Кирилл Казанцев - Между ударами сердца

Хозяин дачи шел тяжелее всех, переваливался, как утка. Минут через пятнадцать погони он уже подумал: «Шайтан меня попутал кинуться в этот лес. Молодые бы сами управились». Но виду, что начинает уставать, не подавал – не позволяла прирожденная гордость.

Впереди, иногда обгоняя Зулпукара, нервно размахивая руками, крутя вправо-влево головой, размашисто с необыкновенной яростью и напором шагал Шагабутдин. Он наступил на сук, даже не заметив этого, ринулся дальше в куст, прорвался сквозь него:

– Тьфу ты, собака, – выплюнул он изо рта паутину.

– Тихо ты, – прошептал ему Зулпукар, – услышат, затаятся.

– Надо резче, – буркнул Шагабутдин.

– Резче мы только птиц спугнем. А так – пускай они их пугают. По их тревожному крику и определим, где они.

Преследователи значительно углубились в лес. Присматривались и прислушивались, не появилась ли впереди Юля с Даником.

– Так. Здесь они остановились и пошли осторожней, следов не видно, – сказал Зулпукар. – Предлагаю растянуться ну хотя бы на тридцать шагов и идти так.

– Вот коза, – проворчал Шагабутдин, – я пойду крайним слева, вы распределяйтесь за мной.

Дагестанцы быстро пошли цепью, прочесывая лес.

Юля услышала, как позади, словно далекий ружейный выстрел, раздался треск. Она остановилась и прислушалась.

– Даник, – прошептала девушка, – ты слышишь голоса?

Даник закрыл глаза, чтобы, как ему казалось, лучше слышать:

– Говорят. Не по-русски, – сказал мальчик. – А вот теперь не говорят. Или вообще никто не говорил.

Однако для сердца девушки этого было достаточно – в нем зародилась тревога. Юля обернулась и увидела, что они оставляют вдавленные следы во мху. А Даник вообще волочет за собой палку, от которой идет «змеиная» полоса.

– Данилка, слышишь, дай-ка мне твою палку.

– Зачем?

– А мы будем сейчас играть в индейцев. Знаешь, индейцы когда идут по лесу, то стараются идти след в след, ни на что не опираясь. И еще индейцы стараются не оставлять за собой следов, чтобы бледнолицые их не обнаружили.

– Эх, жалко, что у индейцев не было танков и пулеметов. Они бы этим бледнолицым показали, – вздохнул мальчик.

– Я сейчас пойду по корням деревьев, а ты старайся – за мной. И быстро.

Несколько десятков метров они так и прошли. Юля с удовлетворением отметила, что за ними следов не оставалось, невозможно было определить, где они шли.

– А теперь бежим! – прошептала девушка.

Ее матерчатые тапочки хлюпали от воды. Кеды у Даника тоже промокли насквозь. Но мальчик не хныкал – он на каком-то подсознательном уровне воспринимал тревогу Юли, поэтому старался идти в ее темпе.

Уже начинало вечереть. И впереди перед беглецами выросла темная гора, заросшая лохматыми елями. Обойти ее никак не представлялось возможным.

– Ну что, теперь мы альпинисты, – проговорила Юля. – Кто первый покорит неизвестную вершину, именем того и назовем этот пик.

– Я покорю! – подхватился Даник.

Он быстро, словно и не было позади него пути через лес, начал вскарабкиваться по склону. У него было преимущество – он был в кедах. А вот тапочки Юли ужасно скользили. В один момент она сорвалась и проехала вниз несколько метров, но она встала и, хватаясь за колючие еловые лапы, упрямо пошла в ору.

– Я первый, – вскрикнул Даник.

– Прошу тихо, а то вдруг внимание диких зверей к нам привлечешь.

– А они здесь есть?

– Вполне могут быть.

– Теперь эта гора называется – пик Даниила! – шепотом сказал мальчуган.

– Да, молодец! – улыбнулась Юля.

С противоположной стороны горы между деревьев показались синие просветы – это был край леса.

– Ну что, нам туда.

– А может, еще чуть-чуть побудем на моем пике? – попросил Даник.

– Нет, Даниил, скоро стемнеет, а нам надо успеть добраться до города.

Данику с горы было идти легко, а вот Юле в скользких тапках – совершенно невозможно. Она сняла их и пошла босиком по уже холодной росистой земле и вдруг наступила на спрятавшееся в тени поваленное деревце. Острая ветка расцарапала ей щиколотку. На коже красными ягодами выступили капли крови.

За лесом петляла река, а за ней гудело шоссе. Машины уже включили фары.

– Час от часу не легче, – в отчаянии прошептала Юля.

Вместе с Даником они пошли вдоль берега, заросшего камышом. Они стали долгожданным ужином для комаров. Целые тучи кружились вокруг, пищали прямо над самым ухом, облепляли открытые участки кожи. Юле и Данику пришлось выломать по дубцу и отгонять ими прожорливых кровопийц.

Где-то недалеко в лесном сумраке Шагабутдину послышался детский голос. Он прибавил шагу, вышел к горе и, не сбавляя ходу, начал восхождение. Он так же, как Юля и Даник, заметил просвет между деревьями. Мало того, вдали – Шагабутдин был полностью уверен – мелькнула малиновая кофта, в которой от них ушла Юля.

Шагабутдин прибавил шагу. Он вышел на берег реки. Рой голодных комаров набросился на него. Но Шагабутдин не замечал их. Он бежал за идущими впереди девушкой и мальчиком.

На гору взобрался Джахпар. Он решил перевести дух, огляделся – и увидел зарево, что поднималось над лесом.

– О, шайтан! – вскрикнул он.

Недалеко от него выросла фигура Зулпукара.

– Ты чего кричишь?

Джахпар рукой показал на мерцающий оранжевым светом край леса.

– О, Аллах! – недалеко очень громко закричал Абумуслим. – Назад! Все назад!

Несмотря на усталость, он побежал навстречу огню, ничего не разбирая на своем пути. Джахпар и Зулпукар быстро сообразили, что зарево исходит из того места, где находился коттедж.

– Шагабутдин, – закричал Джахпар, – назад! Скорей назад!

Но Шагабутдин не отзывался. Он не слышал, так как был далеко.

– Ты беги за Абумуслимом, а я позвоню Джахпару. Я вас догоню, – сказал Зулпукар.

Он набрал номер Шагабутдина, но тот не отвечал.

Неуклюже подпрыгивая, Шагабутдин тянулся всем своим неказистым телом вперед, бежал за Юлей и Даником.

Девушка увидела впереди недалеко от берега рыбака, который ловил рыбу с резиновой лодки.

– Прошу вас! – крикнула Юля. – Помогите нам.

И вдруг за собой она почувствовала резкий, ужасно неприятный запах пота и услышала тяжелое дыхание. От Шагамутдина их отделяла буквально пара метров.

– Уродов только трое, – проговорил себе под нос Илья, казалось, он ничего не видит, кроме черных фигур кавказцев. Сквозь лес Илья начал прокрадываться к ним. Юра пошел следом.

К горящей даче подъехали еще несколько автомобилей. Люди видели с шоссе зарево над лесом и решили посмотреть, что там, – отправились на разведку. Еще несколько человек вышли из лесу. Между деревьями распространялся едкий запах гари, что послужил запоздалым грибникам и отдыхающим на природе ориентиром. В освещенном пожаром широком круге вокруг пылающего строения собралась кучка зевак. Им пришлось расступиться, а кое-кому и отогнать свои автомобили, чтобы дать дорогу приехавшим пожарным машинам.

Но и среди зевак Илья и Юрий не потеряли из виду дагестанцев. Первым они подкрались к Джахпару.

– Что горит? – спросил Юра.

Джахпар обернулся, но сказать ничего не успел. Илья зажал ему рот и потащил в кусты. Зеваки этого даже не заметили – они любовались танцем огня и фонтаном искр, подымающимся в небо.

– Где Данила и Юля? – страшным шепотом проговорил Илья.

Глаза Джахпара округлились от ужаса – он понял, что его сейчас будут нещадно бить.

– Не знаю, – промямлил он.

И тут же получил удар в живот. Пока Илья бил не сильно, чтобы дагестанец мог говорить.

– Честно, я их не видел.

Илья понял, что Джахпар говорит правду, и несколькими ударами в челюсть и солнечное сплетение вырубил его – Джахпар сполз по стволу сосны и застыл.

Абумуслим, вконец обезумев, бегал к горящему забору и обратно к машинам МЧС.

– О, Аллах! Зачем я связался с этим ослом Асланом! – причитал он. – О, небо! Столько лет работы! И в прах!

Слезы отчаяния выступили у него на глазах.

– Это твой дом? – участливо спросил Юрий.

– Мой, разрази меня гром! Мой! – проревел Абумуслим.

– Да, не повезло тебе, – сказал Илья и потащил его так же, как и Джахпара, в лес.

– Что такое? – заморгал глазами Абумуслим, когда Илья убрал руку с его рта.

– Где Данила и Юля?

– Какие, слышь, Данила и Юля?

– Те, которые были в этом доме, – Илья ответил вместе с коротким ударом под ребро.

– Не знаю, – задыхаясь, сказал хозяин горящей дачи.

– Ах, ты не знаешь? – теперь уже со всей силы приложился Покровский – во рту Абумуслима хрустнуло, он поперхнулся и выплюнул с кровью золотой зуб. И сразу же кулак Ильи вонзился ему в печень. В глазах Абумуслима потемнело.

– Подожди, не умирай, – сказал Покровский и влепил ему пощечину. – Слышишь, урод, чтобы духу твоего в этих краях не было, иначе обо всем, что происходило в этом доме, узнают не только менты, прокуроры и судьи, а еще и простые русские люди. А ты знаешь, какой праведный гнев ждет каждого кавказца, который украл и измывался над нашей девушкой? А того, кто украл ребенка, просто разорвут на части. Убирайся отсюда! Вместе со своими ублюдками. Ты понял?