

Вчера, вечернею порой, лишь миг один,

Короткий, как жемчужин встречных звон,

Я видел здесь ее, —

И нынче утром вдруг

Мне показалось, будто я люблю!

Пусть велика земля, но даже и она

Имеет свой предел,

Но в мире этом есть одно,

Чему конца не будет никогда,

И это бесконечное – любовь!

Ведь ты – лишь человек

С непрочною судьбою.

Как лунная трава цукигуса[7].

О, что ты можешь знать, мне говоря:

«Мы после встретимся с тобою…»

Когда зайдет за облака луна,

Сияющая ныне в небесах,

Как зеркало кристальной чистоты, —

Нет, все равно не кончится тоска,

А станет лишь любовь моя сильней!

Оттого, что обо мне не думает совсем

И меня не любит милая моя,

Я скрываю от нее любовь.

Так бутон скрывает чашечку цветка, —

Но должны бутоны расцвести!

Когда бы ныне мог корабль я встретить.

Который держит путь в столичные края,

Я б милой передал,

В каком смятенье думы,

Что словно скошенные травы на лугах…

Наверно, там, где горы Симакума

Жемчужным гребнем в небо поднялись,

В вечерних сумерках

Идешь ты одиноко

Заброшенною горною тропой…

Когда оградою зеленой горы

Меж нами встанут множеством рядов

И мы уже не будем больше вместе, —

Тебе, любимый мой, в далекий край

Я часто не смогу подать отсюда вести…

С нетерпеньем друга ожидаю,

В дом одной мне нынче не войти,

Пусть роса давно уже покрыла

Белотканые

Льняные рукава…

Когда в цветенья час

Не расцветают сливы,

А лишь в бутонах прячут лепестки,

Быть может, так они любовь скрывают?

А может, снег они с тревогой ждут?

Возле моря,

На скалистом берегу,

Утро каждое я вижу стаи птиц,

Утро каждое смотреть бы на тебя,

Но тебя не видно, милый мой…

Подобно соловью, что раньше всех поет

В тени ветвей,

Когда придет весна, —

Ты раньше всех мне о любви сказал,

И лишь тебя отныне буду ждать!

Лишь издали могу я любоваться,

Дотронуться не смею никогда.

Как лавр зеленый,

На луне растущий[8], —

Любимая моя… Что делать с ней?

Пока в саду своем ждала,

Что ты придешь ко мне, любимый,

На пряди черные

Распущенных волос

Упал холодный белый иней.

Ведь оттого, что никогда не думал,

С какой тоской тебя

Я буду вспоминать,

Бывали и такие ночи,

Когда подушкой был не твой рукав!

Вот нить жемчужная;

Как ни длинна она,

Сойдутся вместе у нее концы.

Не разойдутся и у нас пути —

Одна нас свяжет нить, как эти жемчуга…

Эта ночь, что черна[9],

Словно черные ягоды тута,

О, пускай никогда не проходит она!

Так мучительно ждать мне до ночи тебя,

Каждый раз уходящего рдеющим утром!

Должно быть, наступил уже рассвет:

Тидори[10] возле нас щебечут неустанно,

А изголовье из твоих прекрасных рук,

Из белотканых рукавов твоих

Мне, как и ночью, все еще желанно!

О, только если высохнет до дна

Река Сикама, что впадает в море

Владыки вод,

О, только лишь тогда

Умрет навек моя любовь к тебе!

Схлынут волны – и в заливе Нанива

Собирают водоросли-жемчуга

Девушки-рыбачки…

И хочу узнать:

Как по именам вас называть?

Только тем, кто ищет раковины здесь,

Мы охотно подаем от сердца весть.

Странникам,

Кому постель – трава,

Мы своих имен не назовем.

Каждый раз, как только вижу я

Крылья тех гусей,

Летящих в тростники,

Вспоминаю я разящую стрелу,

Что носил ты за спиною у себя…

Вот спустилась ночь…

Скоро и светать начнет…

Двери распахнув,

Жду, когда же он придет,

Милый, что ушел в страну Кии?