Джеймс Чейз - Это грязное дело шантаж

Но проходили дни безмятежного отдыха, а Крис, казалось, ни о чем другом не помышлял, как только о чтении и солнечных ваннах, и это, очевидно, усыпило ее бдительность. Теперь, надевая легкие пляжные брюки, она укоряла себя за то, что позволила ему сидеть на террасе одному. Когда она натягивала свитерок, ей вдруг пришла мысль проверить на месте ли ключ зажигания. Отыскав сумочку, она дрожащими руками открыла ее и перетряхнула содержимое. Ключ исчез. «Неужели Крис пробрался в ее комнату, когда она была в ванной, и забрал его?» — в панике подумала она.

Она выбежала на балкон и обшарила глазами все автомобили, стоявшие на специальной площадке у края террасы. Белого «мерседеса» среди них не было!

Лихорадочно причесываясь, она убеждала себя: «Ну, что ты так всполошилась? Он вернется. Почему бы ему не прокатиться, если вдруг захотелось? Я сказала, что спущусь вниз в полпервого, а сейчас еще нет двенадцати. Наверное, ему надоело читать и он решил немного проветриться». Но разум подсказывал, что все это чушь. У Криса развилось патологическое отвращение к машинам после той страшной аварии, и куда бы они ни направлялись, за рулем всегда сидела она. Почему же тогда он улучил момент, когда она принимала ванну, тайком зашел в ее спальню и забрал ключ, если только…

Не в силах совладать с нарастающей паникой и предчувствуя что-то ужасное, она схватила сумочку и, выбежав из номера, устремилась к лифту в конце коридора. Через мгновение двери лифта бесшумно распахнулись, и одетый в безукоризненно белую униформу мальчик-лифтер вежливо спросил:

— Доброе утро, мадам. Вам на первый этаж?

— Да, скорее, — ответила Вэл и в изнеможении прислонилась спиной к длинному зеркалу до пола.

Плавное падение лифта усилило подступившее к горлу чувство тошноты.

Наконец лифт остановился, и Вэл устремилась через изысканно декорированный холл к вращающимся дверям.

Когда она выбежала на террасу, портье вежливо поклонился ей и вновь замер у дверей. Она еще раз осмотрела все вокруг, но Криса нигде не было видно.

Вэл на мгновение растерялась, но потом взяла себя в руки и, подавив дрожь в голосе, спросила портье:

— Я думала мистер Бернетт здесь. Вы его не видели?

Про себя Вэл молила о том, чтобы портье ответил ей, что Крис в туалете или в баре, но невозмутимый ливрейный старик почтительно сказал, что мистер Бернетт сел в машину и уехал в сторону Майами.

— Минут десять назад, мэм.

— Спасибо, — машинально ответила Вэл и медленно направилась к тому месту, где недавно сидел ее муж.

Она рассеянно взяла книжку в голубом переплете и села в кресло-качалку. Потом открыла сумочку, вытащила из нее изящные солнцезащитные очки и надела их, скрыв половину лица.

Вышколенный официант бесшумно подошел к ней и поставил на столик высокий бокал золотистого мартини с искрящимся на солнце кубиком льда. В обязанности обслуживающего персонала гостиницы входило угадывание малейших желаний ее гостей. Порой это даже надоедало, но сейчас Вэл действительно нужно было что-нибудь выпить.

— Мистеру Бернетту томатный сок как всегда? — с вежливой улыбкой спросил официант.

— Да, пожалуй, — ответила Вэл, не глядя на него. — Он сейчас подойдет.

Официант отошел, и Вэл взяла стакан и пригубила приятного прохладного напитка. Некоторое время она пристально смотрела на бескрайний пляж и ласковое голубое море, не в силах избавиться от бешеного биения в груди и в голове, тщетно пытаясь подавить гнетущее чувство страха. Потом посмотрела на часы. Четверть первого. «Сиди спокойно, не дергайся, — приказала она себе. — Через пятнадцать минут Крис появится, и если он обнаружит, что ты паниковала, то это наведет его на невеселые размышления». Врач предупреждал, что она должна умело выказывать признаки уверенности в муже. Что ж, она так и сделает. Спокойствие. Только спокойствие.

Ожидание было нестерпимым. Она замирала при каждом звуке подъехавшей машины и в надежде устремляла взгляд на подъездную дорожку, которая вела от главного въезда в отель к стоянке неподалеку от нее. Люди возвращались к ленчу, и привратник только успевал салютовать и открывать дверцы роскошных автомобилей. Но ни один из них не был знакомым белым «мерседесом» с откидным верхом.

В половине первого Вэл допила свой мартини. Она сидела, до боли в пальцах вцепившись в томик Диккенса, как будто он был последним звеном, связывавшим ее с исчезнувшим мужем.

«Еще десять минут и надо что-то предпринять… но что?» — пронеслось в ее лихорадочном мозгу.

К столику вновь подошел официант с еще одной соблазнительной порцией мартини на подносе.

— Не хотите ли еще? — осторожно осведомился он.

Обычно она не пила больше одного мартини до завтрака, но каким-то внутренним чутьем официант угадал, что она не откажется от второго.

— О, да! Спасибо. Пожалуй, выпью еще один. Сегодня так жарко, — согласилась Вэл.

Официант поставил перед ней еще один стакан, убрал пустой и удалился с приятной улыбкой, игравшей в уголках его губ.

Вэл нервно взглянула на часы, взяла стакан, сделала два жадных глотка и поставила его на место.

«Он не придет, — безнадежно подумала она. — О, боже! Что же мне теперь делать? Отец сказал, что его не будет в офисе до пяти часов. Где его теперь искать? Нет! Я не должна говорить ему об этом. Уж кому-кому, а ему в последнюю очередь. Но кто мне может помочь? Доктор Густав? Да, пожалуй надо сообщить ему. Но что он может сделать? Не будет же он бегать по всему побережью, разыскивая Криса. Полиция? Конечно, они могут найти его, но стоит им узнать, кого они ищут, как об этом разнюхают газеты и тогда… Нет! Только не это. Мы только что отошли от ужасной шумихи, которую подняла пресса после аварии и долгого безрезультатного лечения зятя великого Чарльза Трэверса.

Она опять глянула на часы. Без четверти час. Раздался визг тормозов. Вэл подскочила, как ужаленная, и устремила взгляд на подъездную дорожку. Шикарный «роллс-ройс» плавно подкатил к входу в отель, из него вылезла дородная дама с собачкой-пекинесом в руках.

Без трех минут час встрепанная до предела Вэл увидела Жана Дюлака, управляющего отеля, высокого, красивого элегантного мужчину с безупречными манерами и свойственным только французам особым обаянием. Он проходил по террасе, останавливаясь у каждого столика, чтобы сказать несколько любезных фраз гостям.

Когда он подошел к ее столику, было ровно час.

— Мадам Бернетт? Такая красивая женщина и одна? Но это противоестественно.

Но вглядевшись в ее белое измученное лицо, он поспешно добавил:

— Что-то случилось? Может быть я могу вам чем-нибудь помочь?

— Думаю, что да, — хрипло произнесла Вэл. — Присядьте, пожалуйста. Я бы хотела…

— Извините, дорогая миссис Бернетт, но подсесть к вам, значит, вызвать ненужные пересуды и сплетни. На курортах это любимое времяпрепровождение. Не будете ли вы так добры зайти ко мне в офис через несколько минут? Буду рад вам помочь.

Он одарил ее ослепительной улыбкой и с достоинством продолжил свой обход. Подождав несколько мучительных минут, в течение которых отдыхающие на террасе гости перешли в ресторан, Вэл нарочито медленно прошла в офис месье Дюлака — просторную, изящно обставленную комнату с цветами в самых разнообразных видах и формах.

Когда она вошла, управляющий поспешно встал из-за стола и устремился к ней навстречу, спеша запечатлеть поцелуй на ее руке.

— Пожалуйста, присаживайтесь. Теперь мы можем обсудить вашу проблему тет-а-тет. Она касается мистера Бернетта, не так ли?

Вэл деревянно опустилась в удобное кресло. К горлу подступил комок, и ей вдруг очень захотелось расплакаться, но усилием воли она овладела собой.

Дюлак деликатно отошел к окну и сделал вид, что что-то рассматривает на улице, потом вновь вернулся за свой полированный стол из красного дерева.

— В моей жизни было немало несчастий, миссис Бернетт, но оглядываясь сейчас на прожитые годы, я понял, что нет таких ситуаций, из которых бы не было выхода. Ваш муж куда-то уехал на машине, и вы боитесь, как бы с ним что-нибудь не стряслось, не так ли?

— Так вы все знаете о моем муже?

— Ну, не все, но многое, как и обо всех моих гостях. Иначе как бы я смог обеспечить им отличный сервис?

— Он… он исчез, и я места себе не нахожу.

— Его уже нет целый час, — задумчиво покачал головой Дюлак. — Для простой прогулки это многовато. По-моему, надо известить полицию.

Вэл скривилась, но Дюлак сделал успокоительный жест.

— Не волнуйтесь о нежелательном паблисити. Его не будет. Положитесь на меня, и я все устрою. Шеф полиции, капитан Террелл, — мой давний друг. Он человек с головой и примет незамедлительные меры, не привлекая излишнего внимания. Можете быть уверены, он не только быстро разыщет мистера Бернетта, но и сделает так, что, кроме нас с вами, об этом не будет знать ни одна душа, тем более журналисты.