Дарья Донцова - Император деревни Гадюкино

Пронь живо сообразил, что его хотят принудить работать информатором и на воле. Поэтому он не рискнул вернуться в столицу, а придумал собственный план. Приписав к фамилии окончание «кин», Костя осел в Новосибирске, вызвал к себе Нину, и они стали зарабатывать пением в кабаках и на свадьбах.

То ли сотрудники МВД не искали Константина, то ли видоизмененная фамилия вкупе с кочевой жизнью (а Пронькины больше трех месяцев ни в одном городе не задерживались) помогли запутать следы, но несколько лет муж с женой благополучно мотались по СССР, не вызывая ни у кого подозрений.

– Эй, постой, – не выдержала я, – а эти сведения откуда?

Максим стал делать руками круговые движения:

– Эне, бене, раба, квинтер, финтер, жаба. Я волшебник, исполняющий желания. Узнал подробности, не спрашивай как. Впрочем, хочешь поговорить с человеком, который может рассказать всю правду? Это...

– Петр Малышев, – испортила я Максиму эффектное завершение фразы. Должна была сама догадаться.

– Как ты додумалась? – фыркнул Макс.

– Читала справку на Факира, – сказала я. – Леонид многократно менял фамилии с именами, одно из них было Петр Малышев. Если учесть, что рок-певец Малыш в миру звался Петром Аркадьевичем Малышевым, то нужно было, по крайней мере, насторожиться. А теперь вспомним, что когда Малышев, носивший уже другую фамилию, все-таки попался на брачной афере, кто-то оплатил ему адвоката, отмазавшего мужика, на которого точил зубы фээсбэшник Иван Родченко. После благополучного освобождения аферист устроился на работу, забыл про игры с Уголовным кодексом, получил кредит на квартиру. Думаю, если поднять информацию об учреждении, которое столь опрометчиво выдало сомнительному гражданину большую сумму, мы увидим, что это банк Пронькина.

Вот только не понимаю, почему в справке на Леонида Факира не указано, что он в юности отсидел по документам Петра Малышева!

– Петенька-Ленечка хитрый жук, – пропел Максим, – запутал свою судьбу так, что не разобраться. В справке на Малышева указано, что он впервые сел малолетним, а затем загремел по-взрослому за кражу. Вполне достойная биография для урк[7] такому окажут почет и уважение в бараке. Вот только наш фигурант никогда не принадлежал к элите уголовного сообщества, он всегда был брачным аферистом. Биографию ловкому юноше поправили в МВД, чтобы иметь отлично законспирированного осведомителя. Подобные операции проводят очень аккуратно, правду знает минимальное количество людей. Малышев докладывал обстановку. Все его сообщения есть в архиве, там масса интересного про заключенного Проня, Костя ничего не скрывал от двойника, но знаешь, что интересно? В бумагах нет ни словечка о торговле золотом. Малышев скрыл эти сведенья от своих хозяев, понял, что лучше прикрыть Проня, а потом получить выгоду. Выйдя на свободу, Петруша снова начал озорничать, он менял фамилии и один раз воспользовался паспортом на имя Малышева. Но с бывшей женой Ивана Родченко наш мальчик жил как Леонид Факир. В процессе следствия всплыло множество имен «Ромео», в том числе и Петр Малышев. Вот только следователь проявил беспечность, он не проверил все личины нашего героя, тот пошел на зону как Факир, под этим же именем вышел, а потом стал Петром Малышевым и зажил счастливо.

– Значит… – начала я и осеклась.

– Говори, говори, – поторопил Макс, – я весь внимание.

– Предсмертное послание Нины, – пробормотала я, – отчего-то принято считать, что перед кончиной люди не лгут. А Нина Олеговна соврала, она сообщила весьма адаптированный вариант своей семейной истории.

– Ну, это понятно, – отмахнулся Максим, – кто захочет вспоминать о преступном прошлом мужа.

– И про многолетнее знакомство с Малышевым не обронила ни словечка, рассказала о якобы неожиданной встрече с двойником Кости, – бубнила я.

– Причина та же, – не сдался Макс.

– Что-то тут не так, – промямлила я, – у Нины был компьютер, не знаешь, где он?

– Наверное, остался в номере, проверить? – любезно предложил собеседник.

– Если не трудно, – попросила я, – и еще, Нина Олеговна успела составить новое завещание. Для его оформления она обратилась не к семейному юристу Ларионову, наверное посчитав того предателем, который тут же сообщит об этом дочерям. Она прибегла к услугам Георгия Чеснокова, надо его найти и выяснить, кто наследник.

Макс кивнул и ушел, а я стала бродить по его номеру, пытаясь навести порядок в мыслях.

Максим вернулся быстро, под мышкой он держал ноутбук.

– Твои вещи перетащили в новый номер, – сказал он, – Алла пытается понять, откуда в люксе несусветная вонь. Я шел мимо твоего прежнего жилья, из любопытства засунул туда нос и чуть не умер. Даже в Париже, в лавке, где торгуют ста сортами камамбера, бри и рокфора, пахнет приятнее. Умеешь включать комп? Или мне ткнуть в кнопку? Там еще есть особое приспособление, оно называется мышка, но не стоит пугаться, она не кусается!

Я весьма неумело обращаюсь с техникой, но признаваться в своем идиотизме не хотелось, поэтому я схватила ноутбук и ушла к себе, сказав Максу:

– Мне надо кое о чем подумать. До завтра.

– Хорошо, – согласился Макс, – пусть на новом месте приснится жених невесте.

Новый номер отличался от старого лишь цветом занавесок. Я позвонила домой, получила от Кирюшки необходимые инструкции и под чутким его руководством смогла справиться со сложнейшими задачами: подняла крышку ноутбука, включила его и нашла папку «Мои документы».

Почему-то принято считать, что человек после пятидесяти лет не способен овладеть компьютером. Мне еще далеко до этого возраста, однако я редко использую в быту «умную машину», а вот Нина Пронькина превратила комп в своего архивариуса. Я обнаружила множество вариантов новогодних сценариев и до поздней ночи внимательно их изучала.

На завтрак я пришла около полудня, выпила кофе, попыталась найти Макса, но нигде его не обнаружила. Мобильный нахала отвечал: «Абонент не отвечает или временно недоступен, перезвоните позднее».

У меня было что рассказать Максу, но, с другой стороны, чтобы убедиться в правильности собственных догадок, следовало произвести один эксперимент. И лучше было экспериментировать в одиночестве: вдруг опыт завершится неудачей!

Подпрыгивая от нетерпения, я села в свою машину, съездила в Ларюхино, поговорила с Раисой, продавщицей из игрушечного магазина, затем порулила в Еланск, побегала там по лавкам и вернулась назад с полным мешком покупок.

Около шести вечера в мой номер постучали. Я бросила на кровать плюшевую собачку и закричала:

– Входите!

В комнату влетел Макс, за ним виднелась фигура мужчины в сером костюме.

– Ты впала в маразм? – заморгал нахал. – Решила компенсировать тяжелое детство? А зачем тебе электронные весы для кухни?

– У меня было замечательное детство, – ответила я, – конечно, всяких Барби и говорящих кошечек у меня не было, но маленькую Фросю вполне устраивали целлулоидные пупсы.

– Фросю? – растерялся Макс. – Это кто?

– Не обо мне речь, – отмахнулась я, – здрасте, Петр Аркадьевич, садитесь, вам идет борода. Я поняла, что Максим помчался к вам.

– Твоя сообразительность меня пугает, – пробормотал мажор.

– Спасибо, – вежливо улыбнулся Малышев.

Я радушно предложила:

– Присаживайтесь. Чай, кофе? Сейчас принесут.

– Не откажусь от американо с горячими сливками, – сказал Малышев.

Когда из ресторана доставили поднос, я протянула Петру чашку:

– Думаю, вы пьете кофе без сахара.

– Угадали, – кивнул он.

– Экстрасенс, – не упустил возможности съехидничать Макс, – девушка индиго.

– Верно, – согласилась я, – и я готова объяснить, что случилось с Ниной Пронькиной. Вам, Петр Аркадьевич, останется лишь подтвердить или опровергнуть мои слова.

Малышев вальяжно развалился в кресле.

– Если честно, я нахожусь в растерянности, прибыл сюда, гонимый любопытством.

Я встала и прислонилась спиной к балконной двери.

– Во всей этой истории было большое количество улик, указывающих на виновность Сони и Лиды. Их оказалось даже слишком много, а еще поражала откровенная глупость умных, молодых женщин. Они рассказывали невероятную историю про похитителя, который заставил Соню бежать на лужайку с драгоценностями, потом возвращаться назад, передавать украшения Лиде. Младшая сестра понесла их Светлане, к делу подключили Вадима... С одной стороны, все подтверждало насильственное исчезновение Нины. На тумбочке остался бюгель, ну какая дама выйдет из комнаты без зубного протеза? Еще она не прихватила нитроглицерин, с которым после кончины мужа никогда не расставалась. За пару часов до похищения Нина Олеговна упала в номере, сильно ударилась коленкой и попросила одну из дочерей привезти ей из лечебницы коляску. Свою просьбу старшая Пронькина мотивировала просто: нога травмирована серьезно, если ночью потребуется сходить в туалет, Нина поедет к унитазу на кресле с колесами. Правда, предложение Лиды отправиться в травмопункт мать решительно отвергла.