Александр Арсаньев - Первое дело Карозиных

Далее неприятности посыпались, как из рога изобилия. Объявилась горничная генаральши, которая могла испортить все дело. Актриса в панике помчалась к Владимиру. Тот жестко сказал, что горничную надо убрать, подставив иностранца. Понимая, что назад у нее дороги все равно уже нет, Любчинская согласилась. Влюбленный Амит сыграл свою роль, ни о чем не подозревая.

Но на следующий день Любчинскую ждал новый удар: отравленная девушка исчезла. Когда переполошившаяся Любчинская кинулась к тайнику, где держала наркотическую смесь и ожерелье Амита, ожерелья там тоже не оказалось. Вот теперь актриса ударилась в панику. Она до срока забрала заказанный у мадам Роше гардероб, сгребла все принесенные одураченными жертвами драгоценности и отбыла в свое имение, прихватив с собой находящуюся почти в постоянном беспамятстве Дашу.

Девушку она не оставила, так как боялась, что на нее наткнется вездесущая Карозина, и Даша может выдать актрису. Остальные жертвы не знали, как на самом деле зовут их «жрицу» и где она живет. Любчинская встречалась с ними в маленькой гостинице и на «молениях». К тому же Даша могла быть полезна актрисе как оружие против Давыдова, которому Любчинская все-таки верила не до конца, несмотря на его обещания. Слишком много он ее унижал, чтобы женщина могла поверить в мгновенные перемены характера своего алчного любовника. Она надеялась, что сможет припугнуть поручика разоблачением. Тот ведь спокойно мог отвертеться от всех краж, выдав полиции саму Любчинскую. Опозоренная же Давыдовым Даша была хорошим аргументом в руках актрисы.

Уехала Любчинская раньше оговоренного с Владимиром срока, не сообщив тому ничего. Она рассчитывала, что таким образом заметет за собой следы, а поручик сам догадается, где ее найти. Собственно, рассчитала она все правильно и могла бы надеяться, что все преступления сойдут ей с рук. Любчинская только не знала, что горничная Варя, беспомощно скребя руками по полу, уцепит пакетик из-под мышьяка, который актриса и сама не заметила, как обронила.

Владимир появился слишком быстро, когда Любчинская его еще не ждала. Он громко обратился к ней так, словно они были чужие, а потом шепотом сказал, чтобы она поддержала его игру. Отведя актрису на достаточное расстояние от дома, он сообщил, что злосчастная профессорша Карозина выследила Любчинскую, да еще умудрилась обратиться за помощью именно к нему. Поручик откровенно забавлялся сложившейся ситуацией, рассказывая любовнице, как дражайшая Катерина Дмитриевна в этот момент уже, должно быть, рыщет по дому актрисы в поисках его «бедной невесты» и похищенных сокровищ.

– Боже, Владимир! Что же ты наделал, – ужаснулась актриса.

– Да успокойся ты, Ариша. Я сейчас все устрою, ты только слуг своих ушли куда-нибудь не надолго.

Ничего не понимая в его поведении, Любчинская однако привычно повиновалась любовнику. А тот спокойненько оглушил Карозину, связал ее, заткнул кляпом рот и, взвалив на плечо, потребовал у актрисы открыть погреб, куда и сгрузил бесчувственную женщину.

Далее поручик пересказал Любчинской все, что выведал у Катерины Дмитриевны, смеясь над доверчивостью женщины. Актриса была шутить не расположена, понимая, что вот-вот может объявиться муж Карозиной вместе с обманутым принцем. Давыдов ее успокаивал, что времени у них вполне достаточно. Ведь профессор не знает, где расположена деревня, а также безгранично доверяет ему, поручику. Затем Владимир предложил Любчинской уехать утром, захватив ценности. Он, правда, был немного раздосадован тем, что второе ожерелье выскользнуло из их рук и не удалось провернуть последнюю, двенадцатую, кражу. Но все равно считал, что денег им хватит, если они продадут драгоценности в Европе.

Любчинская согласилась с ним и стала готовиться к отъезду. Владимир ходил за ней по пятам и был подозрительно весел и ласков. Она почуяла неладное, а утром попросила его исполнить обещание и обвенчаться с ней.

– Ну и где же ты хочешь венчаться?

– В Любимово, это здесь рядом. Мы остановимся там, чтобы подождать денег. Их мне перешлет туда управитель. Я предупрежу его, чтобы он никому не говорил, где мы. Так что нас не найдут.

– А что ты собираешься делать с Дашей?

– Оставлю здесь на попечении управителя, что бы он «ухаживал» за ней, – недобро усмехнулась Любчинская.

– Хорошо, – согласился поручик. – Едем же.

Он прямо не ответил актрисе согласием на просьбу о скорейшем венчании, и она решилась на отчаянный шаг. Любчинская оставила все драгоценности в тайнике, о котором никто кроме нее не знал. Она обнаружила его еще маленькой девочкой и хранила там свои девчоночьи тайны. Актриса догадывалась, что Владимир не собирается на ней жениться, поэтому у нее был последний шанс сыграть на его жадности.

Они приехали в Любимово, заночевали там, а поутру Владимир сослался на нездоровье и уговорил Любчинскую одну сходить в церковь, чтобы договориться там о венчании. Она пошла, хотя мрачные предчувствия уже завладели ею. Когда она вернулась, то увидела, что поручик роется в ее вещах.

– Что ты ищешь, Владимир?

– Ариша, где драгоценности?

– Когда повенчаемся, тогда ты их и получишь. Не раньше, – Любчинской было страшно, но она не намерена была отступать.

– Нет, Ариша, ты отдашь мне их сейчас, – угрожающее сказал Владимир, доставая пистолет.

– Ты их не получишь, если убьешь меня, – дрожащая от ужаса актриса смотрела в исказившееся от злобы лицо любовника. – Их нет здесь, они спрятаны в надежном месте, и тебе их без меня не отыскать.

– Ты мне все скажешь прямо сейчас, шлюха, – голос поручика был ровным и спокойным, только глаза его выдавали клокотавшую ярость. – Ты не смеешь спорить со мной.

– Ты получишь драгоценности, только обвенчавшись со мной, – снова повторила Любчинская.

– Тогда я тебя убью, – пригрозил Давыдов, направляя на нее пистолет.

– Убивай, – закричала актриса, не выдержав напряжения. Слишком долго она подчинялась этому человеку, чтобы теперь суметь настоять на своем. Она лишь надеялась, что жадность окажется сильней, и он не станет ее убивать. – Убивай! Мне уже все равно!

Этот крик был ее ошибкой. Рука поручика дернулась, и он нажал на курок. Раздался выстрел, актриса упала, чувствуя, как страшная боль раздирает ее грудь. Владимир уронил пистолет, выбил подсвечником окно и, не взглянув более на Любчинскую, скрылся.

– Вот, собственно, и вся история, – заключил Никита Сергеевич. – Грустный, но закономерный конец. Любчинская осталась в больнице, рассказав нам с господином Амитом, где находится тайник, Давыдова пока не нашли, – профессор немного помолчал, потом продолжил: – Знаешь, Катенька, мы не стали заявлять в полицию о преступлении Любчинской. Господин Амит простил ее, все украденные ценности мы вернем владельцам, сказав, что случайно отыскали их в том особнячке. А за смерть Вареньки актриса и так сполна наказана. Она очень плоха, ангел мой, и не хочет больше жить. Не знаю, как тебе, а мне ее жаль.

– Мне тоже, – вздохнула Катенька. – Ее история печальна и поучительна. Но вы так и не показали мне драгоценности. Где же они?

– Здесь, – сказал принц, раскрывая саквояж.

Одиннадцать прекрасных украшений предстали перед восхищенным взором Катеньки, но когда принц достал футляр с ожерельем, оно затмило собой все. На невысказанный вопрос молодой женщины Амит сказал, что уже был у ювелира, который засвидельствовал подлинность всех драгоценностей.

– Ну что ж, – подвел итог профессор. – Наше расследование наконец-то завершено, приключений больше, слава Богу, не предвидится. Слишком уж плохо они сказываются на моем желудке. Но нам осталось еще окончательно уладить дело принца. Я предлагаю поступить так…

…Наступил светлый праздник Христова Воскресения, по всей Москве звонили колокола и валили из церквей празднично одетые горожане. Слышались радостные возгласы: «Христос воскресе! Воистину воскресе» и звонкие поцелую, которыми обменивались люди. В каждом доме сегодня или ждали гостей, или сами хозяева собирались в гости.

Карозины на этот раз относились к последней части. Званы они были в дом к генералу Соловцу. Компания должна была собраться небольшая: сам генерал Соловец, его супруга, Арина Семеновна, матушка генерала, Капиталина Власьевна, прибывшая из имения пару дней назад, брат генеральши, Виктор Семенович Аверин, ну и сами супруги Карозины, которые испросили позволения у генерала привести с собой одного весьма приятного иностранца. У генерала возражений на этот счет не возникло, хоть его и удивила подобная просьба. Арина Семеновна, единственная, посвященная во все детали, сказала мужу, что иностранец этот путешествует с целью ознакомления с обычаями разных народностей, а посему представляет собой очень занятного собеседника.

В полдень Карозины и принц переступили порог генеральского дома. На Катеньке было новое декольтированное платье, однако плечи ее и шея были укутаны роскошным боа в тон к платью. Генеральша Арина блистала в не менее роскошном туалете, щеголяя фамильным ожерельем. Состоялся ритуал представления гостей друг другу и особенно матушке генерала. Суровая Капиталина Власьевна неукоснительно требовала исполнения обычаев.