Дарья Донцова - Бабочка в гипсе

– У меня хороший оклад, с псом прогуляться мне не трудно. Люблю животных, но сам завести не могу, квартира маленькая. Мне в удовольствие по улице с ротвейлером пройтись, а вы устали.

Медведев не походил на психа, но, когда к нему пришли с обыском, в тайнике, оборудованном в гараже, нашли снайперскую винтовку – ту самую, из которой были убиты две жертвы. На оружии имелись отпечатки пальцев Медведева. Белов чуть не закричал от радости, когда увидел ствол. С такой уликой отвертеться от наказания преступнику не удастся, ему светит пожизненное заключение.

Но Филипп неожиданно стал отрицать очевидное.

– Винтовку я нашел, – не моргнув глазом заявил он.

Василий Сергеевич не выдержал и рассмеялся:

– Да ну? Никогда ни от кого не слышал подобного заявления! Перестаньте ваньку валять, каждый второй, взятый с оружием, утверждает, что он подобрал его на улице и нес сдавать в отделение, а тут – вот незадача! – патруль на дороге встретился.

– Я такой глупости не говорил, – улыбнулся Медведев. – Поехал в выходной на рыбалку, люблю один посидеть на берегу. Работаю с людьми, устаю от общения. Забрел в тихое местечко возле заброшенной деревни Берово. Недалеко от Москвы, а глухо. Сначала отличная погода стояла, а потом ливень пошел стеной, враз промок, да еще ветер подул. Я склонен к простуде, вот и решил зайти в один из сохранившихся домов, чтобы посидеть в укрытии, штаны с рубахой подсушить.

Филипп выбрал относительно целую избу, разделся, развесил одежду и от скуки стал бродить по брошенному дому. Открыл большой кованый сундук и нашел в нем дорогую снайперскую винтовку.

Медведев любил оружие, умел с ним обращаться и очень обрадовался находке. Он тщательно осмотрел ружье, а затем унес его с собой.

– Украл? – уточнил Белов.

– Ну, можно и так сказать, – не смутился Филипп, – хотя если никто о пропаже не заявил, то как дело о воровстве возбудить?

Василий Сергеевич велел Филиппу показать тот дом и поехал с ним в Берово. Увы, осмотр не удался: когда милицейский десант прибыл на место, от избушки остались только головешки.

– Я печку топил, – тут же нашел объяснение произошедшему Медведев, – может, плохо ее затушил? Выпал уголек на пол, много ли старому дереву надо, вот и полыхнуло.

Василий Сергеевич опять-таки нутром чувствовал, что Медведев если сам и не является снайпером, то знает правду о нем, но Филиппа трудно было связать с убитыми, хороший адвокат даже при условии найденного оружия мог развалить дело. Белов еще раз обыскал квартиру охранника и ничего не нашел.

А Медведев упорно твердил:

– Я ни при чем!

– Заканчивай врать! – возмутился Белов.

– Правду говорю, – мотнул головой Медведев. – Ни при чем я.

– Не видел никого? Жертв не знаешь? – разозлился Василий Сергеевич.

– Нет, – ответил Филипп.

– Слушай, ты, дурак! – не выдержал Белов. – Вот результат экспертизы: на винтовке везде отпечатки твоих пальцев.

– Ага, – не дрогнул Медведев, – я же ее украл.

– Лучше признайся, – потребовал Василий Сергеевич.

– Лучше для кого? – хмыкнул Филипп. – Вы мне дело шьете, разобраться как следует не хотите. Признания не будет!

– Ну и черт с тобой, – заорал Белов, – мне и так улик хватает!

Дело передали в суд, Медведев получил пожизненное заключение. Василий Сергеевич и прокурор были довольны приговором. Выйдя из зала заседаний, Белов сказал обвинителю:

– Ладно, на свободу он никогда не выйдет, теперь будем спать спокойно.

Прокурор достала сигареты и ответила:

– Странно, что его признали вменяемым. На мой взгляд, палить по прохожим может только псих.

– Вел он себя нагло, – подхватил Белов, – вины своей не признал и в последнем слове заявил: «Сажаете за решетку первого попавшегося, потому что не можете найти настоящего преступника. Надеюсь, снайпер снова убьет кого-нибудь и все поймут, что я жертва оговора». Он определенно социопат.

Валя сложила руки на коленях и заглянула мне в глаза:

– А теперь вот звонят по моему старому номеру и сообщают о новом убийстве.

– Ты-то какое отношение имела к этому делу? – удивилась я.

– Работала на процессе, – вздохнула Валентина. – И уже тогда зародились в моей душе сомнения. Я видела много подсудимых, встречала и таких, которые отрицали свое присутствие на месте преступления, даже если свидетелей было море. Но, знаешь, когда человек врет, у него на дне глаз плещется нечто… этакое, и я всегда понимала: заливает по полной программе. А у Медведева ничего подобного и в помине не было. Я стала сомневаться в правильности выводов следствия. Иногда улики можно подтасовать или неверно истолковать.

– Ты работала секретарем в суде? – спросила я.

Валентина поежилась:

– Нет, прокурором.

– Кем? – с сомнением переспросила я.

Валя сказала:

– В судебном процессе участвует немало людей, среди них непременно есть представители как защиты, так и обвинения.

– Знаю, – весьма невежливо перебила я хозяйку, – но ты совершенно не похожа на строгую даму в прокурорском костюме, которая требует сурового наказания для подсудимого. Ты же даже голоса повысить не можешь, изъясняешься почти шепотом!

Валентина улыбнулась:

– Я не хотела идти на юридический, да мама заставила. Она полжизни судьей отпахала.

– Баба Нила? – обомлела я.

– Нет, – улыбнулась хозяйка дома, – моя родная мать. Она очень строгой была, я ее боялась, никогда не спорила. Приказала она в юридический идти, я поступила. Она мне карьеру выстилала, меня повышали и выдвигали по ее ходатайствам – судью Кочергину Анну Ивановну очень уважали, поэтому не обращали внимания на ляпы ее дочери. Коллеги меня ненавидели, и я знала причину. То, за что их мордами о стол прикладывали, мне спускали и на следующую карьерную ступеньку заботливо подсаживали. Я совершенно не подходила для прокурорской должности. Как увижу на процессе мать, жену, детей подсудимого, такая жалость берет! А иногда потерпевшие подлые попадались, в особенности в делах по изнасилованиям. Когда мою мать инсульт разбил, я под предлогом ухода за ней уволилась, старый мобильный отключила, новый завела. Мама умерла быстро, двух недель не пролежала.

– Где ты сейчас работаешь? – поинтересовалась я.

Валечка опустила глаза:

– Моя бывшая одноклассница Ната Корчевникова владеет кафе, я там сутки через трое барменом стою.

Я была потрясена: из прокуроров в составители коктейлей – крутой, однако, вираж.

– Мне нравится, – продолжала Валя, – платят, правда, немного, потому Коля и решил первый этаж сдать. Живем мы на деньги от жильцов, еще городскую квартиру сдаем, прибавь пенсию бабы Нилы и мою зарплату. К сожалению, расходов тоже хватает, в доме надо то одно, то другое починить.

– Да уж, – сочувственно подхватила я, – скажи спасибо, что у вас отопительная система в порядке.

– Тьфу-тьфу, – суеверно отреагировала Рублева, – еще лекарства бабы Нилы очень дорогие, а Коля много тратит на организацию бизнеса. Пока ему не везет, а на чужого дядю он пахать не желает.

Я кивнула. Выгодная позиция: Николай хорошо устроился, ищет путь к богатству, а пока его не нашел, сидит у жены на шее.

– Коля непременно добьется успеха! – жарко воскликнула Валя. – Спиртовой завод – фуфло, муж придумал новую, очень оригинальную идею, через год он станет олигархом. Не смотри на меня такими глазами, я вполне довольна своей жизнью, есть в ней много положительных моментов.

– Назови хоть один, – выпалила я.

– Моя мама с Колей постоянно цапалась, – призналась Валя, – она в глаза ему заявляла: «Ты женился на Валюше по расчету, сел ей на шею и поехал. Мужик обязан деньги в дом приносить, а ты ерундой занимаешься, иди работать». Она не понимала, что Коля творческий человек. Зато когда мама заболела, у них возник полный альянс, зять за тещей ухаживал, книги ей читал.

– Идиллия, – съязвила я и прикусила язык.

Валечка не уловила иронии:

– Да. Теперь я живу тихо. Вот только этот звонок душу растревожил. Что там случилось, на улице Фастова? Надо срочно туда ехать.

Я решила успокоить Рублеву:

– Валюша, оцени ситуацию со стороны. Ты давно не включала телефон и не пользовалась старым номером. Следовательно, люди, с которыми ты свела знакомство, став барменшей, не могут звонить, они этого номера не знают.

Валентина кивнула:

– Новый телефон я сообщила Коле и очень близким людям. Кому попало не давала.

– Ты уверена, что преступление снайпера удалось сохранить в тайне от газетчиков. Значит, простой хулиган ничего не мог о нем слышать. Напрашивается вывод: над тобой решил позабавиться кто-то из прежних коллег. Вероятно, вы вместе работали над делом Медведева, и ты чем-то ущемила его интересы. Подумай и сообразишь, кто автор дурацкой шутки, – оттарабанила я.

– А если снайпер на свободе? – прошептала Валя. – Если на самом деле взяли не того? Вдруг он продолжит убивать? Я поеду на Фастова.