Агата Кристи - Рождество Эркюля Пуаро

– Не вы, – сказал Пуаро. – У него есть и другие сыновья.

– Идите вы к черту!.. – закричал Гарри.

Джордж уставился на него. Дейвид закрыл глаза рукой, а у Альфреда нервно задергалось веко.

Пуаро продолжил:

– В первый вечер, который я провел в этом доме, то есть в тот вечер, когда произошло убийство, я видел призрак. Призрак убитого. Встретив в первый раз Гарри Ли, я очень удивился Мне показалось, что я его уже где-то видел Тогда я внимательно изучил его лицо и понял, как сильно он похож на отца в молодости Это сходство и заставило меня подумать, что я его уже где-то видел.

Но вчера один из сидящих здесь мужчин откинул голову назад, когда засмеялся. И тут я понял вдруг, кого мне напоминает Гарри Ли. И снова, приглядевшись, я увидел сходство лица этого мужчины с лицом покойного.

Неудивительно, что бедный старый Трессильян перестал верить своим глазам, когда он открыл дверь троим мужчинам подряд, необыкновенно похожим друг на друга Неудивительно, что он пожаловался, что путает людей, ведь по дому ходят трое мужчин, которых можно различить только вблизи. Та же фигура, те же движения – и прежде всего привычка проводить указательным пальцем по щеке и привычка, смеясь, откидывать голову назад! И одинаковый – длинный и узкий – нос! Но это сходство все же не так бросается в глаза, потому что этот третий человек носит усы!

Пуаро выпрямился.

– Порой забывают, что полицейские – тоже люди! Что у них тоже есть жены, матери, дети... – И после маленькой паузы Пуаро добавил: —... И отцы тоже! Вспомните о репутации Симеона Ли: человек, порочащий жену бесконечными связями на стороне. Его внебрачный сын мог кое-что унаследовать от него. Черты лица, например, или движение. Но он мог унаследовать и его гордыню и мстительность.

Пуаро повысил голос.

– Всю свою жизнь, Сагден, вы страдали от несправедливости, которую причинил вам ваш отец. Вы давно решили убить его. Вы родились в соседнем графстве. Без сомнения, ваша мать, благодаря деньгам, которые ей щедро дал Симеон Ли, смогла найти себе мужа. Она вышла замуж и дала ребенку фамилию этого человека. Вы поступили в полицейский корпус в Мидлшире. Шансы на месть увеличились, оставалось найти подходящий момент. У инспектора полиции очень много шансов убить так, чтобы избежать ответственности.

Сагден стал бледным как смерть.

– Вы с ума сошли! – голос его срывался на громкий шепот. – Меня же не было в доме, когда он был убит!

– Нет, вы убили его еще до того, как ушли из дому в первый раз. Никто не видел Симеона Ли после этого живым. Покойный, может быть, и ждал вашего визита, но не потому, что он пригласил вас! Нет, это вы позвонили ему и туманно намекнули на возможную кражу. Это вы предложили ему встретиться в восемь часов и поговорить под предлогом, что придете собирать пожертвования на полицейский дом для сирот.

Симеон Ли ничего не подозревал. Он не знал, что вы – его сын. Вы пришли, сказали ему про алмазы, о которых от кого-то узнали, – будто бы они, по вашим сведениям, украдены. Он открыл сейф, чтобы доказать вам, что его камни лежат на месте в целости и сохранности. Вы извинились, вернулись с ним назад, к камину, подошли сзади, зажали рот рукой и перерезали ему горло. Детская игра для человека с вашей физической силой. И тут началась ваша инсценировка!

Вначале вы похитили алмазы. Затем сложили друг на друга стол, кресла, лампу, вазы, бокалы и продернули сквозь всю эту пирамиду длинный тонкий шнур, который специально принесли с собой. Кроме того, вы прихватили с собой бутылочку с кровью какого-то животного, куда добавили определенное количество натриевой соли лимонной кислоты. Эту кровь вы разбрызгали по всей комнате, и в лужу крови, которая вытекла из раны Симеона Ли, вы тоже добавили лимонно-кислого натрия. Затем вы подбросили дров в камин и развели большой огонь, чтобы тело оставалось теплым. Конец шнура вы пропустили через узкую щель в приоткрытом окне на улицу – так, чтобы он свисал по стене дома. Вышли из комнаты и заперли ключом дверь за собой. Это было важно, чтобы никто не вошел случайно в комнату раньше времени.

После этого вы вышли из дома и спрятали алмазы в декоративном маленьком садике. Их рано или поздно нашли бы, и это еще больше укрепило бы подозрение против членов семьи Ли, а в том-то и состояло ваше намерение Незадолго до девяти пятнадцати вы незаметно подкрались к дому под окно и стали тянуть за шнур. Старательно воздвигнутая вами пирамида закачалась и стала рушиться, производя громкий треск и звон. Затем вы вытащили шнур и обмотали его вокруг тела под форменной курткой. Но вы придумали и еще кое-что!

Пуаро повернулся к остальным.

– Вспомните, как по-разному вы восприняли крик мистера Ли и описали его! Мистеру Альфреду Ли показалось, что это предсмертный крик человека, полный ужаса Миссис Лидия и мистер Дейвид выразились так: «Вопль души в адском огне». Миссис Хильда Ли сказала: «Крик кого-то, у кого вообще не было никакой души, – нечеловеческий крик, животный». А Гарри Ли был гораздо ближе к истине, когда заметил, что звук был похож на предсмертный визг свиньи, которую колют.

Знаете, есть такие надувные светло-розовые резиновые шарики, которые продаются на ярмарках. Когда из них выпускаешь воздух, они издают ужасный звук! Эти игрушки так и называют: «свинья при смерти».

Да, Сагден, это была незаурядная выдумка. Это был венец всего! Вы принесли такую штуку в комнату и заткнули ее маленьким деревянным дюбелем. Дюбель этот вы тоже зацепили шнуром. Когда вы дернули за шнур, дюбель выскочил, и воздух из шарика стал выходить. В результате после грохота и звона раздался визг «свиньи при смерти».

Он повернулся к остальным слушателям.

– Понимаете теперь, что Пилар Эстравадос подняла с пола? Инспектор Сагден надеялся, что успеет вовремя к месту происшествия и сам поднимет резинку, пока ее никто не заметил. Он очень быстро забрал ее у Пилар, пользуясь тем, что он – инспектор полиции. Но он никому так и не рассказал об этой вещи! Одно это уже подозрительно. Я узнал об этом маленьком эпизоде от Магдалены Ли и после задал вопрос Сагдену. Он уже был готов к такой ситуации: показал резиновый мешочек, в котором хранилась губка покойного, – мешочек, который он сам приготовил, и деревянный дюбель. Вроде бы это соответствует описанию – то же, что подняла с пола Пилар: маленькая резинка и маленькая штучка из дерева, вроде гвоздика. С самого начала мне было совершенно непонятно, какое значение они могли иметь. Но вместо того, чтобы сказать себе: эти вещи не имеют никакого смысла, значит, они не могли быть найдены в комнате, где произошло убийство, значит, инспектор Сагден мне лжет, я, глупец, продолжал мучительно доискиваться до смысла этих вещей. Только когда мадемуазель Эстравадос играла с шариком, который потом лопнул, только когда она вскрикнула, что такой же сдутый шарик она нашла в комнате Симеона Ли, мне, наконец, все стало ясно.

Заметили теперь, как все сходится? Непонятная борьба нужна была для того, чтобы создать впечатление, что убийство произошло позже, чем на самом деле; закрытая на замок дверь – чтобы никто не увидел труп раньше времени; и предсмертный крик. Если смотреть под таким углом зрения, то преступление совершено логично и глубоко продумано.

Но с тех пор, как Пилар Эстравадос подняла с пола резинку, она стала представлять опасность для убийцы. Эта опасность еще увеличилась, если он услышал ее замечание по поводу шарика, – а это вполне возможно, так как окна в доме были открыты. Она, кстати сказать, и раньше сыграла злую шутку с убийцей. Говоря о старике, она заметила: «Он в молодые годы был, должно быть, очень красивым». И обернувшись к Сагдену, сказала: «Таким же, как вы!» Сагден точно знал, что она говорит в буквальном смысле, намекая на сходство. Неудивительно, что он залился краской и чуть не задохнулся от волнения. Это заявление было таким неожиданным, и оно показалось ему крайне опасным. С того момента он попытался бросить тень подозрения на Пилар. Но это было не так просто, потому что она как внучка ничего не выигрывала в смерти деда, и у нее не было никакого повода убивать его. Позднее, когда он услышал ее замечание насчет шарика, он решился на более серьезные меры. Когда мы сидели за обеденным столом, он принес каменное ядро в комнату Пилар и устроил там западню. К счастью, действительно чудом, его замысел не осуществился.

Тут Сагден совершенно спокойно спросил:

– С каких пор вы знаете все?

– Я не был уверен в своих подозрениях до тех пор, пока не привез сюда маскарадные накладные усы и не приложил их к портрету Симеона Ли в молодости. На портрете оказалось ваше лицо!

– Пусть его душа окажется в аду! Я рад, что убил его! – горячо сказал инспектор.

– Пилар, я считаю, что лучше всего будет, если ты поживешь у нас, пока мы окончательно не решим, что тебе делать, – сказала Лидия Ли.