Евгения Изюмова - Помоги себе сам!

Мы посетили три кафе и прекрасно провели вечер. В одном месте пили шампанское, во втором - кофе с пирожными, в третьем вновь заказали кофе и долго сидели за столиком, ощущая затылками косые взгляды официантов: мало того, что заказали только кофе, так ещё и столик занимали более часа. Но я специально выбрала это небольшое кафе со сказочным названием «Карабас», потому что там когда-то играл в ансамбле Скорпион. Мы расстались с ним в свое время с чувством глубокого взаимного уважения, и потому ансамбль, которым руководил до отъезда в Японию Скорпион, исполнил в мою честь пару песен. Подружки чуть не растаяли от удовольствия, ведь им такую честь прежде никто не оказывал.

Наконец, мы решили расходиться, потому что время подкатывало к десяти вечера. Оно, конечно, было ещё «детским», но ведь свободными от производственного бремени были я да Гелька, а Светочке утром следовало явиться на работу в срок: Долбаков имел привычку стоять у окна и «засекать» опоздавших.

Я так предусмотрительно рассчитала наш маршрут, что последнее кафе находилось неподалеку от моего дома. И мы двинулись, не спеша, к автобусной остановке, чтобы я могла проводить подруг домой. Было удивительно тепло. Дневная духота исчезла, хотя ветер, похоже, тоже ушёл в отпуск. Солнце уже свалилось за горизонт, лишь небо розовело на востоке, зато на западе наливалось густой синевой. Настроение у нас было расчудесное, прощаться в спешке не хотелось, потому и стояли на остановке, обсуждая прошедший вечер, причём больше всего разговаривали о Скорпионе и моём несостоявшемся романе с ним, о песнях, исполненных в нашу честь. Я даже немного рассердилась: и чего сыплют соль на мою ещё не затянувшуюся рану?

Неожиданно рядом с нами остановилась белая «Волга», оттуда выглянуло знакомое лицо. Я сразу вспомнила, чьё оно - «просто Васи»!

- Здравствуйте, «просто Мария! - приветствовал он меня. - А вы сейчас выглядите намного лучше. В прошлую нашу встречу вы выглядели.. э.. вроде мокрой курицы! - он язвительно ухмыльнулся.

Я не обиделась - ведь это была правда.

Подруги удивленно воззрились на него, а потом гневно - на меня: я скрыла от них знакомство с владельцем «Волги»! Лишь Гелька озадаченно хмурилась, вспоминая, где могла видеть этого человека.

«Просто Вася» вышел из машины, подошёл к нам, поигрывая ключами, и неожиданно чмокнул меня в щеку, чем вогнал в краску. Подруги разинули рты. Их взгляды стали разъярёнными: якшаюсь с богатеньким мужиком, вполне симпатичным, а они - не в курсе!

- А это, надо полагать, тоже - «просто Марии»? - вновь съехидничал просто Вася.

- Нет, почему же? - благодушно улыбнулась я. - Это мои подруги: Анна, Светлана, Валентина и Ангелина. Вы, её, наверное, помните - встречали в аэропорту. А меня на самом деле зовут Жанна Константиновна. А это, девочки, Василий Иванович, или «просто - Вася», - представила я подругам водителя «Волги».

Валентина, мстя мне, съязвила тоже:

- А вы, случайно, не Чапаев.

- Нет, - улыбнулся ясной белозубой улыбкой «просто Вася». - У меня самая обыкновенная русская фамилия, кстати, очень знаменитая - Иванов.

- Ой, только не оригинальничайте! Я такое уже в кино видела, - Валентина была готова дать бой.

- Да нет, я и в самом деле - Василий Иванович Иванов. Могу паспорт показать.

- Ну, тогда мы - Петрова, Сидорова, Гаврилова и Данилова, - не унималась Валентина, которая считала, что всё хорошее почему-то обязательно выпадает подругам, а не ей.

«Василий-не Чапаев» улыбнулся ещё шире и поддразнил Валентину:

- Ой, только, пожалуйста, не оригинальничайте! Я такое уже где-то слышал.

И мы дружно рассмеялись.

- Девочки, - сказал Иванов, - я, конечно, мог бы предложить развести вас по домам, но я сделаю хуже - приглашу вас посидеть в каком-либо кафе. Как вы насчёт рюмочки коньяка, бокала шампанского или, в конце концов, кружки пива?

Анна ответила за всех, что не возражаем провести остаток вечера в кафе и выпить по стакану сока, потому что всё названное мы уже пили.

Мы зашагали в парк, который был виден с остановки, и где у самого входа раскинул ярко-алый рекламный баннер павильон пива марки «Красный Восток». Такие разноцветные павильоны, разукрашенные рекламой различных марок пива, возникали на улицах города с первым весенним теплом. В них продавали не только пиво, но всевозможные напитки, соки, мороженое, так что эти летние кафе язык не поворачивался назвать обычной пивнушкой - в них было уютно, чисто, звучала музыка, а в «Красном Востоке» был даже телевизор с караоке, где девчонки пробовали себя в теле-вокале.

Мы выбрали круглый столик, добавили к нему несколько стульев, и наша «тайная вечеря» началась, правда, принимали в ней участие отнюдь не святые, хоть и великомученицы.

Наш новый знакомый заказал сок, пирожные, мороженое и принялся веселить нас. Он сыпал прибаутками и юморными историями, рассказывал анекдоты, но делал это без всякого намека обидеть кого-либо, хотя в его историях фигурировали и толстые женщины, вроде Анны, и совсем пичужки, как Светочка. Мои подруги не сводили с него глаз, изнемогая от смеха. Сидевшие неподалеку от нас молодые парни снисходительно глядели на нас, во, мол, стариканы раздухарились! Нет, скорее всего, эти парни сказали бы, как Галка, дочь Анны, - «старцы голливудятся» или «балдеют».

Ох уж этот молодежный сленг! Иной раз я и сама не понимала своих сыновей с их словечками: у них «стасик» - таракан, «крокодил» - шпаргалка, а «батон» - … отец. Я даже приобрела по случаю «Толковый словарь молодежного сленга» и когда мои продвинутые сыночки «забивали» мне «баки» во время «базла», я украдкой бегала в свою комнату, хваталась за словарь и переводила их «базар» на русский литературный.

Мы спохватились, когда услышали музыкальную заставку ночных новостей, а на экране телевизора появился знакомый голубой циферблат.

- Батюшки-светы! - всполошилась Валентина. - Полночь! Девчонки, пора по домам! - её волнение было объяснимо: она жила на окраине города в новом микрорайоне.

Все согласились и двинулись к выходу.

- Итак, девочки, куда вас везти? - галантно осведомился Иванов.

- Я дойду пешком, - ответила я, - живу за парком, а остальных, пожалуйста, развезите по домам, чтобы я не беспокоилась. - И подмигнула весело: - Думаю, всё будет в порядке, вы никого не убьёте?

«Просто Вася» не отреагировал на мою фривольность и распорядился:

- Тогда мы сначала вас проводим, а потом я превращусь в таксиста.

Он решительно подхватил меня под руку. С другой стороны на нём повисла Анна, видимо, подруженька намеревалась стать моей соперницей - она последние два часа строила глазки Иванову.

Мы направились к выходу из парка по главной аллее, ярко освещённой фонарями. Потом свернули на боковую. По сторонам аллеи в темноте тихо шелестели тополя. Они таинственно мерцали от бликов света, проникавшего сквозь ветви деревьев. Голубые ели молча и торжественно стояли навытяжку, словно кремлевский почетный караул, вдоль дорожки, по которой мы очень медленно шли.

Компания вывела меня из парка нескоро. Я посмотрела на освещенные окна своей квартиры - сыновья не спят, и сказала, что дальше дойду сама. В прощальном рукопожатии «просто Васи» я ощутила некоторое сожаление, поскольку он задержал мою руку в своей ладони дольше, чем положено при обычном расставании.

После всех вечерних процедур я улеглась спать. И едва стала погружаться в сон, как зазвонил треклятый телефон.

Звонила Гелька.

Я тяжело вздохнула: кто её обокрал на сей раз? Но вместо слез услышала восторженный крик:

- Жанночка, мой Кувалдочка приехал! Жду тебя завтра! - в трубке послышался звук поцелуя и раздались короткие гудки: Стас прервал её излияния. И правильно сделал: я хотела спать.

Стас одобрил преобразования в квартире своей жёнушки одним словом: «Класс!» Но сообщение о том, что на это была потрачена энная сумма из оставленных денег на покупку новой машины и ещё для каких-то дел, он воспринял неодобрительно, разумеется, мысленно: вслух противоречить своему Ангелочку Стас не умел. И хорошо, что Гельке хватало ума не пользоваться этим. Другая, наверное, в два счета оставила бы такого покладистого мужа без гроша в кармане, и, может быть, вообще без штанов. Ну, а Гелька, наоборот, стала прижимистой, потому он спокойно доверил ей полмиллиона, но ведь и на старуху приходит проруха. Думаю, Стас решил впредь быть более осторожным.

Но в первый момент Стас, услышав Гелькино признание, сжал зубы, сцепил руки за спиной так, что казанки пальцев побелели. Я встревожилась: вот врежет сейчас Гельке своей кувалдой-кулаком, так она наверняка окажется в соседней квартире - проломит головой стенку. И я стала отыскивать глазами что-нибудь потяжелее, чтобы треснуть сзади Стаса по башке, если он замахнётся на Гельку. Однако Стас переборол себя, впрочем, он и не мог сердиться на жену, потому завершил инцидент опять же одним словом: «Проехали!» Правда, он молча позавтракал с нами, а потом куда-то ушёл, наверное, зализывать душевные раны или зашивать брешь в образовавшемся бюджете.