Элмор Леонард - Вне поля зрения

Вместо кресел, что присутствуют в обычном театре, здесь стояли круглые, как в ночных клубах, столики — по ряду на каждом из четырех уровней, — поднимающихся ступенями через весь зал к длинной барной стойке, мрачной и темной по сравнению с ярко освещенным рингом. По обеим сторонам стойки бродили люди. Позади нее шел проход, заканчивающийся с одной стороны лестницей, ведущей в туалеты. За проходом располагалось внешнее фойе с маленьким барчиком вдоль одной из стен.

Объявили выход боксера, принадлежащего одному из клубов «Кронка», динамики исторгли мощный рэп, и из боковой двери появилась процессия секундантов и прихлебателей. Толпа зрительниц из зала, пританцовывая и размахивая руками, бросилась к сцене — на ринге появился боксер в красно-золотой форме. За двести баксов ему предстояло провести четыре раунда. Заплясали золотые кисточки на высоких красных ботинках, боксер задвигал плечами, имитируя быстрые удары и пританцовывая на своей стороне ринга. С другой стороны за ним равнодушно наблюдал белый, явно не здешний, парень, может, мексиканец. Он изо всех сил старался выглядеть спокойным, помахивал руками и чуть двигал ногами в простых черных ботинках, чтобы хоть чем-нибудь заняться, — скучающе ждал, когда закончится это рэп-шоу и рефери в бабочке и белых резиновых перчатках пригласит их на центр ринга.

Глен, едва оказавшись здесь, постоянно думал о том, как бы ему забрать у Белого Боя ключи от машины. Кеннет и Белый Бой с довольными рожами вспоминали вчерашнюю ночь и трепались о том, что завтра — день большого платежа, имея в виду нападение на дом Рипли. А Глен был вынужден слушать этих двух идиотов и смотреть, как Морис скачет от столика к столику, обмениваясь рукопожатиями или ритуальными касаниями кулаков со своими братьями. Презирающий условности Морис был сегодня в черной аккуратной фетровой шляпе и темных очках. «Стараюсь вести себя сдержанно, — объяснил он. — Никаких тебе платков. На боях я всегда веду себя сдержанно».

Они приехали сюда на «линкольн-таун-каре», за рулем сидел Белый Бой, у него и остались ключи от машины.

Глен уже ходил в туалет на нижнем этаже, и никто из этих идиотов даже не подумал проследить за ним, так что он в любой момент мог выскользнуть из театра, перебежать Вудворд-авеню к припаркованной машине и, будь у него ключи, укатить в Калифорнию. Эту тачку он угнал со стоянки в Уэст-Палм — решил взять «линкольн», потому что машина стояла в первом ряду, словно сама напрашивалась на угон. Когда служащий переставлял машины, Глен быстро скользнул в будку, схватил ключи — он знал, какие надо брать, — прыгнул за руль и умчался. Он тогда захватил с собой инструменты — мало ли каким способом пришлось бы добывать машину, — и они сейчас лежали в багажнике «линкольна», а тачка ждала его на другой стороне улицы. Но долбаные ключи от нее звенели в кармане Белого Боя.

В машину он проберется без проблем, она не заперта. Когда они подъехали сюда, Белый Бой сказал, что не знает, где кнопка центрального замка, и Глен, стоя у открытой водительской двери, ответил: «Я сам ее закрою». Белый Бой ушел, а Глен наклонился, якобы закрывая тачку, увидел, что все трое уже перешли улицу, и просто захлопнул дверь. Он молил Бога лишь о том, чтобы бардачок случайно не заперли на замок — тогда ему удастся открыть багажник простым нажатием кнопки. Останется только достать инструменты, «шлеп-молотком» сорвать замок зажигания — и в путь! А ключами Белый Бой может подавиться. Но если бардачок на замке, все, кранты. Придется чем-то его вскрывать, а это может занять много времени. Морис пошлет своих идиотов проверить, где там Глен задержался.

Нет, бардачок просто не должен быть заперт, иначе Глен пропал.

Придется подождать… Впрочем, лучше уходить прямо сейчас. Прозвучал гонг, поединок закончился, Морис встал и направился к сцене.

Глен еще чуть-чуть выждал, а потом объявил во всеуслышание:

— Ребята, это пиво меня достало, надо бы отлить…

Он немножко помедлил, ожидая, что Кеннет или Белый Бой одарят его подозрительным взглядом и скажут, что, пожалуй, присоединятся к его компании.

Но Белый Бой лишь буркнул:

— И чего ты это нам говоришь? Хочешь, чтобы кто-нибудь подержал тебе конец?

Глен облегченно рассмеялся:

— Да ладно, сам как-нибудь справлюсь, хотя держать придется обеими руками.

— Эй, Глен, — крикнул этот идиот ему в спину. — И не забудь потрясти, только нежно.

Глен уже отвернулся от Белого Боя, и ему не пришлось даже улыбаться — не то что делать вид, что шутка ему безумно понравилась. Все, пора смываться отсюда, и подальше, подальше от этих кретинов. Если не удастся открыть багажник или завести машину, черт с ней, с тачкой, он перебежками рванет в Калифорнию.

Безопасность обеспечивала пара молодых ребят в красно-золотых куртках «Кронк» при входе. Карен в темно-синем кашемировом пальто, в темно-синей же шляпе, джинсах и тяжелых ботинках спокойно прошла мимо. Охранники улыбнулись ей и поинтересовались, как она поживает. Она ответила, что великолепно. Попросили показать содержимое ее сумочки. Она продемонстрировала удостоверение и звезду.

— И больше вам знать не положено, верно?

Они огокнули, осмотрели ее с головы до ног, остались довольны увиденным и снова заулыбались. Карен пересекла освещенное фойе и нырнула в темный зал. Остановившись у стойки бара, осмотрела ряды столиков и сцену, отыскивая здесь белые лица. Пустой ринг, грохочущий из невидимых динамиков рэп, несколько женщин, дергающихся под музыку у столиков. Заметила белых мужчину и женщину у края зала, пару ребят по центру, в первом ряду. Бармен поинтересовался, что она желает, Карен ответила: «Сейчас, минуточку». Один из двух ребят в первом ряду, тот, что поменьше, встал. Второй громко заржал. Маленький повернулся, ему, судя по всему, было несмешно. Карен сразу узнала Глена — тот весьма резво пробирался к выходу. Карен бросила бармену: «Чуть позже», и краем глаза заметила, что Глен, задержавшись у стойки, кинул взгляд на столики и исчез из виду. «В туалет направился», — решила Карен, поскольку Глен был в одном свитере, без пальто. Однако чуть позже ей пришлось слегка удивиться, когда она увидела, что Глен чуть ли не бегом направляется к выходу. Засек ее? Нет, это вряд ли, должна быть другая причина. Она подождала, пока он выйдет на улицу, после чего последовала за ним, улыбнувшись охранникам: «Забыла кое-что». Скользя по грязному утрамбованному снегу и лавируя между включенными фарами еле ползущих машин, Глен перебежал широкую улицу и скрылся на стоянке за первым рядом автомобилей. Карен, стараясь не отставать, вбежала на стоянку, но Глена не увидела. Тогда она надела перчатки и медленно пошла вдоль ряда машин, останавливаясь и прислушиваясь, не заведется ли где двигатель. Но нет, до нее доносились лишь обычные звуки улицы. Она уже добралась до конца ряда, как вдруг неподалеку от нее в салоне одной из машин зажглась и сразу же погасла лампочка. Тихо хлопнула дверца.

Карен осторожно подкралась к автомобилю и заглянула в окошко. В темном салоне копошился угловатый силуэт. Глен лежал на правом боку, волосы закрывали его лицо… Похоже, он пытается открыть бардачок. Когда дверь машины открылась и в салоне опять загорелась лампочка, его голова нервно дернулась, и на Карен уставились огромные, размером с блюдце, глаза. Карен залезла в «линкольн» и опустилась на пассажирское сиденье рядом с Гленом. Тот резко выпрямился. Снова стало темно.

— Глен, что я вижу, ты пытаешься угнать машину?

— Господи, не могу поверить… — жалобно простонал Глен.

Жалкий тип. В Карен даже проснулось нечто вроде сочувствия.

— Думаешь, я явилась сюда, чтобы разрушить твою жизнь? — спросила она.

Он продемонстрировал ей пустые руки:

— Просто у меня нет ключей.

— Это я вижу.

— Ну, то есть я вовсе не собираюсь красть эту машину.

— Правда?

— Конечно. Ведь я ее уже украл. На прошлой неделе в Уэст-Палм, по-моему. Не могу же я украсть ее сам у себя? Да и где мои инструменты? В долбаном багажнике, дьявол его подери.

— Позволь спросить, правильно ли я тебя поняла… Ты хочешь смыться от этих ребят? Так?

— Ты меня видела с ними?

— И ключи остались у одного из них?

— Ага, — кивнул Глен. — Слушай, мне очень хочется в туалет.

— Те двое, с которыми ты сидел… Мориса Миллера среди них не было. Я видела Снупи на тюремной фотке.

— Откуда ты о нем знаешь?

Бедняга совсем был сбит с толку — отчаянно озираясь по сторонам, Глен то и дело кидал испуганные взгляды в сторону «Театра». Карен повернулась посмотреть, что же его так пугает. Из-за машин был виден только купол здания, а под ним — светящаяся надпись: «ТЕАТР».

— Что, плохой денек выдался? Все наперекосяк? — осведомилась она. — Глен, мне известна история твоей жизни, я знаю твоих новых друзей и то, что вы с ними затеяли. Кажется, я даже догадываюсь, куда ты сейчас намылился.