Джеймс Чейз - Это грязное дело шантаж

Вэл тяжело вздохнула.

— Благодарю вас. Да, конечно… Вам лучше знать, как поступить в данном случае. Я полностью полагаюсь на вас и еще раз спасибо.

— Вот и хорошо, — бодро произнес месье Дюлак, вставая. — А сейчас, пожалуйста, спокойно идите в свой номер. Я пришлю ваш обед туда.

Видя, что Вэл пытается что-то возразить, он улыбнулся и поспешно добавил:

— Что-нибудь легкое, но есть надо обязательно. Через полчаса капитан Террелл будет у вас.

Капитан Фрэнк Террелл был крупным внушительным мужчиной с волосами цвета спелой ржи, в которых, при более близком рассмотрении, можно было заметить седые пряди. На массивном мужественном лице с квадратной челюстью выделялись пронзительные глаза неопределенного серо-стального цвета. Подчиненные его любили, а преступники, которых хоть пруд пруди в Большом Майами, боялись, как огня, и даже дали прозвище «медноголовый Фрэнк».

Он сидел в кресле, которое казалось игрушечным для такого мощного мужчины, и внимательно смотрел на сидевшую напротив Вэл, которая нервно сжала руки коленями, чтобы он не заметил, как они у нее дрожат.

— Дюлак в общих чертах ознакомил меня с вашей проблемой, миссис Бернетт, — проговорил он неожиданно мягким голосом, в котором улавливались нехарактерные для него нотки симпатии. — Я уже разослал описания вашего мужа и его машины. Вот увидите, не пройдет и часа, как кто-нибудь из моих людей обнаружит его. Уверяю вас, не стоит так волноваться.

— Хорошо, спасибо, — рассеянно проговорила Вэл,— вот только газеты…

— О них тоже можете не беспокоиться. Я знаю, как обращаться с газетчиками. Дюлак вкратце рассказал мне, что ваш муж не совсем здоров. Не могли бы вы что-нибудь добавить по этому поводу. Поверьте, это необходимо в интересах дела.

— Ну, конечно… если это необходимо.

— Так что с ним?

— Два года назад он попал в автомобильную катастрофу и получил тяжелую травму головы. Пять месяцев пролежал в коме. До этого трагического случая он был блестящим специалистом в области менеджмента. Работал вместе с моим отцом. Практически был его правой рукой. Когда он в конце концов пришел в сознание, то… в общем, выражаясь словами моего отца, начал вести себя как зомби.

Вэл замолчала и порывисто отвернулась к окну, чтобы скрыть слезы.

— Многие месяцы он провел в лучшем санатории Соединенных Штатов. Его лечили самые известные психиатры. Они пришли к заключению, что физически он совершенно здоров. Но он стал индифферентен ко всему на свете… включая меня. В санатории он провел целых восемнадцать месяцев, однако его состояние не улучшалось, но и не ухудшалось. Я решила, что оставаться ему там дальше просто нет смысла. Вопреки мнению отца, я настояла на том, чтобы попытаться вернуть его в нормальную обстановку. Я думала, что при заботливом уходе с моей стороны он полностью излечится от ипохондрии. Врачи согласились с моими доводами. И вот я привезла его сюда. За последнюю неделю я заметила в нем перемену к лучшему.

— А в чем это выразилось? — заинтересованно спросил Террелл.

— Он стал проявлять интерес к некоторым вещам. До нашего приезда сюда он просто часами сидел, глядя в пространство. Здесь на глаза ему попался томик Диккенса, и, к моей радости, он увлекся чтением. Крис даже попросил меня достать его собрание сочинений… и запоем читал все подряд. Он также стал обращать внимание на окружающих и обсуждать их со мной.

— К вам он тоже стал… более внимателен?

Вэл удрученно помотала головой.

— Нет, я бы не сказала.

— Насколько я знаю, он консультировался у доктора Густава? — продолжал расспрашивать Террелл. — Как вы думаете, почему?

— Он был под неусыпным наблюдением врачей в течение двух лет, и, должно быть, потерял уверенность в себе. Он просто чувствовал себя потерянным, если врача не было рядом.

— Я хорошо знаю доктора Густава, — задумчиво сказал Террелл. — Он — знающий специалист и хороший человек. Что он думает о состоянии здоровья вашего мужа?

— О, он тоже заметил признаки улучшения, но сказал, что для полного выздоровления потребуется время.

— Он не предупреждал вас о том, что муж может попытаться убежать?

— Нет.

— А как ваш муж относился к вождению автомобиля после того, как вы забрали его из санатория?

— Вот это меня больше всего и беспокоит. Он не притрагивался к рулю с той самой катастрофы… вплоть до сегодняшнего утра. Машину всегда водила я.

Террелл опять глубоко задумался, потом решительно встал.

— Я сообщу вам, как только мы его найдем. Возможно будет лучше, если вы подъедете в наше управление и сами заберете его. Думаю, следует сообщить доктору Густаву. Он человек надежный. Доверьте это мне. А сами постарайтесь не волноваться, хотя понимаю, что это нелегко. Мы скоро его найдем. Мои люди патрулируют все главные дороги, идущие в Майами.

Когда он ушел, Вэл уселась у окна, выходящего на подъездную дорожку, и принялась ждать.

Сержант Джо Беглер сосредоточенно склонился над бумагой, механически приглаживая непокорный ежик короткими пальцами-обрубками, с обгрызенными ногтями. Он сидел за большим столом просторного помещения полицейского участка. За другими такими же массивными столами полицейские в форме разговаривали по телефонам или же что-то усердно писали в своих блокнотах.

Беглер читал отчет об ограблении ювелирной лавки. Он был вторым после капитана Террелла по чину и его правой рукой, когда дело касалось серьезных дел. Начальник полиции считал неженатого тридцативосьмилетнего сержанта, заядлого курильщика и кофемана, лучшим помощником, который у него был за долгие годы службы в полиции.

Резко зазвонил телефон. Беглер протянул мощную, покрытую веснушками и рыжими волосами руку и, сняв трубку, рявкнул: «Да? Беглер на проводе».

— Шеф у себя в кабинете, — доложил дежурный. — Хочет вас видеть.

Беглер проворчал что-то невразумительное, что должно было означать «сейчас иду», бросил папку с недочитанным отчетом в ящик стола и тяжелым шагом направился в офис капитана Террелла.

Его шеф как раз собирался налить себе кофе из вместительной электрокофеварки. При виде Беглера он достал еще одну чашку.

— Садись, Джо. Что-нибудь новенького по делу Бернетта?

Беглер тяжело опустился на стоявший перед столом начальника простой стул с прямой спинкой и, беря чашку, недовольно произнес:

— Пока ничего. Все патрульные машины оповещены. Почему такая суматоха?

Террелл принялся набивать почерневшую обкуренную трубку.

— Важные люди. Этот парень — зять Чарльза Трэверса, и если ты случаем не знаешь его, то должен тебя предупредить, что это тот человек, который построил «Нью-Йорк Палас Отель», мост «Ферри» и плотину в Гаване, не считая разных других «мелочей» подобного масштаба.

Беглер отхлебнул кофе и зажег сигарету.

— Ну и что?

— А то, что мы должны как можно быстрее отыскать этого парня. Тут есть одно осложнение.

Террелл выдержал паузу, продолжая набивать трубку.

— Дело в том, что он не в себе. После разговора с его женой, дочкой всемогущего Трэверса, я зашел к доктору Густаву, который ознакомил меня с его историей болезни. Парень получил серьезные ранения головы в автокатастрофе и, по словам доктора, у него отмечены некоторые функциональные отклонения в деятельности мозга. Со временем они должны пройти, но пока он не может отвечать за свои действия. Он не садился за руль более двух лет, а сейчас катается где-то в своем «мерседесе». Сам понимаешь, такой человек за рулем может угробить не только себя, но и массу народа.

— Что я должен сделать? — спросил Беглер, допивая кофе. — Отозвать от заданий других ребят и бросить их на поиски этого «чокнутого»?

— Боюсь, что да. Скажи им, что это срочно. Я хочу, чтобы этот парень был найден как можно быстрее. Он болтается отвязанным уже более двух часов. Неужели так трудно найти белый «мерседес-комби»?!

— Возможно, он нырнул на какую-нибудь проселочную дорогу, — сказал Беглер, поднимаясь.

— Меня не интересует, куда он нырнул! Даю вам час! Я ясно выражаюсь?

Беглер угрюмо кивнул и прямиком направился в операторскую. Сев за пульт, он взял микрофон и принялся по очереди связываться со всеми патрульными машинами. Вскоре вся полиция знала, что их непосредственный начальник ими не доволен. В комнату вошел один из операторов и легонько тронул разбушевавшегося сержанта за плечо:

— Гарри на связи, сержант. Он нашел «мерседес».

Беглер передал ему свой микрофон.

— Всем отбой, — сказал он и подошел к пульту на другом столе.

— Гарри? — рявкнул он в динамик селекторной связи.

— Да, сержант. Я нашел машину — белый «мерседес». Номерной знак 33567. Зарегистрирован в Нью-Йорке. Нахожусь на автостраде «Олд-Дикси». У машины спущена правая задняя покрышка. Отчетливые следы юза на шоссе. Потом она врезалась в дерево. Должно быть, шел на приличной скорости. Правый бампер в лепешку.