Сергей Рокотов - Час совы

Выкрикнув этот победоносный клич, Юртайкин продолжил чтение.

"Держись, дорогая моя Ника... Вспомни, какие сроки заключения получали в совсем ещё недавнее время талантливейшие люди нашей страны... Я не могу советовать, я могу только умолять тебя - держись... И я верю - ты сильная, ты мужественная женщина. И ты одержишь победу! И ты обнимешь свою малышку... Целую тебя! Ленечка шлет тебе пламенный привет! Твоя Наташа."

И в этот момент Валерий Юртайкин почувствовал себя сыщиком, напавшим на след. И ощутил огромное желание раскрыть тайну пропавшей Совы, её связи с владельцем кирпичного дома Рыльцевым и, возможно с исчезнувшим трупом Владимира Сапрыкина.

Повидался он и с вышедшим из психушки алкоголиком Дресвянниковым по кличке Дристан. Тот был какой-то вялый и осовевший, равнодушный ко всему и говорил неохотно. - Не поверил мне никто тогда, Валерий Борисович, усмехнулся Дристан. - А ить зря... Может быть, и алкаш я, спору нет, люблю я это дело и омерзительным запоям подвержен, но то, что я не сумасшедший, я хорошо знаю... Видел я труп Вована Сапрыкина, как сейчас помню - куртка защитного цвета, брюки темные, сапоги... И голова вся в крови... И мертвый, с места не сойти - мертвый... Хоть совсем ещё не окоченел, видать, не так давно его ухандокали... - И, значит, ты говоришь, эта самая Сова его видела...

- Видела так же, как я вас вижу сейчас, Валерий Борисович, святой истинный крест, - перекрестился Дристан. - Заявила, что желает по-старушечьи помянуть усопшего и пригласила меня к себе, поскольку по её словам имелось у неё в наличии две поллитровочки и соответствующий к ним закусон... Она вообще баба была хлебосольная, врать не стану, и поила, и в долг давала, когда просили, да и обратно не сильно спрашивала... Нормальная казалась старуха, и не ожидал я от неё такой подлости, чтобы перед всем поселком острамотить, сумасшедшим выставить, якобы, никакого трупа не было и все это мне спьяну и сдуру привиделось. - Ладно, - нахмурился Юртайкин. Гуляй пока, ежели что, вызовут куда нужно и показания дашь...

Сам же прямиком направился к кирпичному дому, чтобы поговорить с проживающими там супругами Ивановыми. Все меньше и меньше начинала нравиться ему эта история... - Здравствуйте, - приветствовал временного хозяина кирпичного дома Юртайкин, строго глядя ему в лицо. - Участковый милиционер старший лейтенант Юртайкин Валерий Борисович. Могу я ознакомиться с вашими документами? - Да, разумеется, - тихо и спокойно ответил высокий сутуловатый мужчина лет сорока пяти. - Проходите, пожалуйста, в дом...

Юртайкин прошел в уютный теплый дом, сел на предложенное ему место в мягком кресле, а хозяин вышел в другую комнату. Принес паспорт и показал его участковому. - Иванов Родион Петрович, уроженец города Саратова, тысяча девятьсот пятьдесят второго года рождения, русский, так... прописан: Москва, улица Чайковского, дом... так... так..., - читал документ Юртайкин. - Понятно... А документ вашей жены? Она дома? - Дома, дома, только она себя плохо чувствует, лежит в постели, а паспорт пожалуйста. Вот он.

- Садовникова Наталья Николаевна, уроженка Москвы, тысяча девятьсот пятьдесят первого года рождения, прописана... там же... Понятно... А здесь значит дом снимаете у Рыльцева? - Да не то, чтобы снимаем, мы ничего не платим, только за свет, за газ... Просто следим, чтобы все было в порядке... - Рыльцева давно знаете? - Довольно давно... Я работал в техническом отделе киностудии, а Наташа художником по костюмам. Ну а у Рыльцева отец знаменитый кинорежиссер, сами знаете... - А почему решили бросить Москву? - уточнял Юртайкин. - Надоело, Валерий Борисович, вздохнул Иванов. - Шум, гам, суета, нервотрепка... Вот предложил нам Филипп, мы и согласились... - А квартиру в центре Москвы продали, что ли?

- Это не квартира, а комната в коммуналке на улице Чайковского, хорошая, правда, комната, большая, двадцать пять метров площади... Комнату сдаем, за эти деньги живем...

Все было настолько просто, что дальнейшие вопросы были бесполезны... - А когда сам хозяин собирается в наши края? - спросил напоследок Юртайкин. - Полагаю, что в августе, - уверенно произнес Иванов. - Отпуска ему не дают, он теперь на телевидении работает... Значит, ваша жена больна? - переспросил Юртайкин. - Да, больна, а что? Случилось что-нибудь? - Да нет..., - пожал плечами Юртайкин. - Ничего пока не случилось, плановая работа...

Встал и направился было к выходу. Вышел на свежий воздух, пошел было к калитке, не обращая внимания на рвущуюся с цепи желтоглазую, чудовищных размеров собаку. Но тут досада от бесполезного посещения и пустейшего разговора охватила его до такой степени, что он резко остановился, повернулся кругом и пошел обратно. Иванов стоял на пороге, он слегка отстранился и пропустил Юртайкина в дом. И участковый столкнулся нос к носу с невысокого роста женщиной в спортивном костюме. Вид её был вполне здоровый, она была причесана и в небольшом макияже. Однако, новое появление Юртайкина заставило её побледнеть и вздрогнуть. - Здравствуйте, - сказал Юртайкин. - Вам стало лучше? - Да, стало лучше, - тихо ответила Иванова. Пошла выпить лекарство. А что?

- Мной произведен обыск одного из здешних домов, в котором проживала некая старая нищенка Сова, - с места в карьер начал Юртайкин. - И там я обнаружил массу интересного, Родион Петрович и Наталья Николаевна - такого, чего там никак не предполагалось... Вы ничего по этому поводу не имеете мне сообщить?

Бледность Ивановой стала уже совсем очевидна. Она с мольбой в глазах поглядела на мужа, словно ища у него защиты. - Н-нет, - произнес Иванов. Абсолютно ничего по этому поводу мы сообщить вам не можем, товарищ старший лейтенант.

В его голосе слышалось явное раздражение настырностью участкового. Нет, так нет, - пожал плечами Юртайкин. Он уже прекрасно понял, что супруги Ивановы хорошо знакомы с пропавшей Совой.

А когда участковый, наконец окончательно покинул непонятно кому принадлежащий дом, Наталья Николаевна внимательно поглядела в глаза мужа. Этот суровый молодой человек, кажется что-то понял, - тихо произнесла она. - Да, видимо, так и есть, как я предполагал. Не зря же они поперлись с председателем в тот дом. Видимо, обшарили его вдоль и поперек и нашли то, что не положено... Да и то, Наташа, сколько времени прошло... Другие на их месте давно бы кое-что разведали... - Ну и что теперь делать? - Что делать? Да ничего не делать. Жить как жили... Не по зубам этому молодому человеку наша старая Ника... Не достать ему ее... - Это как сказать, - усомнилась Наталья Николаевна. - Сообщить о визите ей, однако, надо... - Конечно, сообщи, Наташа... А она сама разберется, что ей делать дальше. После того, что произошло, у неё словно выросли крылья... Одного не могу понять, почему она не уехала от греха подальше за кордон... - Эх, Родик, Родик, вздохнула Наташа. - Тебе этого не понять... Это, как ни странно, называется патриотизмом... Не хочет она туда... Ей хорошо здесь, на воле, с родным языком, с его солеными оборотами, с приключениями... В этом вся её жизнь... Недаром она выбрала себе такой странный образ, такую роль... - Да, покачал головой Родион Петрович. - Имидж она поменяла капитально... Вот уж актриса милостью божьей... И все же ради... других могла бы уехать... Эгоизм какой-то во всем этом, фарс... Они же пропадут без нее, не дай Бог что... - Нет, Родик, не понять тебе... Вспомни покойного Леню, он же спился там, в Париже и пропал... Его одолевала тоска, лютая тоска... Но он-то вынужден был... - И она вынуждена, - холодно заметил Иванов. - Чем рискует... - А потом на такой переезд у неё и денег нет, ты полагаешь, что она столько заработала, что может себе позволить переехать в Европу? Там нужны другие деньги, и если они у неё будут, возможно она так и поступит... А пока наше с тобой дело сообщить ей об этом визите... Она должна быть в курсе...

И супруги Ивановы стали собираться... Звонить со своего телефона они не рискнули...

5.

... - Вот оно как..., - усмехнулась Ника, услышав от подруги любопытное сообщение. - Однако, в нашей стране можно дела делать, пока раскачаются, годы пройдут... Ничего, Наташенька, прорвемся... Разве это для нас проблемы? Разве какой-то Юртайкин для нас представляет опасность? Это для нас мелочи, дорогая подружка... - Не надо никого недооценивать, Ника, возразила Наташа. - В том числе и провинциального участкового. Мужик он, по-моему дотошный и занудный. И настроен как-то агрессивно...

- А я ничего не боюсь, - засмеялась Ника. - Я свое отбоялась, устала бояться...

- За себя не боишься, за близких бойся. Пропадешь - что они без тебя смогут?

- Во-первых, я не пропаду, а во-вторых, даже если и так, тут найдется кому о них побеспокоиться...

- Ника, дорогая... Меня так тревожат твои сомнительные друзья... Как ты можешь доверять подобным людям? Это же звери, лютые звери, они только о своей выгоде и беспокоятся...

- Знаешь что?! - разозлилась Ника. - Нечего мне лепить всякую ерунду! И не трогай моих друзей, они мне здорово помогали, если бы не они, вряд ли я вообще бы выжила. Да и вам с Родионом, между прочим, тоже помогли, извини за напоминание, Наташка... Не тебе бы про это говорить... А звери лютые это не они, это другие... Это режиссер Рыльцев, это его чудесный сыночек, это поганый Вадим Петрович... Вот уж кто зверье, так зверье, проб негде ставить... И они ответят за все, по полной программе... Так вот, Наташенька. Живи себе в своем доме и не тревожься ни о чем. Вас-то никто не тронет... Конечно, что-то они в моей хибарке нашли, возможно, кстати, твое письмо, в котором есть упоминание про Рыльцева. Никак я не могу его найти, наверное, там забыла впопыхах... Видимо, прочитав его, этот участковый и сопоставил старую Сову с владельцем кирпичного дома Рыльцевым... И фотографию свою на столе забыла, хотела в последний момент в рюкзак сунуть, но... Забыла, короче говоря... Ладно, Наташка, не паникуй, бояться нам с тобой нечего, а все равно тебе спасибо за информацию, буду осторожнее... Как у тебя-то? - спросила Наташа.