Артур Дойл - Долина страха. Все повести и романы о Шерлоке Холмсе

– Что ж, это вполне объяснимо.

– Да, но порой он впадает в крайность. Представляете? Он колотит палкой трупы в анатомическом театре. Согласитесь, что такое поведение выглядит, по меньшей мере, странно.

– Он колотит трупы?

– Вы не ослышались. Колотит, колотит, я сам видел. Чтобы проверить, в течение, какого времени после смерти на теле покойника могут появиться синяки.

– И после этого вы утверждаете, что он не готовится стать медиком?

– Совершенно уверен в этом. Один Бог знает, кем он готовится стать и для чего он все изучает. Вот мы и приехали. Сейчас вы увидите Холмса, а там уж делайте выводы сами.

Мы обогнули громадное здание больницы и через маленькую дверь вошли в одну из пристроек. Все здесь было мне знакомо, я мог бы найти дорогу и без провожатых. По мрачноватой лестнице мы поднялись наверх, и пошли по длинному коридору, сверкающая белизна стен которого прерывалась темными пятнами дверей. Почти в самом его конце мы свернули в небольшой переход с низким сводчатым потолком и вскоре подошли к химической лаборатории.

Располагалась она в довольно просторной и высокой комнате. Везде: на столах, в многочисленных шкафах, стоящих вдоль стен и на полках поблескивали бесчисленные пузырьки и бутыли. Широкие столы были заставлены ретортами, пробирками, мензурками и газовыми горелками с трепещущими язычками голубоватого пламени. За исключением какого-то студента, склонившегося за дальним столом, в лаборатории никого не было. Услышав наши шаги, он оглянулся и, вскочив со стула, восторженно закричал: “Я нашел его! Нашел!” и бросился к нам с пробиркой в руках.

– Наконец-то я нашел реактив, который осаждается только гемоглобином и ничем другим!

Вид у него при этом был такой счастливый, словно он набрел на золотую жилу.

– Доктор Уотсон, мистер Шерлок Холмс, – представил нас друг другу Стэмфорд.

– Здравствуйте! – приветливо сказал Холмс, пожимая мне руку с силой, которую я никак не мог в нем заподозрить. – Я вижу, вам довелось побывать в Афганистане.

– Откуда вам это известно? – изумился я.

– Пустяки, – ответил он, тихо засмеявшись. – Главное сейчас – это гемоглобин. – Не сомневаюсь, что вы понимаете всю важность моего открытия?

– С точки зрения химии подобная реакция, конечно, интересна, – ответил я, – но что касается ее практического применения…

– Послушайте, да этого открытия ждали десять лет! – взволнованно говорил он. – Ему же цены нет! А свое практическое применение оно найдет в судебной медицине. Неужели вы не понимаете, что с помощью моего реактива можно безошибочно определять кровяные пятна? Пойдемте-ка вот сюда! – он живо схватил меня за рукав и потащил к столу. – Возьмем немножко свежей крови, – проговорил он, и, ткнув длинной иглой в свой палец, набрал в стеклянную пипетку капельку крови. – Вот так. А теперь я растворяю эту каплю в литре воды. Глядите, вода кажется совершенно чистой. Соотношение количества крови к воде не больше, чем один к миллиону. И все-таки, уверяю вас, что мы получим характерную реакцию, – не переставая говорить, он бросил в банку с водой несколько белых кристалликов, а затем накапал туда какой-то бесцветной жидкости. Содержимое банки мгновенно окрасилось в слабый коричневато-красный цвет, а на дне появился коричневый осадок.

– Ха, ха! Получилось! – захлопал он в ладоши. Он весь сиял от радости, словно ребенок, получивший новую игрушку. Ну, как? Что вы теперь об этом думаете?

– Весьма любопытно, – уклончиво ответил я.

– Это – великолепно! – Прежний метод с применением гваяковой смолы очень громоздок и так же ненадежен, как и исследование кровяных шариков под микроскопом. А если кровь пролита несколько часов назад, то последнее вообще не имеет смысла. Моя же реакция точно покажет наличие крови, сколько бы времени ни прошло. Да, открой кто-нибудь этот метод лет на пять раньше, многие из тех, кто сейчас разгуливают на свободе, давно бы уже поплатились за свои преступления.

– Вот как? – пробормотал я.

– Раскрытие преступления всегда упирается в эту проблему. Предположим, человек совершил убийство, но его вина не доказана. И все равно еще в течение долгого времени его продолжают подозревать в совершении преступлении. Теперь представьте, что при просмотре его белья на нем обнаружились коричневатые пятна. Что это: кровь, грязь, ржавчина, следы фруктов или еще что-нибудь? Вот вопрос, который ставил в тупик многих экспертов, а все почему? Потому что не было надежного анализа. Теперь же мы имеем его, и называется он метод Шерлока Холмса. Все, с очередной проблемой покончено!

Глаза его заблестели счастьем, он приложил руку к груди и томно поклонился, отвечая на восхищенные аплодисменты, вызванные его разыгравшимся воображением.

– В таком случае вас следует поздравить, – проговорил я, пораженный его энтузиазмом.

– Год назад во Франкфурте разбиралось довольно запутанное дело. В убийстве обвинялся сам фон-Бишоф. Но он был отпущен за неимением улик. Если бы мой метод был известен, преступник, несомненно, был бы повешен. А дело Мейсона из Брадфорда? А кровавый Мюллер? Или Лефевр из Монпелье? Наконец, Сэмсон из Нового Орлеана. Я мог бы назвать десятки дел, в которых мой реактив сыграл бы решающую роль.

– Вы – поистине ходячая энциклопедия преступлений, – рассмеялся Стэмфорд. – Я бы посоветовал вам издавать на эту тему специальную газетку. Предлагаю даже название – “Полицейские новости прошлых лет”.

– Вы даже не представляете, какое бы это было увлекательное чтение, – заметил Шерлок Холмс, заклеивая крошечную ранку на пальце кусочком пластыря. – Приходится соблюдать осторожность, – проговорил он, с улыбкой повернувшись ко мне. – Частенько приходиться иметь дело с ядами, – он вытянул руку, сплошь покрытую такими же кусочками пластыря и пятнами от кислот.

– Между прочим, мы к вам пришли по делу, – сказал Стэмфорд, усаживаясь на высокую трехногую табуретку и мыском ботинка придвигая мне другую. – Мой друг доктор Уотсон ищет себе жилье, а поскольку вы жаловались, что не можете найти себе компаньона, я подумал, что вас необходимо свести.

Было очевидно, что идея разделить со мной квартиру Шерлоку Холмсу понравилась.

– Знаете, я тут присмотрел одну квартирку на Бейкер-стрит, – заговорил. – Она бы нам с вами подошла во всех отношениях. Надеюсь, вы не против запаха крепкого табака?

– Я сам курю “корабельный”, – ответил я.

– Вот и прекрасно. Только вот что еще. Я обычно держу дома химикаты и время от времени ставлю кое-какие опыты. Это не будет вам мешать?

– Нисколько, – ответил я.

– Так. Погодите-ка, какие же еще у меня есть недостатки? Ах, да. Иногда на меня находит хандра, и я по целым дням не раскрываю рта. Не надо думать, что я на вас обижаюсь. Просто не обращайте на меня внимания, такое состояние у меня скоро проходит. Ну а вам есть в чем покаяться? Пока мы еще не поселились вместе, хорошо бы узнать друг о друге самое худшее.

Меня рассмешил этот взаимный допрос.

– У меня есть щенок-бульдог, – сказал я. – Мне противопоказан шум, потому что нервы у меня сильно расстроены. Еще я могу проваляться в постели до Бог знает которого часа и вообще я страшно ленив. Когда я здоров, у меня появляется еще ряд пороков, но в данное время эти – самые главные.

– Скажите, игру на скрипке вы тоже считаете шумом? – спросил Шерлок настороженно.

– Это, смотря кто играет, – ответил я. – Приятная скрипичная музыка успокаивает, но плохая…

Холмс не дал мне договорить.

– Ну, тогда у нас все в порядке, – весело рассмеялся он. – Дело можно считать улажено, если, конечно, вас устроят сами апартаменты.

– И когда мы их посмотрим?

– Завтра. Приходите сюда ровно в двенадцать. Отсюда мы поедем на квартиру и обо всем договоримся.

– Очень хорошо. Значит, ровно в двенадцать, – согласился я, и мы распрощались.

Шерлок снова погрузился в свои опыты, а мы со Стэмфордом пошли пешком к моей гостинице.

– Кстати, – вдруг вспомнил я и повернулся к своему спутнику. – Откуда он узнал, что я приехал из Афганистана?

Мой приятель хитро усмехнулся.

– А это – его главная особенность, – ответил он. – Многие хотели бы узнать, как он умудряется все угадывать.

– Вот оно что. Стало быть, тут кроется какая-то тайна? – воскликнул я, потирая ладони. – Очень занятно! Спасибо, что вы нас познакомили. Как говорится, “чтобы узнать человечество, нужно изучить человека”.

– Так изучайте на здоровье, – пожелал мне Стэмфорд на прощанье. – Правда, Шерлок – орешек довольно твердый. Могу поспорить, что он раскусит вас гораздо быстрее, чем вы его. Всего хорошего.

– До свидания, – ответил я и зашагал к дверям гостиницы, весьма заинтригованный своим новым знакомым.

На следующий день мы встретились, как и договаривались, в полдень и сразу же поехали на Бейкер-стрит, № 221-б, где находилась квартира, о которой Холме говорил накануне. Она состояла из двух удобных спален и просторной, обставленной уютной мебелью гостиной, светлой, с двумя высокими окнами. Сказать по правде, нас устроило все – и прекрасная квартира, и весьма умеренная плата. Поэтому мы решили не тянуть, тут же договорились о найме, и через несколько минут вступили во владение своей недвижимостью. В тот же вечер я перевез из гостиницы свои пожитки, а наутро ко мне присоединился Шерлок Холмс, прибыв на квартиру с несколькими коробками и саквояжами. Пару дней мы распаковывали и раскладывали свое имущество, стараясь найти для каждой вещи наиболее подходящее место, а затем стали постепенно обживать свое новое жилище, приспосабливаясь к новым условиям.