Агата Кристи - Рождество Эркюля Пуаро

– Неправда! – резко крикнула Пилар. – Неправда! Я не воровала алмазов! Клянусь святой божьей матерью!

– Кто же тогда украл их? – грозно спросил Сагден. – Вы утверждаете, что видели кого-то перед дверью комнаты мистера Ли. Если верить вам, получается, что убийцей был кто-то другой. Но никто и никогда не подтвердит этого вашего утверждения, что там кто-то стоял. Другими словами: я думаю, что вы просто выдумали это, чтобы вывернуться самой!

– Конечно, преступница – она! – воскликнул Джордж Ли. – Это же совершенно ясно' Я ведь всегда говорил, что моего отца убил кто-то посторонний! Совершенный абсурд – предполагать, что на такое мог пойти кто-то из членов семьи. Ведь это было бы, это было бы неестественно!

Пуаро вдруг выпрямился в своем кресле.

– Тут я не могу согласиться с вами. Если принимать во внимание характер Симеона Ли, его смерть даже естественна!

Джордж Ли так и остался сидеть с открытым ртом, вытаращив глаза на Пуаро.

– По моему мнению, – невозмутимо продолжал тот, – это и произошло в действительности. Симеона Ли убил кто-то из его детей, кровь от крови и плоть от плоти его.

– Один из нас!? – воскликнул Джордж. – Никогда! Я...

Пуаро прервал разгорячившегося Джорджа:

– Все присутствующие здесь могут быть заподозрены! Давайте начнем сразу с вас, мистер Джордж Ли. Вы не любили своего отца. Если вы и считались с ним, то только из-за денег, которые он присылал. В день убийства он угрожал вам уменьшить сумму, которую регулярно посылал. Вы знали, что после его смерти получите немалые деньги. Вот вам и возможный мотив для убийства.

Тут он переключился на Магдалену.

– И мадам тоже имела мотив для убийства. Она оказалась в долгах, и тон различных замечаний, которые позволял себе свекор на ее счет, был ей крайне неприятен. И у нее тоже нет алиби. Она пошла звонить по телефону, но не позвонила, и ее показания не подтверждаются никем...

Теперь перейдем к мистеру Дейвиду Ли. Мы не раз слышали, насколько сильна мстительность в крови у членов семьи Ли. Мистер Дейвид Ли не забыл, как его отец обращался с матерью, и не простил ему этого. Последнее оскорбительное замечание в адрес матери, которое допустил покойный, переполнило чашу терпения. Существует версия, что Дейвид Ли играл на пианино, когда произошло убийство. Случайно в тот момент он играл похоронный марш. Но разве нельзя допустить, что похоронный марш играл кто-то другой, тот, кто знал, что задумал Дейвид, и подталкивал его к этому шагу?

– Это просто гнусное предположение, – спокойно сказала Хильда Ли.

Пуаро повернулся к ней.

– Тогда я предложу другую версию, мадам. Ваша рука могла нанести смертельный удар. Вы потихоньку поднялись по лестнице, чтобы казнить человека, который, по вашему мнению, не заслуживает пощады. Вы принадлежите к числу людей, которые могут испытывать припадки гнева, мадам.

На это Хильда ответила только:

– Я не убивала его.

– Мистер Пуаро прав, – сказал вдруг Сагден.-

Все присутствующие здесь могут подпадать под подозрение, за исключением мистера Альфреда Ли, его супруги и мистера Гарри Ли.

– Я не стал бы делать исключения даже для этих троих, – возразил Пуаро.

Лидия иронично улыбнулась:

– Ах, вот как? И чем же вы обоснуете свои подозрения на мой счет, мистер Пуаро?

– Оставим в стороне ваши мотивы, мадам. Они достаточно ясны. Что же касается остального, то скажем вот о чем. Вы в тот вечер были одеты в платье из тафты с яркими цветами и жакет из того же материала. Я должен заметить, что Трессильян довольно близорук. На небольшом расстоянии вещи у него начинают расплываться в глазах. Далее я должен констатировать, что гостиная достаточно большая, и освещение в ней весьма слабое. Итак, Трессильян в тот вечер, когда произошло убийство, примерно за две минуты до того, как раздался крик, вошел в гостиную, чтобы унести кофейные чашки. Ему показалось, что вы стоите у окна, наполовину скрытая тяжелой портьерой.

– Он действительно видел меня, – спокойно заметила Лидия.

– Я хочу сказать, что Трессильян видел не вас, а жакет вашего костюма, который вы могли повесить так, что возникло бы впечатление, что вы сами стоите там.

– Как вы осмеливаетесь говорить такое! – воскликнул Альфред.

– Оставь, – прервал его Гарри. – Сейчас пойдем дальше. Как вы объясните нам, что Альфред мог убить своего любимого отца? Ведь мы оба сидели в столовой, когда раздался крик.

– Это вполне допустимо! Алиби всегда кажется более достоверным, если его, сам того не желая, подтверждает ваш недоброжелатель. Вы и ваш брат не слишком-то ладите. Это известно всем. Вы публично высмеивали его, и он не находит для вас ни одного доброго слова. Но давайте предположим, что мы являемся свидетелями утонченного заговора. Предположим, что Альфреду Ли до смерти надоело танцевать под дудку отца. Предположим, что вы встретились с братом и задумали с ним коварный план. Вы вернулись домой, и Альфред разыгрывает, что весьма разозлен этим. Он явно не выносит вас и делает едкие замечания. Вы, в свою очередь, презираете его. И вот наконец наступает великолепно спланированный вами вечер – вечер убийства. Один из вас остается в столовой и громко говорит, так, чтобы показалось, что там двое спорят между собой. А другой в это время незаметно поднимается по лестнице и убивает... Альфред вскочил.

– Вы – сам сатана! – тяжело дыша, воскликнул он.

Сагден вопросительно посмотрел на Пуаро.

– Неужели вы и в самом деле полагаете, что..., Пуаро вдруг повысил голос и сказал повелительно:

– Я должен был изложить вам все возможности! Так могли разворачиваться события. Как они разворачивались на самом деле, нам удастся выяснить позже. – Он несколько мгновений раздумывал, глядя перед собой. – Мы должны, как я уже говорил вам, начать с рассмотрения характера Симеона Ли...

Установилась тишина. Все напряженно смотрели на Пуаро.

– В этом – ключ ко всей тайне, – начал тот. – Мы должны разобраться, что представлял собой Симеон Ли, что он передал по наследству своим детям. Гордость, например, ту гордость, в которой он чувствовал себя уязвленным, потому что дети разочаровали его. Далее – терпение, умение выжидать, будучи наготове. Мы узнали, что Симеон Ли годами терпеливо выжидал, когда ему представится случай отомстить за причиненное зло. Эта черта характера была унаследована более всего теми его сыновьями, которые внешне, казалось, очень мало на него похожи. Дейвид Ли на протяжении многих лет таил в своем сердце ненависть. Чисто внешне Гарри Ли больше всех похож на отца. Это бросается в глаза особенно тогда, когда смотришь на портрет молодого Симеона Ли: тот же узкий нос, волевой подбородок и та же манера высоко держать голову. И еще многие другие внешние особенности Гарри унаследовал от отца. К примеру, манеру проводить иногда пальцем по щеке или откидывать назад голову, когда смеется.

Исходя из этих особенностей, я пришел к убеждению, что убийство совершено человеком, связанным со старым господином кровными узами. Я начал изучать с психологической стороны всех членов семьи в отдельности, попытался выяснить, кто из них мог быть преступником. И пришел к выводу, что ими могли быть лишь двое – Альфред Ли и Хильда Ли. Дейвида я исключил из числа возможных убийц. Я не верю, что такой сверхчувствительный человек смог бы совершить это жестокое убийство. И Джорджа Ли и его жену я с самого начала исключил из списка подозреваемых. Каковы бы ни были их желания и намерения, у них не хватило бы мужество рискнуть – для этого они слишком осторожны. Миссис Лидия Ли, на мой взгляд, не способна на насилие. Для этого она слишком иронично мыслит. Я сомневался только относительно Гарри Ли. Судя по внешнему виду, он обладает необузданной, дикой силой, и тем не менее, я не мог отделаться от мысли, что эта физическая мощь, собственно, только видимость, а в сущности Гарри слабак.

Таким образом, остались только два человека – Альфред и Хильда Ли. Альфред способен на самоуничижение и полное подчинение. Он на протяжении многих лет всегда уступал воле другого. Такое продолжительное угнетение своего «Я» могло легко привести к срыву. Кроме того, Альфред на протяжении этих многих лет вполне мог накопить много тайной злости на отца, хотя и никогда не говорил о ней. Другой человек, который мог бы, на мой взгляд, совершить преступление, Хильда Ли. Она относится к тому типу людей, которые привыкли спокойно все взвешивать, но при определенных обстоятельствах могут судить и казнить твердой рукой – даже если они поступают так не ради самих себя. В Ветхом Завете мы встречаем людей такого типа, например, Юдифь.

Придя к таким размышлениям, я перешел к более подробному исследованию обстоятельств преступления – стал раздумывать о в высшей степени необычных обстоятельствах, при которых было совершено преступление. Пожалуйста, перенеситесь мысленно снова в ту комнату, в которой старый Симеон Ли лежал мертвым на полу. Если помните, там на полу лежали тяжелый стол и такое же тяжелое кресло, а также разбитые лампа, фарфор, стекло и прочее. Стол и кресло привлекали особое внимание. Это были тяжелые вещи красного дерева. Трудно представить, что во время драки такую мебель кто-то из них мог опрокинуть, тем более зная, что Симеон Ли был немощным старцем Все это показалось мне невероятным. Не укладывалось в голове и то, почему грохот падающей мебели, а перевернуть ее бесшумно нельзя, не был услышан обитателями дома. В интересах убийцы было перерезать горло Симеону Ли по возможности бесшумно.