Геннадий Махаев - Убийство в Угличе

Встречаемся вечером в ночлежке, да прежде чем идти ту­да, в кабаки какие зайдите, где вас знают, выпейте там, и чтобы вас знакомые видели! Поняли? Ежели что — в кабаке сидели и весь сказ, еще добавлю, кто струхнет али побежит не во-время — убью. Теперь — все.

Выпив еще по одной, решили расходиться.

—    Ты, Иван, как с лошадью-то будешь, есть она?

—    Лошадь найдем на один вечер, — ответил Иван.

—      Во-первых, лошадь справная нужна, а, во-вторых, кра­деной не надо, или ты думаешь, какую с бока взять что ли? Все дело загубить можно!

—    Нет, есть у меня знакомец, даст лошадь, мы с ним ста­рые лошадники.

—    Ну, а искать ту лошадь потом мало ли будут, да на зна­комца твоего выйдут, тогда как? — спросил Репин.

— Не бойся, сказал, не подведу, значит, так и будет, и без тебя дела делали да уходили как нужно! Так что не учи ученого.

—    Ну, давай бог, коли так, — успокоился Репин.

Выйдя от Кланьки, разошлись по одному, Репин и Чикин пов­стречались на соседней улице и решили — надо к Тарову на связь, и он уж в полицию сходит. Прийдя на место, да сто раз по до­роге оглянувшись (а вдруг Колода за ними решил следить!?), были спокойны, все — чисто. Подойдя к дому, постучали, вышел мужчина лет шестидесяти.

—       Кого надо? — спросил он.

—     «Вам привет, господин Таров от Чуркина».

—      «Спасибо, как он поживает?» — Проходите в дом.

Сыщики, пройдя следом за хозяином в комнату, пояснили:

—      Срочное дело, Илья Иванович, нам нужно бы погово­рить с полицмейстером или заместителем, и непременно сегодня. Можно это устроить?

—      Не знаю, как получится, но я сейчас пойду, вы сидите у меня, ждите.

Уйдя, Илья Иванович закрыл дом и погасил лампу, чтобы никто случайно не увидел его гостей. Часа через полтора пришел старший следователь Рыбинского полицейского управления. С ребятами он был знаком. Поздоровавшись, спросил:

—     О чем говорить хотели, по всем вопросам я могу с вами дело иметь.

—    Разговор очень серьезный, господин следователь, на наш план преступники клюнули.

И сыщики подробно рассказали, что они задумали. Так вот, — продолжали они, надо сделать так, чтобы кому нужно, были в курсе, и хозяин, и полиция, но только узкий круглюдей! Иначедело провалим.

После «ограбления» мы в городе останемся, а вы, господин следователь, слух пустите, что, дескать, следы в Москву увели, и, мол, там искать будем, это нам крайне важно

—     Хорошо, доложу обо всем начальству.

—    А как мы узнаем, все ли будет ладно?

—     Начальство, думаю, на это согласится, если вы гаранти­руете,, во-первых, безопасность хозяина и приказчиков, а во-вто­рых, сохранность денег,

—     Это беспременно, потому как за главных налетчиков с револьверами мы сами будем. А деньги какое-то время у нас останутся, за целостность отвечаем.

—    Хорошо, если все так, то при входе в магазин на левом от двери окне будет штора подвязана красной лентой, значит, все в порядке. И действуйте по своему плану.

Так и договорились. Назавтра с утра, напившись чаю, пошли на пристань, ждала работа, артель трудилась, как всегда, до по­ложенного времени. Пошабашив, Колода отпустил артель, и по­дойдя к ребятам, сказал:

—    Ну, как, завтра без отмены?

—    Все, как договорились, Иван бы не подвел, человек мне неизвестный, а ну как сорвется дело, тогда что?

—    Нет, за него ручаюсь, я его знаю.

—    Давно ли? — спросил Чикин,

—     Да не очень, но от верных людей известно — кровь на нем, так что не подведет.

—    Ну смотри, Колода, коли так, то после дела, если все вы­горит, и Слизкого выручим — будут деньги и хорошие!

Наступил четверг, с утра все четверо были готовы и ждали с нетерпением вечера. До назначенного срока оставалось еще около двух часов. Чтобы не шататься по городу, зашли в кабак, взяли по маленькому стаканчику водки. Выпили, закусили колба­сой с хлебом, пока сидели, время уже подошло к половине вось­мого.

—    Пора двигаться, — решил Чикин.

Расплатившись, вышли на улицу и не спеша зашагали к ма­газину, по дороге глазея на витрины да на прохожих, так и подошли во время. Приблизились Колода с Егором. Встретившись одновременно у дверей

Репин пропустил первым Егора и шепнув: с Богом! слегка подтолкнул его рукой. Егор а за ним Чикин, Колода и Репин быст­ро вошли в магазин. Кинув быстрый взгляд налево и убедившись, что все в порядке (сигнал был), Репин вытащил револьвер и, на­правив на хозяина, скомандовал: «Руки вверх!», Егор прыжком оказался у запасной двери, Колода у окна, Чикин с сумкой под­бежал к сейфу.

— Быстро ящик откройте! — приказал Репин, — считаю до трех, — и поднял револьвер. Хозяин, бледный, остался стоять с поднятыми руками, и только хрипло сказал: «Открыто...» Чикин рванул тяжелую дверь и быстрыми движениями стал сбрасывать деньги в подставленную сумку.

Репин стоя у двери, следил за хозяином с приказчиком и бросал косые взгляды на Колоду у окна, время, казалось, за­стыло. Вдруг Колода махнул рукой. «Все! Быстро сматываемся!» — крикнул Репин.

Чикин с сумкой подбежал и двери, следом за ним вплотную выскочил Колода, затем Егор, следом Репин. Рядом метрах в двух стояла лошадь, запряженная в извозчичью пролетку, все быстро, почти уже на ходу уселись и лошадь рванула вперед.

Дальше все пошло, как и задумали. Поздно вечером все встретились в ночлежке, Колода был изрядно пьян, да и Егор не очень трезвый, сыщики, хотя и выпили понемножку, но больше изображали из себя пьяных. Никаких разговоров не говорили, а сразу завалились спать.

Наутро пошли как всегда на пристань, только что-то рабо­талось плоховато, каждый думал о сумме, что их там ожидает, и, с трудом дождавшись вечера, по одному собрались у Клавди. Уселись вокруг стола и Чикин сказал:

—    Давай схоронку, Клавдя!

Та молча принесла сумку и вышла из комнаты.

—    Не любопытная, — заметил Иван.

—     Она свое дело знает, не первый год квартиру держит.

Высыпав деньги на стол, принялись считать, оказалось со­рок три тысячи двести восемь рублей.

—    Не худо! — сказал Репин, — вот что, деньги тратить по­ка не надо. Пусть в городе поутихнет, на пристани и так разгово­ры об этом деле, полиция бегает, как угорелая.

—   Мне сегодня верный человек сказал, — подал голос Иван, — с Москвы, мол, это гастролёры, будто бы их почерк! А нам-то и на руку. (Сыщики подумали, что их план выполняется).

—     Да, деньги неплохие, — сказал Репин, — но надо бы по­больше.

—     Да ты что! — Колода обвел взглядом деньги, — тут по восемь тыщ на брата с гаком!

—      Не забывай, пять отсюда для Слизкого, значит, остается меньше.

—      Мелочь! Мне бы надо тысяч сорок, вот тогда... — меч­тательно протянул он.

—    А что тогда? — спросил Иван.

—     Есть у меня задумка, ну да не по тебе. Да и не по мне, пока у меня сорок тыщ не будет

Решили отметить удачу, но тихо. Клавдя принесла водки, поставила закуску. Когда все выпили, подсела к Чикину и все под­ливала ему водки и шептала: останься, Вася, одной-то скучно!

—    А что же мужик-то, где твой?

—     Да убилимужика-го, уж второй год пошел... На пристани убили, лихой был парень, да не повезло ему, а я в двадцать три вдовей осталась, а ты мне глянулся. Оставайся, а?

—      Оставайся, она баба теплая, смеясь сказал Колода, — а мы уж пойдем, время позднее.

—     Сегодня больше не пить, — предупредил всех Репин — Завтра как всегда на работу надо, чтобы тихо было.

Так прошло три дня, Колода с Егором косились на ребят, но пока помалкивали. Сыщики видели, что не сегодня — завтра они потребуют дележа, благо, все было тихо. Иван не появлял­ся, но Репин знал, что он где-то здесь, неподалеку.

При тайной встрече у Тарова следователь сказал, что хо­зяин магазина за деньги беспокоится. Деньги целы, успокоил Peпин. Но время шло, а подвижек со стороны Ивана не было, сы­щики понимали, что он причастный к угличскому делу. Аресто­вать его не трудно, но сыщики уже убедились, что мужик он крепкий, и просто так не заговорит.

Посмотрев по сторонам и, убедившись, что Колоды с Его­ром нет поблизости, Репин спросил:

—    Что делать будем, как думаешь?

—       Надо деньги делить, — сказал Чикин, — тогда Иван и придет на дуван.

—     Деньги разделить не хитро, но мы за них отвечаем.