Хесус Уэрта де Сото - Деньги, банковский кредит и экономические циклы

846

Джордж Селджин недавно сказал, что лучшим правилом для проведения денежной политики было бы позволить общему уровню цен снижаться в соответствии с ростом производительности. См.: Selgin, Less Than Zero: The Case for a Falling Price Level in a Growing Economy, Hobart Paper no. 132 (London: Institute of Economic Affairs, 1997). Мы находим это предложение в высшей степени здравым. Тем не менее по причинам, которые были изложены в главе 8 нашей книги, мы не можем полностью принять его тезисы. В частности, мы не согласны с его утверждением о том, что наиболее эффективной институциональной мерой для реализации его предложения является установление свободы банковской деятельности с частичным резервированием.

В меморандуме, подготовленном для Лиги Наций, о котором мы упоминали выше, Мизес выразил эту идею коротко и ясно: «Если все случаи расширения банковского кредита будут исключены, мир получит денежную систему, при которой – даже в случае открытия новых месторождений золота в Калифорнии, Австралии и Южной Африке – цены будут демонстрировать долгосрочную тенденцию к падению. Большинство наших современников найдут достаточно оснований, чтобы считать такую систему плохой, поскольку они находятся в плену убеждения, согласно которому хорошее состояние рынка и высокие цены – одно и то же. Но это предрассудок. Если бы на протяжении восьмидесяти лет или более мы имели медленно понижающиеся цены, мы привыкли бы оценивать улучшение жизненного уровня и увеличение реального дохода в форме понижающихся цен при стабильном или понижающемся денежном доходе, а не в форме роста денежных доходов. В любом случае, решение трудной задачи реформирования нашей денежно-кредитной системы не должно отвергаться только на том основании, что оно предполагает продолжительное понижение цен. Помимо всего прочего, мы не должны позволять, чтобы на наше мнение оказывали влияние негативные последствия недавнего резкого падения цен. Медленное и постепенное понижение цен ни в каком отношении не может быть сравнимо с тем, что происходит при сегодняшней [денежно-кредитной] системе: внезапное и значительное повышение уровня цен, сменяющееся таким же внезапным и резким падением» (Mises, Money, Method, and the Market Process, p. 90–91 (курсив мой. – У. де С.)).

Следует напомнить, что в период Великой депрессии 1929 г. предложение денег упало на 30 %. Такое сжатие было бы невозможным, действуй тогда золотой стандарт и требование 100 %-ного резервирования. Для предлагаемой нами сегодня системы предположение о возможности такого сокращения является нереалистичным. Поэтому в нашей модели сокращение денежного предложения, ошибочно выдаваемое за главную причину Великой депрессии, не может произойти ни при каких обстоятельствах. В то же время в высшей степени невероятным является и вариант, при котором комбинация чистого золотого стандарта и 100 %-ного резервирования когда-либо могла бы воплотить в жизнь инфляционный рост цен. См.: Skousen, Economic on Trial: Lies, Myths and Realities (Homewood, Ill.: Business One Irwin, 1991), pp. 133–138. В действительности, ни в одном году, начиная с 1492 г. и до наших дней, темп прироста общего объема совокупного предложения золота не превышал 5 %, а среднее увеличение, как мы указывали выше, никогда не выходило за пределы 1–3 %.

Очень точно это описывает Морис Алле: «Спекуляция, исступленная и лихорадочная, сегодня вызывается, питается и усиливается кредитом» (Maurice Allais, “Les conditions monétairs d’une économie de marchés,” p. 326). Возможно, никто не дал более краткой и элегантной характеристики явлению, которое испанцы в последние годы стали называть популярным выражением la cultura del pelotazo («культура легких денег»). Это явление, без сомнения, было вскормлено бесконтрольной кредитной экспансией, осуществлявшейся нашей финансовой системой. Ален Гринспен пустил в оборот выражение «иррациональная эйфория», имея в виду типичное поведение инвесторов во время последнего финансового бума.

Allais, “Les conditions monétairs d’une économie de marchés”, p. 347.

В этом месте мы обязаны высказать резкую критику в адрес тех авторов, которые, подобно Алану Рейнолдсу, Артуру Лафферу, Марку Майлзу и др., пытались отстаивать псевдозолотой стандарт, при котором центральный банк продолжает играть ключевую роль в реализации денежно-кредитной политики, но ориентируясь на золото. Фридмен удачно охарактеризовал этот псевдозолотой стандарт как «систему, при которой золото вместо того, чтобы быть деньгами, было бы товаром, цена которого фиксирована государством» (см.: Friedman, “Has Gold Lost its Monetary Role?” p. 36). Предложение Лаффера и Майлза фигурирует в их книге: Arthur B. Laffer, Marc A. Miles, International Economics in an Integrated World (Oakland, N. J.: Scott and Foresman, 1982). См. также краткую блистательную критику этого предложения в: Salerno, “Gold Standards: True and False,” pp. 258–261.

См., напр.: Juan Francisco Corona Ramón, Una introducción a la teoría de la decisión pública (Public Choice) (Alcalá de Henares; Madrid: Instituto Nacional de Administración Pública, 1987), ch. 5 “Ciclo Político-Económico,” pp. 116–142, а также приведенную там библиографию. Напомним также прим. 75 к главе 6.

Mises, On the Manipulation of Money and Credit, p. 22 (курсив мой. – У. де С.).

См.: Mises, The Theory of Money and Credit, p. 455. Мизес пишет: «Таким образом, принцип устойчивых денег имеет два аспекта, положительный и отрицательный. Положительный состоит в том, что этот принцип утверждает рыночный выбор общепризнанного средства обмена. Отрицательный аспект состоит в том, что он противостоит склонности государства вмешиваться в систему денежного обращения». На этом основании мы считаем, что наше предложение намного лучше предложений школы денежного конституционализма, сторонники которой пытаются решить проблему путем установления конституционных ограничений на увеличение денег и регулирования с помощью этих законов банковского и финансового рынков. Денежный конституционализм не предполагает в качестве необходимой меры установление чистого золотого стандарта в сочетании со 100 %-ным резервированием. Поэтому он не способен оградить общество от постоянно испытываемого политиками искушения манипулировать кредитом и деньгами.

Allais, “Les conditions monétairs d’une économie de marchés,” p. 331. Здесь же Алле пишет о том, что он называет наиболее поразительным парадоксом нашего времени: хотя публика прекрасно знает о серьезной опасности, таящейся в использовании государством печатного станка, граждане остаются совершенно неосведомленными о точно такой же опасности, которую несет с собой кредитная экспансия, не обеспеченная реальными сбережениями, источником которой является банковская система с частичным резервированием. Испанский автор Хуан Антонио Гимено Улластрес исследовал налоговые эффекты инфляции, хотя он, к сожалению, не сумел разглядеть последствий, вызываемых кредитной экспансией банков с частичным резервированием. См.: Juan Antonio Gimeno Ullastres, “Un impuesto llamado iflación,” in Homenaje a Lucas Beltrán (Madrid: Editorial Moneda y Credito, 1982), pp. 803–823.