Татьяна Луганцева - Айсберг в джакузи

Ее восхитило арочное большое окно, которое пропускало огромное количество света и воздуха. Не было никаких тяжелых портьер, современных жалюзи. Окно было полуприкрыто ажурными ставнями художественной ковки. Вообще создавалось впечатление, что этот дом строила целая артель мастеров, вкладывая в дело всю душу и умение. Причудливый узор от ажурных ставен ложился сказочным ковром на светлый пол из широких деревянных досок, натертый до блеска воском. Большое старинное трюмо с зеркалом в резной раме как нельзя лучше вписывалось в интерьер комнаты, больше напоминавшей волшебную шкатулку для принцессы. Спустив ноги на пол и коснувшись пушистого ковра, Аня ощутила себя в сказке. Прикроватная тумбочка в виде большой хрустальной бабочки просто ломилась от яств. Аня поняла, что ее разбудил не только шум птиц, но и запах румяных булочек, свежего кофе и сочных фруктов.

— Проснулись, милая?  — раздался голос совсем недалеко от Анны. Она вздрогнула и обернулась. Справа от нее в плетеном кресле-качалке сидела премилая старушка в кружевном чепце и бесшумно орудовала спицами. Она изумительно вписывалась в старинный и по-домашнему уютный интерьер комнаты. Она была маленькой, худенькой, но голову с посеребренными временем волосами держала гордо. Ножки в пушистых тапочках лежали на специальной подставке, колени укрывал клетчатый плед. Глаза ее выцветшего светло-голубого цвета смотрели на Аню сквозь круглые стекла очков, похоже, времен Первой мировой войны.

— Здравствуйте,  — сказала Аня, смутившись оттого, что в комнате присутствует посторонний человек.

— Вот рассматриваю я тебя и думаю, ты лучше Инги или нет?  — ответила пожилая дама на русском языке с акцентом.

Аня напряглась, пытаясь понять, почему Инга лучше ее и кто вообще такая эта Инга? Сегодня с памятью у нее было слабовато.

— Простите?

— Внук у меня!  — громко сказала старая женщина, словно у нее проблемы со слухом.

— Поздравляю,  — сглотнула Аня, косясь на бутылку с минеральной водой.

— Так вот, недавно я нажала на него.

«Что это за бред?  — думала Аня.  — Что за бабка? И что она тут делает? Я же летела в Австрию в качестве переводчика, это я точно помню, какого же хрена, извините, я разговариваю по-русски с какой-то старухой в чепце?»

— Внучок-то мой пообещал жениться,  — между тем продолжала старушка.

— Рада за вас… А где я?  — Аня попыталась принять непринужденный вид.

— Что значит «где»?  — тоже не поняла ее старушка.

— Этот дом… вы…  — замялась Аня, не зная, как выяснить, что происходит.

— Мой внук представил тебя как Анну.

— Это мое имя,  — кивнула та.

— Очень хорошее имя, мне нравится,  — высказала свое мнение старушка, хотя ее никто об этом и не спрашивал.  — И еще мой внук представил тебя как свою невесту, то есть фактически жену,  — добавила старушка.

— Здорово!  — рассмеялась Аня, подумав, что попала в дурдом.  — А кто у нас внук?

— Ценю твое чувство юмора,  — засмеялась в ответ старая женщина,  — моего внука зовут Эрвин Ламар,  — с гордостью заявила она.

Анна мгновенно закашлялась, подавившись собственной слюной.

— Эрвин?!  — с ужасом воскликнула она.  — Что он здесь делает?!

— Как что? Это его дом, и он  — мой внук,  — ответила бабушка Ламара, продолжая рассматривать Аню,  — нельзя столько пить в самолете молодой девушке, это неприлично.

Аня взяла себя за виски, пытаясь унять стук в голове, заглушающий все мысли.

В комнату, теперь уже не казавшуюся Ане такой сказочной и прелестной, постучали.

— Да, дорогой!  — откликнулась пожилая дама, давая понять, что хозяйка в этом доме она, и будто забыв, что Анна полураздета.

Дверь открылась, и Эрвин Ламар явил взору двух женщин свою совершенную красоту и великолепную улыбку. Анне тут же захотелось расцарапать его самодовольное лицо.

— А вот и мой внук!  — гордо заявила старушка.

Эрвин подошел к окаменевшей Анне и поцеловал ее в щеку.

— Привет, дорогая, ты уже познакомилась с бабушкой? Рассказала о том, что у нас скоро свадьба?

— Да я…  — начала Аня, но была прервана Эрвином. Он заговорил с ней на итальянском языке.

— Ради бога, помолчи! Предлагаю любые деньги и исполнение всех твоих желаний, только соглашайся со всем! Не ради меня, а ради бабушки, у нее рак, и ей осталось совсем немного.

— А почему мне должно быть дело до тебя и твоей бабушки?  — удивилась Аня, тоже заговорив на итальянском языке, который учила дополнительно.  — И откуда тебе известно, что я знаю этот язык?

— Я подготовился, прочел твое досье, кстати, там не сказано, что ты способна обидеть старого человека.

— Значит, это все подстава? Меня обманули, что я буду работать переводчицей? Кто такой этот Марат, который привез меня сюда? Мошенник, как и вы?  — перешла на «вы» Анна, чтобы держать его на расстоянии.

— Марат  — профессиональный русский актер, мой друг, он ни в чем не виноват, я его уговорил.

— Значит, вы не добились от меня, чего хотели, по-хорошему и решили взять силой?  — возмутилась Аня.  — У вас преступные наклонности, господин Ламар.

— Так исправьте меня, то есть мои наклонности,  — предложил ей Эрвин.

— Я не исправительная колония.

— Дорогие мои,  — прервала их перепалку старушка,  — я, конечно, понимаю, что вы готовы вечно говорить о любви, но, может быть, будете это делать на языке, понятном мне?

— Прости, бабушка.  — Эрвин подошел к ней и поцеловал в лоб.

— Ариадна,  — представилась она Анне.

— Очень приятно,  — буркнула девушка, явно покривив душой.

— Я не могу сказать, Эрвин, довольна ли твоим выбором, я совсем не знаю Аню и очень хочу познакомиться с ней поближе,  — сказала госпожа Ламар, рассматривая девушку, словно подопытную мышь.  — Красивая, русская, знает язык… и что? Не более того! А мой Эрвин  — завидный жених, поэтому я бы хотела понаблюдать за ней, да еще и с Ингой ее сравнить,  — упрямо поджала губы старушка.

Аня думала о том, что должна запастись терпением для общения со смертельно больным человеком, и о том, что загадочное имя Инга она слышит уже во второй раз.

— Кто такая Инга, дорогой?  — обратилась Анна к Эрвину, сдвинув брови к переносице.

Он, несколько смутившись, опустил голову.

— Это выдумка бабушки.

— Эта выдумка очень даже реальна!  — тут же откликнулась старушка, с охотой пояснив:  — Инга  — дочка наших соседей, тоже выходцев из России. Прекрасная девочка! Просто фея! Долгое время жила в Англии, а тут приехала  — наливная ягодка! Я не знала, что Эрвин уже нашел себе невесту, и предложила Инге своего внука в качестве жениха.

— Ты не очень умно поступила, бабуля, тем более без моего ведома,  — поцеловал Ариадну Эрвин.

— Ай, прекрати! На тебя рассчитывать, так внуков, то есть правнуков, не дождешься! Инга расплакалась от счастья у меня на плече, сразу признавшись, что влюблена в Эрвина еще с детства,  — обратилась она к Анне.  — Вот я и предложила ей пожить у нас! А девочка чудная! Более молодая, чем вы, более блондинистая, более…

— Бабушка!  — оборвал ее Эрвин, смутившись.

— Ой, простите! Невежливо это.  — Дама хитро посмотрела на Анну.

— Вот и чудно!  — обрадовалась Аня, причем совершенно искренне.  — Я уступаю дорогу Инге! Как там? Хлеб да соль! Счастья молодым! Попутного ветра! Паровоз навстречу! Хотя это из другой оперы!  — Аня ощупала свое хрупкое тело, словно проверяя, все ли запчасти на месте.

— Подожди, милочка!  — остановила ее Ариадна.  — Одна… как это? Загвоздочка!  — С трудом подобрала она слово.  — Дело в том, что мой внучок привез тебя как невесту и вряд ли он удовольствуется Ингой!

— А вдруг?  — предположила Аня с надеждой в голосе и уже не стесняясь стала одеваться.

— Вряд ли… вы обе можете попытать счастья, он у меня мальчик любвеобильный.

— Не сомневаюсь.

— Я прошу тебя, Анна, останься хотя бы на время,  — сказала Ариадна тоном, не терпящим возражений.

— У меня последний вопрос,  — обратилась Анна к Эрвину, игнорируя старушку,  — ты знаешь расписание вылетов в Москву? Лучше скажи по-хорошему,  — Аня плавно перешла на итальянский,  — думаю, что твоей бабушке не понравится, если я засажу тебя в тюрьму за похищение.

— Мне плохо! Эрвин, внук! Жизнь моя! Помогите!  — вдруг закатила глаза Ариадна, начав биться в конвульсиях.

— Бабушка, что с тобой! Что мне сделать?!

— Лекарства… там у меня,  — слабо произнесла она.

Эрвин выбежал из комнаты. Аня поняла, что проиграла, так как вряд ли сможет покинуть человека, находящегося в таком состоянии и умоляющего ее остаться. Она вздохнула, подошла к хозяйке дома и взяла ее сморщенную руку в свою.

— Все будет хорошо,  — произнесла она.  — Эх… лучше бы я согласилась сфотографироваться, да и денег бы еще заработала…