Эдриан Маккинти - Гибельный день

Величественная картина: вершина, маяк, молния, буря, ночь, кипящее море и дождь. Заключительная часть «Сумерек богов». Уже одно это зрелище содрало бы с любого человека безверие, как пустую шелуху.

— Адская ночь! — с чувством сказал я, ни к кому не обращаясь.

Двинулся вперед. Прилив был в самом разгаре, и меня отделяло от воды всего лишь несколько футов. Боже всемогущий, ну почему именно это место, а не какое-нибудь другое?! Едва ли во всей Ирландии найдется кусок суши более уединенный, чем этот. Отсюда нельзя быстро выбраться, здесь негде передохнуть. Единственное преимущество — если Бриджит будет четко следовать указаниям, — что ее приближение можно засечь за милю. Она должна быть одна. Ни один полицейский, ни один ее головорез не сумеют следовать за ней, не обнаружив себя. Если она будет приближаться с юга, то есть оттуда же, откуда и я, похитители прибудут с севера, через поля. Они произведут в пещере обмен, а потом разойдутся теми же дорогами, которыми прибыли.

Я обогнул очередной выступ как раз тогда, когда в основание утеса ударила стена ледяной воды. Постарался увернуться, но вода, отброшенная от склона, ударила меня в спину.

Вот же засада!

Рядом с тропинкой появились перильца ограждения. Я старался держаться от них подальше. Ржавые, искореженные ветром и волнами, они выглядели небезопасными. Надеюсь, у Бриджит хватит ума не доверять этой ограде, которая в любую минуту может сломаться, и тогда — обреченный крик… смерть…

Мне стало страшно.

Я потряс головой.

Разве не будет для меня величайшим благом, если Бриджит утонет? Насколько проще мне станет, если она навсегда исчезнет из моей жизни? Никакой вендетты, никакой кровной вражды. Не придется больше просыпаться посреди ночи с бухающим о ребра сердцем и тянуться к револьверу под подушкой.

Смерть Бриджит даст мне возможность начать нормальную жизнь. После двенадцати лет непрестанного бегства!

Я одолел последний поворот, и звук моря изменился: гулкий грохот резонировал в пещере — черном провале в теле утеса.

Вытащил револьвер.

Вот она, Пещера ведьм. Было в названии этого мерзкого места что-то театрально-напыщенное, неестественное.

И почему я не догадался захватить с собой фонарик?! Взвел курок и по осклизлым камням осторожно пробрался в пещеру. Девочка, возможно, уже тут. Я спасу ее и выйду победителем. И снизойдет на меня свет вечной любви Бриджит. Наконец-то мне даруют прощение, и я буду жить долго и счастливо.

Да.

Я пригнулся и медленно двинулся в беспросветный мрак. Пещера уходила довольно глубоко в скалу, но ее почти всю заливало водой. Волна ударила в стены пещеры и окатила меня с ног до головы.

Я был предельно осторожен, и все же в очередной раз поскользнулся, упал и сильно порезал левую руку. Револьвер, к счастью, находился в правой руке. На всякий случай, чтобы не потерять, я положил его в карман куртки.

Постоял не двигаясь, затем присел.

Глаза привыкли к темноте, и при скудном свете от редких вспышек молний я разглядел, что пещера пуста. Ни девочки, ни похитителей, ни Бриджит.

Мусор, водоросли, пивные банки, мокрая бумага, несколько отсвечивающих граффити, но ровным счетом ничего, указывающего на недавнее присутствие людей.

Черт бы побрал! Неужели Слайдер все-таки обманул?

— Эй! Есть кто-нибудь? — позвал я.

Ни звука в ответ. Черт побери, даже эха тут нет!

Я поглядел на часы: ровно одиннадцать. Ах да! Они же остановились. Сейчас, должно быть, перевалило за полночь. Бриджит наверняка уже в дороге. Мечется от одного телефона-автомата к другому, пересаживается с машины на машину, направляется в Дублин, или Донегол, или к холмам Тары. Куда угодно, только не сюда.

— Ты во всем виноват, Слайдер! Обманул, заставил меня тащиться в такую даль! — Я выругался.

Ничего не попишешь. Остается только ждать. Если похитители в ближайшее время не появятся, я кинусь искать паромную переправу или аэропорт. Надо убираться из Ирландии как можно скорее. Братец Боба доходчиво объяснил: получит Бриджит дочь живой или нет, после полуночи мне не жить. Дэвид и его банда откроют на меня охоту. Если ребенок погибнет, на мне сполна отыграется Бриджит со своими головорезами. В этой стране я и дня не протяну.

Я поежился и присел на камень. Как же хочется закурить! Всего-то одна-единственная сигаретка нужна, чтобы согреться. Постучал по часам, завел их, прислушался, снял и швырнул за спину, в вонючую груду мусора и отходов, перекатывающуюся в волнах.

Морская вода постепенно заливала пол пещеры. Макферрин, очевидно, был гораздо умнее, чем я предполагал. Рассказал о пещере посреди гребаного нигде, рассчитывая, что я, как распоследний идиот, туда и отправлюсь. Он знал, что во время прилива пещера целиком скрыта под водой, а значит, я, скорее всего, захлебнусь и утону.

Потрясающе хитрый план! Полагаю, ты думал, что будешь ждать меня в аду с чарующей улыбкой. Так ведь, Слайдер? Я поглядел на воду. Поднимается или нет? Я пытался найти на стенах отметки максимального уровня воды, но ничего не разобрал в темноте.

Иногда самое правильное — оставлять людей в живых. Может, стоило взять с собой этого сукина сына? Скоротали бы ожидание за разговором. А потом уж и в расход… Или нет? Слишком много сложностей.

Вода хлюпала под ногами.

Черт побери! Я скорее застрелюсь, чем позволю себе утонуть. Мерзкий способ уйти из жизни. Особенно в такую ночь.

Стоп, не торопись.

Макферрин не в состоянии придумать столь хитроумный план. Особенно когда ко лбу приставлен револьвер. Не говоря уже о том, что уровень прилива известен только рыбакам и ловцам омаров.

— Нет, приятель, до такого ты не додумался бы, — сказал я, обращаясь к стенам пещеры. Адская ухмылка Макферрина испарилась, подобно Чеширскому коту.

Но где же все? Тут я вспомнил, что в мобильном телефоне есть часы. Достал телефон, включил подсветку, высветилось 4:59. Это был простенький телефон, все еще настроенный на перуанское время.

Южная Америка. Какая далища! Одно лишь воспоминание о путешествии и обо всем, что произошло после, заставило меня зевнуть от усталости. Господи всемогущий, за прошедшие два дня я едва ли спал дольше двух часов! И как только закончится приток адреналина, меня могут буквально скосить усталость и боль.

Я посмотрел на телефон. Переключил часовые пояса. Почти двенадцать по британскому летнему времени. Я поморгал, избавляясь от сумбура в голове и черных точек перед глазами, набрал номер Бриджит. Не отвечает. Ах да! Ей же приказали не брать телефон, ну конечно!

Я вытащил мокрый листок и набрал другой номер. Раньше, на вершине горы, связи не было, а сейчас, когда я находился глубоко в пещере, телефон сразу же соединился.

Ответил Моран:

— Да-а?

— Это Форсайт.

— Чего тебе?

— Они позвонили ей?

— Да, позвонили, дали указания; до моста мы были у нее на хвосте, но затем потеряли.

— Вы следовали за ней?

— Да, пытались.

— Что произошло?

— Он заставил ее съехать на дорогу, которую мы считали тупиком. Там висел фальшивый знак, и мы довольно долго ждали, затем все-таки подъехали к машине Бриджит. Она оказалась пуста.

— Как думаешь, что произошло?

— Бриджит, как пить дать, ждала другая машина. Норрис даже утверждает, что видел отъезжавший «форд-эскорт», однако мы были слишком далеко, поэтому уверенности нет, — мрачно ответил Моран.

— А в «форде» он ее не разглядел?

— Нет. С их стороны чертовски грамотно — заставить ее пересесть в другую машину на случай, если мы подбросили «жучок» в первую. А мы как раз это и сделали.

— Копы тоже отстали?

— Бриджит потребовала, чтобы копы от нее отцепились. Она и мне не велела ездить, да я не смог устоять перед искушением. Мне жаль, но теперь она сама по себе.

— Черт…

— А что у тебя? — требовательно спросил Моран.

— Кажется, я напал на верный след.

— Где ты сейчас?

— На Айлендмэги.

— Где это, твою мать, находится?

— К северу от Белфаста, это полуостров, но…

— Ты в графстве Антрим?! — удивился Моран.

— Да.

— Она проехала по Лаган-бридж в графство Даун. Там-то мы ее и потеряли. А ты даже не в том графстве, твою мать!

Пауза. Мы оба понимали, что это значит.

— Похоже, мой информант солгал. — Впервые за свою карьеру я сам услышал в своем голосе пораженческие нотки.

— Форсайт, только не говори, что тебя не предупредили по-честному.

— Не буду.

— Прощай. — Щелчок и гудки.

Я уронил голову на руки и засмеялся. Моран прав: меня предупреждали. В таком состоянии шансов против него у меня нет. Но сейчас меня беспокоило другое. Он казался вполне честным парнем, не спорю, однако что-то было здесь не так. Меня поразило, что он позволил ей ехать одной. Я бы никогда такого не допустил, что бы ни приказывали похитители. А если он втайне надеется, что история с похищением сыграет ему на руку и ему удастся избавиться от Бриджит? После всего пережитого она стала проявлять слабость. Если Шивон погибнет или что-нибудь случится с Бриджит, Моран, очевидно, вскарабкается наверх. Он не интриган, не мелкий пакостник — нет в нем этого, — но, когда наступит пора подбирать объедки, Моран будет тут как тут. Займет место Бриджит. И первым делом прикажет убить меня.