Татьяна Полякова - Невинные дамские шалости

Тут я решила вмешаться:

— Может, план гениальный, но, если все обстояло так, как ты говоришь, непонятно, чего они здесь мыкаются, алмазы ведь у них, и им давно пора отдохнуть за границей, турпутевки они уже заказали.

— Думаю, младший брат малость перемудрил, — усмехнулся Пашка. — Не захотел делиться. Для этого ему и понадобилась твоя подруга. Он думал отдать ей алмазы, разыграть спектакль с убийством и оставить мента в дураках. Но твоя Алька отказалась, чем очень огорчила Серегу. Ехал он по дороге, присматривал свидетеля своей будущей гибели и вдруг — неожиданная радость: машина любовницы на обочине. Как свидетель ты сойдешь не хуже любой другой, но главное — машина. Алмазы можно спрятать в ней, никого не посвящая в свою тайну. Потом по старой памяти зайти к подружке и прихватить алмазики. Но подлый мент, заподозрив неладное, убил Альку, и все у Сереги пошло наперекосяк. Машина со стоянки возле офиса исчезла, а появившись на свет Божий снова, была уже без начинки. Серега покаялся, братья отложили турпоездку и соединили усилия в поисках алмазов. То есть Серега сидит в квартире и боится нос высунуть, а мент своим носом роет землю.

— Очень увлекательно, — согласился Димка. — У меня вопрос: где цацки?

— А они, друг Димка, у того, кто взял машину со стоянки.

Востроглазый длинно свистнул:

— Так как мы его найдем? Это ж мог быть кто угодно, ее попросту могли угнать.

— Могли, — кивнул Пашка. — Тогда мы их точно никогда не найдем. Свистнули ребята крутую тачку, сунулись по какой-то надобности (прошу учесть, Серега мог спрятать алмазы только в салоне, на худой конец в багажнике, ведь тачка была на станции техобслуживания), так вот, случайно обнаружив щедрый подарок, угонщики пристроили «Ауди» на стоянку, а сами ударились в бега.

— Паша, угонщик тачку на стоянке не поставит. Он ее в лесу бросит или прямо на улице.

— Интересная мысль и какое-то томление в душе рождает, но сейчас не об этом. Я твердо уверен: «Ауди» взял убийца Танькиной подруги, чтобы запутать следствие, ведь трупа нет и совершенно неясно, когда исчезла подруга: в среду или в четверг, ждать от Самохина, что он кинется в ментовку — дело пустое…

— Павлик, — укоризненно сказал Димка. — Ты сам только сейчас утверждал, что эту подругу убил мент.

Пашка почесал стриженую голову и заявил:

— Над этим еще надо подумать. Но все равно шанс есть, потому что ты прав: не стали бы угонщики после того, как нашли алмазы, отгонять тачку на стоянку.

— Ты, конечно, мой друг, и я тебя очень уважаю, но давай не будем разбрасываться. На нас, то есть на тебя, имеют зуб Кочан и Мальчик. Против таких фигур мы не попрем, значит, в первую голову надо решать эту проблему. Мальчик хочет поиметь убийцу Сереги, давай подсунем ему убийцу. А уж потом начнем ломать голову над твоим кроссвордом. Короче, Паша, сдаем мента Мальчику, не то лишимся своих голов.

Пашка еще раз почесался и согласно кивнул.

Первую половину ночи мы скрепляли союз, а вторую я размышляла. Часам к пяти утра в голове мелькнула мысль: а почему, собственно, мы упорно связываем два убийства, то есть не два убийства, а инсценировку Серегиной смерти и самую настоящую гибель Альки? А если допустить, что они никакого отношения друг к другу не имеют? Тогда убийца вовсе не мент, а кто-то другой, и исчезновение «Ауди» со стоянки становится действительно логичным. Труп с дачи вывезли, где-то спрятали, а из-за записки и машины создается впечатление, что в среду Алька была еще жива… убийца получает алиби… в самом интересном месте я уснула, а утром началось такое, что ночное озарение я не сразу вспомнила.

— Тебе надо на него взглянуть, — заявил Пашка, бреясь в ванной.

— На кого? — не поняла я.

— На Серегу. Может, мы зря обрадовались, и это все же не он.

— Он, — кивнула я. — Красавец блондин с ямочкой на подбородке.

— Тебе нравятся блондины? — нахмурился Пашка.

— Мне вообще никто не нравится… в настоящее время.

— А чего ты с ним потащилась на поляну?

— Я тебе рассказывала: решили дождаться, когда «Тойота» проедет.

— И прямиком в кусты… «БМВ» ей мой не понравился «Я не могу заниматься любовью в машине», — передразнил он. — Предпочитаешь «Опель» с каким-то голубоглазым хмырем?

— Ты не имеешь права так разговаривать со мной! — возмутилась я.

— Правда глаза колет? Я из этого Сережи все вытрясу, про чертову поляну… и про то, чем вы там занимались.

— Придурок, я же тебе все рассказала…

— Ты расскажешь, соврать тебе ничего не стоит, в этом я давно убедился.

Я хотела вцепиться ему в волосы, но тут заявился Димка.

— Чего орем с утра? — поинтересовался он, а я решила пожаловаться:

— Твой дружок мне гадости говорит, вот что.

— Это он может. Павлик, кончай бузить, у нас есть важное дело…

Павлик полоснул меня взглядом и торопливо закончил утренний туалет. Я бестолково толклась рядом, потом спросила с легким подхалимством в голосе:

— Пашка, а как я Сережу увижу, он же прячется? Второй раз дверь он вряд ли откроет.

— Откроет! — прорычал он. — И ты мне зубы не заговаривай…

— Ничего я не заговариваю, — обиделась я и ушла в кухню пить кофе.

Пашка был темнее тучи.

— Чего это он? — влезла Анька.

Димка махнул рукой и отвернулся, она посмотрела на меня, я загрустила и пожала плечами. Димка, видя такой непорядок за столом, спросил друга:

— Ты, часом, не собрался жениться, уж больно грустный?

— На мне? — удивилась я, а Пашка рявкнул:

— Сейчас врежу!

Я не поняла, кому из нас он хотел врезать, но на всякий случай замолчала.

С завтраком было покончено, и Пашка кивнул мне:

— Поедешь с нами.

— А я? — обиделась Анька.

— А ты дома сиди.

— Почему ее берете, а меня нет?

— Ее берем для дела, а тебя бережем, потому что дело опасное. Все. Жалобы в письменном виде по понедельникам.

Мы покинули квартиру и направились к Димкиной машине, которая по-прежнему была на стоянке. Пашка-подлец держал меня за локоть и то и дело больно дергал.

— У, гад! — прорычала я, и тут очень знакомый голос за моей спиной произнес:

— Руки за голову, быстро!

Я ошалело повернулась и увидела мента, то есть Мишу. В руках у него был пистолет, или как там это называется, а выражение лица — очень решительное.

— Мишенька, — проблеяла я и заревела со страха.

— За мою спину! — скомандовал он мне, а Димке с Пашкой велел положить руки на крышу машины. — Оружие есть? — спросил он грозно.

— Спятил, командир? — удивился Пашка. — Я его с армии в глаза не видел.

— Они меня били, — пожаловалась я и в доказательство ткнула пальцем себе в глаз. — А оружие есть вот у этого, — мотнула я головой в сторону Пашки. — Он его, подлец, в штанине прячет, на щиколотке.

Миша наклонился и стал обыскивать Пашку, а я взяла кирпич, лежавший рядом с задним колесом соседского «Запорожца», и огрела им Мишу по голове. Он слабо охнул и упал на асфальт. Димка с Пашкой оттащили мента в сторону, пистолет сунули в задний карман его штанов, не очень стараясь укрыть от людских глаз, потом Димка бросился в квартиру за Анькой, а Пашка сел за руль. Через пять минут Димка с Анькой присоединились к нам, и мы помчались по проспекту.

— Куда мы теперь? — запричитала я.

— Подальше отсюда, — ответил Пашка, а Димка сказал:

— Давай к Толику! — потом повернулся ко мне и заявил: — Леди, я был не прав, вы нам подходите.

— А чего она сделала? — заволновалась Анька.

— Мента по башке кирпичом огрела.

— До чего подлый народ эти бабы! — вдруг разозлился Пашка. — Дима, ты видел? Ведь все как по нотам. «Мишенька, меня били», синяк показала, а стоило мужику спину повернуть — бац по башке. Вот так бы и убил, ей-богу!

— За что? — возмутилась я.

— Еще скажи, что не спала с ментом! — заорал он. — А то я его рожу не видел. Все яснее ясного: запудрила мужику мозги, а потом кирпичом…

— На дорогу смотри, придурок! — в ответ заорала я.

— Павлик, — полез Димка. — У женщин свои секреты. На что тебе их разгадывать? В конце концов, по башке схлопотал мент, а не ты, вот и радуйся.

— Никакого ей нет доверия. Возмущают меня такие поступки, вот так бы и врезал.

— Я тебя спасала, — перешла я с крика на отчаянный рев. — А вдруг он вас убить хотел? Ведь пистолет у него.

— За кирпич по башке мента, между прочим, срок положен, — загрустил Димка, а я заревела еще громче и горше.

— Ненормальный, я из-за тебя свободой рисковала…

— Мало мне Серегиной поляны, так теперь еще мент. Чуяло мое сердце… блондины ей не нравятся.

Анька не выдержала и заехала Пашке по уху.

— Уймись ты, придурок, нашел время выяснять отношения. Нужен ей мент, чего в нем такого особенного?

— Молчи, тоже хороша…

— А я чего? — ахнула Анька.

— Заткнитесь все! — переорал нас Димка. — Сейчас начну выбрасывать из машины на голый асфальт.