Энн Перри - Палач из Гайд-парка

Шарлотта шла впереди. Они осторожно пробирались по узкой, обложенной кирпичами дорожке, поросшей мхом и влажной от росы. Эмили держалась за юбку Шарлотты, чтобы не потеряться в темноте. Потому что вот так потерять друг друга из виду, а потом внезапно столкнуться лицом к лицу – этого нервы просто не выдержат. Кто-нибудь невольно вскрикнет и всех перебудит.

Налево возвышалась темная громада дома, черневшая на фоне белесых облаков. Впереди они разглядели ломаную линию крыши, и под ней еще одну, изогнутую линию навеса, а на нем сбоку – изящные очертания шпиля, как палец указывающего вверх.

– Оранжерея? – спросила Эмили.

– Нет, зимний сад, – ответила Шарлотта.

– Почему ты так думаешь?

– Шпиль, – прошептала Шарлотта. – На оранжереях шпилей не бывает. Она где-нибудь там, за углом.

– А ты уверена, что у них есть оранжерея?

– Должна быть. У каждого такого большого дома обычно бывает оранжерея или теплица. Но, как правило, предпочитают оранжереи. И в нашем случае последняя подходит больше.

– Почему?

– Просто его туда легче заманить. Как можно заманить мужа ночью в теплицу?

Эмили нервно засмеялась.

– Не смеши. Но может быть, она повела его в зимний сад? В этаком романтическом порыве. Облачилась в свой лучший пеньюар и увела повздыхать среди лилий…

– Вряд ли. Если ты замужем уже двадцать лет и муж предпочитает мужчин… Проклятье! – Это Шарлотта споткнулась и ушибла ногу о большой декоративный камень.

– Что это? – заволновалась Эмили.

– Да просто камень. Все в порядке, – и она сразу же перешла на прежний, очень осторожный шаг.

Пять минут сестры крались молча. К этому времени они обошли зимний сад и прошмыгнули через открытую террасу к какой-то темной массе впереди.

– Вот это и есть, наверное, оранжерея, – с надеждой сказала Эмили.

– Или беседка, – прибавила Шарлотта. – Может быть, она тоже подошла бы. Хотя нет. В беседке нет стен и садового инвентаря.

– Не вижу стекол, – сказала тревожно Эмили.

– А я вообще ничего не вижу, – ответила Шарлотта.

– Если бы там было стекло, мы бы увидели отблеск света, – прошипела Эмили. – Сейчас уже, кажется, не так темно.

Шарлотта остановилась и медленно повернулась, чего Эмили не ожидала и натолкнулась на нее.

– Предупреждай заранее! – огрызнулась она.

– Извини… Смотри-ка! Что-то блеснуло. Там стекло. Это, наверное, оранжерея.

Не дожидаясь ответа, Шарлотта двинулась в другом направлении. Через несколько минут они оказались возле небольшого строения, чьи тусклые стекла отражали капризное сияние луны и были какого-то водянистого, расплывчатого цвета, напоминающего дымчатый шелк.

– Она заперта? – спросила Эмили.

Шарлотта протянула руку и попробовала дверь. Та подалась, однако скрипнули несмазанные петли. Эмили едва не вскрикнула, но вовремя зажала рот.

– Фонарь! – приказала Шарлотта.

Войдя, она подняла его повыше и держала, пока Эмили снова его не зажгла. Теплый свет озарил оранжерею изнутри. Это было небольшое помещение, предназначенное для выращивания ранних цветов и овощей. На полках стояли ящики с салатом и златоцветом, дельфиниумом и рассадой шпорника. На другой полке было несколько горшков с геранью.

– Свети на пол! – прошипела Эмили. – Не глазей по сторонам!

Шарлотта опустила фонарик на два фута над деревянными мостками, на которых они стояли.

– Ничего не вижу, – разочарованно сказала Эмили. – Просто утрамбованная земля. Сдвинь фонарь немного в сторону.

Шарлотта протянула его подальше, осторожно держа, чтобы случайно не выронить. И зацепила краем юбки цветочный горшок, который с глухим стуком упал.

– Ах! – едва подавила крик Эмили.

– Ш-ш-ш, – прошипела Шарлотта и протянула руку с фонариком еще дальше. И тогда они увидели это: длинный темный потек на земляном полу у дальней стены.

Эмили наклонилась и стала его тщательно рассматривать.

– Но это может быть что угодно, – сказала она разочарованно. – Смотри! – Сверху нависала полка с банками и бутылками, в которых были химикалии, удобрения, креозот и яды для гусениц и муравьев.

– Это, наверное, пятно от креозота, – осторожно предположила Шарлотта. – Хотя и необязательно. Если бы у меня были вокруг пятна крови, я бы тоже замазала их, чтобы стало незаметно, каким-нибудь сильнодействующим средством. Дай-ка мне вон тот совок!

– Что ты собираешься делать? – спросила Эмили, подав его сестре.

– Копать.

Несколько минут Шарлотта сосредоточенно скребла жесткую почву, осторожно снимая верхний слой, пропитанный креозотом. Под ним показался другой, и пахнул он, когда она поднесла немного земли к носу, совсем иначе. В этом запахе не было ничего острого и ядовитого. Он был затхлый и чуть-чуть сладковатый.

– Кровь? – спросила с любопытством Эмили.

– Наверное, – Шарлотта медленно поднялась с колен, лицо ее побледнело. – А теперь надо отыскать тачку. Пойдем. Наверное, в такое время года ее держат снаружи.

Очень осторожно, опустив фонарик и наполовину прикрыв его шалью, они на цыпочках вышли из оранжереи, осторожно притворили за собой дверь и снова оказались в саду.

– Подними фонарь повыше, – с беспокойством сказала Эмили. – Ведь иначе мы ничего не увидим.

Шарлотта послушалась.

– Но где можно держать тачку? – спросила она задумчиво и так тихо, что сестра едва ее расслышала. – И рукавицы. Интересно, где они?

– А может, она их сожгла? – предположила Эмили. – Я бы обязательно так сделала.

– Но только в том случае, если бы у тебя была в саду печь и ничего не заметили бы слуги. Кожаные рукавицы горят с ужасным смрадом. Да и не думаю я, что у нее были такие. Это, наверное, рукавицы садовника. Он бы стал их искать. Нет, она тщательно все отмыла и водворила на место. Где-то здесь должен находиться сарайчик для лопат, грабель и тому подобного… – Шарлотта огляделась вокруг, подняв повыше фонарик.

– Вон он! – зашипела Эмили. – Убавь свет! Кто-нибудь увидит! Пойдем. Быстрей!

Они осторожно прокрались в темноте, стараясь ни за что не задевать, к сараю, который тоже, по счастью, был не заперт. Войдя, они поставили фонарь на скамейку, но необходимости в этом не было – они сразу же увидели тачку, а около нее, на гвозде, висели кожаный фартук и рукавицы.

Эмили легонько вскрикнула от страха, и Шарлотта вздрогнула, ужаснувшись тому, что они сейчас видят. Очень осторожно, с безумно забившимся сердцем, отчего, казалось, у нее содрогается все тело, Шарлотта протянула руку и провела по дереву тачки.

– Влажная? – спросила Эмили.

– Ну конечно, нет, – ответила Шарлотта, – но она вся в пятнах. Наверное, тоже креозот. – Она подошла к фартуку и посветила. – В швах что-то есть… Уверена, это кровь.

– Тогда скорей! – прошептала тревожно Эмили. – У нас уже достаточно улик. Давай уйдем, прежде чем нас схватят.

Обрадованная, Шарлотта отошла от стены, задев шалью тачку, и отшатнулась от нее в испуге.

Выйдя, они уже хотели было потушить огонь, опять обойти зимний сад и пробежать к садовой стене, как вдруг в десяти шагах увидели свет другого фонаря.

И застыли на месте.

– Кто идет? – спросил громкий мужской голос. – Стойте, или будет хуже!

– О господи! – простонала Эмили. – Это полиция!

– Но мы скажем, что мы нашли! – сказала храбро Шарлотта, хотя ноги у нее подкосились и она почувствовала тошноту. Какое-то мгновение ноги были словно ватные, отказываясь подчиняться.

Эмили попыталась что-то сказать, но ничего членораздельного у нее не получилось.

Полицейский был уже почти рядом. Сестры ясно видели фуражку и блестящие пуговицы. Он поднял фонарик «бычий глаз» и, не веря собственным глазам, уставился на них.

– Вот это да! Что же мы такое имеем! Две служанки пришли воровать салат? А?

– Нет, конечно, – ответила Шарлотта, собрав все свое мужество и достоинство, что было весьма трудно. – Мы…

Эмили внезапно пришла в себя и сильно толкнула ее в бок.

Шарлотта невольно вскрикнула и выругалась.

– Ну-ну, не надо выражаться, мисс, – спокойно произнес полицейский. – Кто вы и что здесь делаете? Я должен отвести вас в участок. Вы ведь не здешние. Я знаю всех служанок миссис Арледж, а вы обе к ним, по-моему, не относитесь.

Делать было нечего.

– Но мы не служанки, – сказала наконец, отдышавшись, Шарлотта. – Мой муж – суперинтендант Томас Питт с Боу-стрит. А это – моя горничная.

Незачем было вовлекать Эмили, по крайней мере, сейчас. Шарлотта скорее почувствовала, чем услышала, как Эмили с облегчением вздохнула.

– Ну-ну, мисс, какие глупые сказки вы рассказываете, они вам не помогут, – ответил все же несколько удивленный полицейский.

– Мы находимся на месте преступления. Здесь произошло убийство, – яростно возразила Шарлотта. – В оранжерее есть пятна крови, и если вы тот же час не вызовете суперинтенданта Питта, то совершите непростительное упущение.