Брадобрей для Старика Хоттабыча - Татьяна Игоревна Луганцева

— Я всегда говорила, что моя мать — выдающаяся актриса, — прошептала ошеломлённая Яна.

— Похоже, что доченька в маменьку пошла? — скривила рот Светлана. — Матушка представление устроила почище дочки-цыганки.

— Да. И что в этом плохого? Мы с Яной и ее родным отцом — артистические натуры. Отец Яны и Голливуд бы покорил, но он тоже привязан к своему родному, уютному провинциальному театру.

— Или к одной из актрис этого театра, которая растила его дочь, — добавила Яна.

Светлана вдруг стукнула кулаком по столу, фужеры подпрыгнули и жалобно звякнули.

— Хватит! Меня сейчас стошнит! — заорала она. — Чокнутая семейка! Вы все друг друга сто ите! Разыграли какую-то дурацкую комедию. Что вы хотите от меня? Нарыли информацию, что я была женой Карла? И что? Это запрещено законом? Или я не могу находиться в странах, где появляется мой бывший? Наши отношения закончились хорошими денежными отступными с его стороны. Чего мне еще от него надо? Больше он всё равно ничего не даст. Никто из вас в моей шкуре не был, вы не имеете права меня судить! Я приехала на Запад из Восточной Европы, как тысячи славянских девушек. Все молодые, все красивые, все хотят выжить и стать богатыми и счастливыми. Все мечтали вырваться из нищеты. А поди, пробейся, когда таких, как ты, тьма, когда на тебя смотрят как на человека второго сорта. Сколько я хлебнула дерьма — вам троим даже представить трудно. Да, я мечтала о принце. Да, я работала стриптизёршей в элитном клубе. И что?! Я вышла замуж за князя, который прискакал ко мне на белом коне. Но дальнейшая жизнь с ним показала, что он скорее конь, чем князь. Сивый мерин! Это наше с Карлом личное дело, наша с ним жизнь. Что вы лезете не в своё дело, пытаетесь изобразить меня какой-то мерзавкой? Зачем вам это надо, уважаемая Валентина Петровна? В театре не наигрались? Трагедии захотелось? Ничего не вышло! Мне на вас наплевать! Заканчивайте свой балаган! — Светлана закинула ногу на ногу. В платье с длинным боковым разрезом это было очень эффектно.

— Так разговор-то только начался, — не согласилась с ней Валентина Петровна. — Когда моя дочь родила ребёнка, она стала жить с Карлом, уж по своей воле или нет, это не имеет отношения к делу. Сначала он был нормальным, а потом его поведение стало резко меняться. Появились приступы агрессии, настроение резко менялось. Яна поначалу старалась не замечать этого, потом списывала его раздражение на то, что он всё ждал от нее ответных чувств, и так и не дождался.

Но у нее в гостях побывали и я, и Иван Демидович, и мы, как опытные люди, заметили, что дело не в эротическом аспекте жизни князя, а в его психическом нездоровье. С тех пор я переживала за тебя, дочь. Я-то думала, что Карл с ума спрыгнул, как многие в княжеских родах, родственные браки до добра не доводят. Но дело оказалось совсем в другом… — Валентина Петровна выдержала театральную паузу, как будто бы внимание слушателей и так безоговорочно не принадлежало ей, и затем продолжила: — Мы нашли в замке одну женщину, которая работает на князя, и она уже дала показания чешской полиции. Оказывается, в течение последних шести месяцев втайне от хозяина она раз в неделю пускала бывшую жену князя по ночам ненадолго в замок. Она не смогла устоять перед слезами бедной заплаканной женщины, которая говорила, что злой бывший муж разлучил ее с доченькой. Она, эта хитрая и умная женщина, знала, на что надавить — на материнское сердце, ведь у самой прислуги пятеро детей. Женщина клялась, что она только посмотрит на дочку и уйдёт, только взглянет на родную крошку. А как сейчас выясняется, на дочку-то никто и не смотрел, а вот в заварке элитного чая, который очень любил Карл и постоянно его пил, нашли психотропные вещества сродни яду. План отравить и свести с ума бывшего мужа ты воплощала уже давно!

Светлана-Степанида презрительно хмыкнула:

— Вы ничего не докажете.

— Это уже и доказывать не надо, все улики в чешской полиции. В Россию ты приехала, чтобы тут уже окончательно добить Карла. Но сначала решила познакомиться с женщиной, чьей дублёршей ты была в своей семейной жизни. Ты хотела уничтожить Яну, узнала про ее отношения с Мартином, решила найти подход к Яне через него. В общем, планировала хоть как-то ей навредить, — продолжала Валентина Петровна.

— Вам явный идиот написал этот безумный сценарий пьесы. Вы так уверенно несёте несусветную чушь, что даже смешно, — Светлана лениво сменила положение ног.

— А правду всегда легко говорить, ты бы тоже попробовала, — парировала Валентина Петровна. — Итак, ты втёрлась в доверие к Мартину, поселилась у него в доме, обаяла его мать. Завалилась в его клуб со своими «девочками». В общем, развела его, как и остальных мужчин. — Валентина сделала паузу и внимательно посмотрела на Мартина. — Моя дочь считает, что ты особенный, но я-то знаю, что все мужчины одинаковые. А вот женщины все разные, и Яна у меня особенная.

— Согласен, — буркнул Мартин.

— Да что в ней особенного?! — взвизгнула Светлана, обжигая взглядом Яну. — Особенная! Неповторимая! Не волнуйтесь, ваш Мартин устоял перед соблазном. Что бы я ни делала, интереса ко мне, как к женщине, он не проявил. Да и ни с кем из моих подопечных он в связях замечен не был, а там, поверьте, есть на что посмотреть.

— Охотно верим. Иначе ты сейчас с удовольствием выдала бы нам эту информацию, — покачала головой Валентина Петровна.

— Не сомневайтесь! С превеликим удовольствием! — огрызнулась Светлана. — Но пялился он на моих девочек не меньше других мужиков. Одними костями сыт не будешь! — Она бросила полный ненависти взгляд на