Агата Кристи - Детективные романы и повести

— Значит, вы действительно взяли?

— Очевидно, мне придется сознаться в этом.

— Но почему?

На лице Роджера снова появилось смущенное выражение.

— Постарайтесь увидеть все происшедшее моими глазами. Я дежурю у мертвого тела постороннего человека. Что-то высовывается из его кармана. Я смотрю, что это такое. По удивительному стечению обстоятельств это оказывается фотография женщины, которую я знаю… Замужней женщины… причем женщины, по всем признакам, не очень счастливой в семейной жизни… Что ее ждет? Допрос. Гласность. Имя этой несчастной появится во всех газетах. Я действовал, не рассуждая— под влиянием порыва… Взял фото и разорвал его. Конечно, я поступил неправильно, но Мойра Николсон милая, славная женщина, и мне не хотелось, чтобы она попала в скандальную историю.

Френки глубоко вздохнула.

— Так вот в чем дело?! Если бы вы только знали…

— Знал что? — удивленно спросил Роджер.

— Сейчас я не могу сказать… Я это сделаю позже, — ответила Френки. — Все очень сложно… Я понимаю, почему вы взяли фотографию, но почему вы не сказали полиции, что узнали покойного?

— Узнал его? — Роджер был совершенно сбит с толку. — Как я мог узнать его? Этот человек был мне незнаком.

— Но ведь вы встретились с ним здесь только за неделю до катастрофы.

— Моя дорогая, вы что, сошли с ума?

— Алан Карстэрс… Ведь вы познакомились с ним?

— Совершенно верно. Он приезжал с Ривингтонами. Но мертвый мужчина вовсе не был Аланом Карстэрсом.

— Это был он.

Они уставились друг на друга. У Френки снова проснулось подозрение.

— Вы не могли не узнать его!

— Но ведь я не видел его лица, — возразил Роджер.

— Почему?

— Потому что оно было закрыто носовым платком.

Вдруг Френки вспомнила, что когда Бобби впервые рассказывал об этой трагедии, он упомянул о том, что прикрыл лицо покойного носовым платком.

— И вам не пришло в голову посмотреть на него?

— Нет. Зачем?

— Конечно, незачем. Но, если бы я нашла фотографию знакомого мне человека в кармане покойника, Мне было бы просто необходимо посмотреть на его лицо. Удивительно нелюбопытный народ — мужчины! — Помолчав минутку, Френки добавила: — Бедняжка! Мне так ее жаль!

— Кого вы имеете в виду? Мойру Николсон? А почему вы ее жалеете?

— Потому что она очень боится.

— У нее всегда вид до смерти напуганного человека. Но чего именно она боится?

— Она боится мужа. Ей кажется, что он хочет убить ее.

— Боже милостивый! — протестующе воскликнул Роджер.

— Садитесь, — продолжала Френки, — мне нужно рассказать вам массу всяких вещей. Я должна доказать вам, что доктор Николсон опасный преступник.

— Преступник? — Роджер посмотрел на нее с явным недоверием.

— Сейчас я вам все расскажу.

И Френки подробно рассказала обо всем, что произошло после того, как Бобби и доктор Томас нашли труп. Единственно, что она утаила, это тот факт, что ее «авария» была инсценирована. Но она дала понять Роджеру, что находилась в этих местах в надежде докопаться до истины.

Френки не могла пожаловаться на недостаток внимания со стороны своего слушателя — Роджер, казалось, был совершенно зачарован всей этой историей.

— Неужели это правда? Что Джонса пытались отравить, и все остальное?

— Истинная правда!

— Простите мое недоверие, но все это не так просто сразу переварить. — Немного помолчав, он добавил: — Послушайте, Френсис, как бы это фантастично ни звучало, но мне кажется, что ваш первоначальный вывод правилен — этого человека действительно убили. Если бы это было не так, то тогда чем объяснить покушение на Джонса? Является ли фраза «Почему не позвали Уилби?» ключом к разгадке или нет — по-моему, не имеет большого значения, поскольку вы все равно не знаете, кто такой Уилби. Давайте будем исходить из того, что убийца предполагал об осведомленности Джонса в гораздо большей степени, чем это было на самом деле, и опасался этого. Потому они пытались убрать его и, вероятно, попытаются сделать это снова, если нападут на его след. Но я не пойму, каким путем вы пришли к выводу, что преступником является Николсон?

— Во-первых, у него очень зловещий вид, во-вторых, у него темно-синий «Тальбот» и, в-третьих, его не было дома в тот день, когда пытались отравить Бобби.

— Все эти улики не стоят выеденного яйца.

— Кроме того, все, что рассказала миссис Николсон.

— Она думает, что ее муж снабжает Генри морфием, — но ведь это только догадка, а не факт. У нее нет никаких доказательств. Она полагает, что он хочет заполучить Генри в качестве пациента, — но это вполне естественное желание для доктора. Все доктора хотят иметь как можно больше больных. Она считает, что он влюблен в Сильвию. Ну, тут уж я ничего не могу сказать.

— Если она так считает, то, вероятно, права — женщина всегда чувствует такие вещи, если они касаются ее мужа.

— Если даже предположить, что она права, то из этого вовсе не следует, что Николсон опасный преступник— уйма вполне респектабельных мужчин влюбляются в чужих жен.

— Но вы забываете о ее уверенности, что он хочет убить ее, — настаивала Френки.

— А вы относитесь к этому серьезно?

— Не знаю. Она, во всяком случае, верит в это.

Роджер закурил сигарету.

— Вопрос в том — насколько следует придавать значение этой уверенности, — сказал он. — Она окружена больными людьми и, будучи нервным и робким человеком, могла в какой-то степени потерять равновесие,

— Значит, вы не верите ей?

— Я этого не говорю. Она, очевидно, вполне искренне убеждена в том, что он хочет от нее избавиться. Но есть ли у нее для этого основания? По-моему, нет!

Френки вспомнила слова Мойры: «Это просто нервы», и почему-то тот факт, что она это сказала, подтвердил в глазах Френки обратное. Но она не знала, как объяснить Роджеру свою точку зрения.

Между тем Роджер продолжал развивать свою мысль.

— Видите ли, если бы вы могли доказать, что Николсон находился в Марчболте в тот день, когда произошла трагедия, все было бы совершенно иначе. Или если бы нам удалось обнаружить какую-нибудь связь между ним и Карстэрсом. Но, мне кажется, что вы совершенно упускаете из виду по-настоящему подозрительных людей.

— Кого это?

— Этих — как вы их назвали — супругов Гейман.

— Кейман.

— Вот именно. Я нисколько не сомневаюсь, что они замешаны в этом деле. Во-первых, ложь в опознании трупа. Затем эти настойчивые расспросы о том, не сказал ли чего-нибудь бедняга перед смертью. И, я полагаю, что вы вполне логично заключили, что предложение работы в Буэнос-Айресе тоже было подстроено ими…

— Мне пришла в голову одна мысль, — перебила его Френки. — У Карстэрса при себе были две фотографии. Миссис Николсон и миссис Кейман. Одна — любовь, вторая — дело. Он, возможно, носил с собой фото миссис Кейман, чтобы кто-то ее опознал. Дальше события развиваются следующим образом, какой-то человек, возможно, супруг Кейман, идет следом за Карстэрсом, подкрадывается к нему в тумане и толкает его с обрыва. Несчастный издает крик и летит вниз. Кейман поскорей уносит ноги — ведь он не знает, кто может оказаться поблизости… Предположим, ему не известно, что у Карстэрса с собой фотография его жены. Что происходит дальше? Фотография появляется в газете…

— В семье Кейман — полное отчаяние, — подсказывает Роджер.

— Что же предпринять?! Дерзкая мысль — смелость города берет! Кто знает, что покойный — Карстэрс? Едва ли кому-нибудь. в этих местах он известен. И вот, появляется миссис Кейман, проливая крокодиловы слезы, и опознает в покойном своего брата. Эта пара проделывает также небольшой фокус-покус, отправляя по почте кой-какие принадлежности мужского туалета, чтобы подкрепить свою версию о пешем походе по Уэльсу…

— Вы знаете, Френки, это просто гениально!

— Я и сама так думаю, — без излишней скромности согласилась Френки. — А теперь, я считаю, что вы совершенно правы — надо немедленно выследить эту пару. Не понимаю, почему мы не додумались до этого раньше.

Это было не совсем верно — Френки прекрасно знала причину — они выслеживали самого Роджера. Но Она решила, что упомянуть об этом в данный момент будет бестактно.

— А что нам делать с миссис Николсон? — внезапно спросила Френки.

— Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду?

— Но ведь бедняжка напугана до смерти. У вас к ней совсем нет сочувствия, Роджер.

— Вы правы. Меня всегда раздражают люди, которые не умеют постоять за себя.

— Но надо же быть справедливым! Что она может сделать? Ей некуда уйти, и у нее нет денег.

— Если бы вы были на ее месте, Френки, вы бы нашли выход, — неожиданно заявил Роджер.

— О! — воскликнула смущенная Френки.

— Да, да. Если бы вы предполагали, что кто-то хочет вас убить, вы бы не сидели покорно в ожидании, пока это случится. Вы бы убежали и как-нибудь устроили свою жизнь. Или вы первая убили бы того человека. Что-нибудь вы бы придумали.