Сергей Магомет - Человек-пистолет

© Сергей Магомет, 2016

© Сергей Магомет, иллюстрации, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В понедельник 23 февраля 1981 года в Кремле открывался очередной исторический двадцать шестой съезд КПСС.

В понедельник утром я и мой друг Сэшеа, с которым мы еще в институте учились в одной группе, сидели в прокуренной нише на лестничной площадке черного хода нашего учреждения и, попыхивая сигаретами, обозревали из окна индустриальный пейзаж.

– А тебе не кажется, что наша жизнь потеряла смысл? – как бы между прочим спросил меня Сэшеа.

– А тебе? – спросил я.

– Я-то в этом уверен, – кривовато ухмыльнулся он.

– Может быть, – покладисто согласился я, – может быть…

– И тебе – все равно? – мрачнея, поинтересовался мой друг, пристально следя за моей реакцией.

Я неторопливо загасил окурок о внутреннюю сторону подоконника и, отправив его в запорошенную пеплом эмалированную плевательницу, признался, что как-то не думал об этом.

– Нет, – не отставал он, – я вижу, что тебе все равно. И это очень в твоем духе.

– Почему это – в моем духе?

– Потому что ты все! да полон оптимизма.

– Почему это я всегда полон оптимизма?

– Поверь мне… Я очень хорошо изучил тебя за годы нашего знакомства. Должен тебе сказать, ты часто бываешь полон самого дурацкого оптимизма.

– Может быть, – уклончиво кивнул я, – может быть… Я тоже достаточно хорошо изучил моего друга.

– Да, – с нажимом сказал Сэшеа. – И жаль, что ты не видишь себя со стороны. Если бы ты посмотрел на себя со стороны, ты бы не обрадовался.

– Пожалуй, – согласился я. Сэшеа задумался.

– Хочешь, я скажу тебе одну вещь? – спросил он, немного погодя.

– Скажи.

– Это будет довольно жестокая вещь, – предупредил он.

– Давай, выкладывай.

– Но ты не должен обижаться на меня, старик. Все равно, кроме меня, тебе этого никто не скажет.

– Заранее тебе благодарен, старик.

– Не нужно сейчас шутить, хорошо? – попросил Сэшеа.

Он даже положил мне на плечо руку, чтобы я не шутил. Я вздохнул. Он еще помолчал, а потом сообщил:

– Ты очень ОПУСТИЛСЯ за последнее время – вот что.

Такие слова меня удивили, а он, видя мое недоумение, поспешил продолжить:

– Да-да, ты очень опустился. Ты ничего не замечаешь. Мне даже кажется, что ты как-то поглупел… Или отупел…

– Ты сам отупел.

– Не обижайся. Я предупреждал, что это будет жестокая пещь.

– Всё? – спросил я.

– Пока все, старик, – снова усмехнулся Сэшеа, ожидая, что я еще что-то скажу или спрошу, но я молчал и смотрел в окно на производственные строения, тесно громоздившиеся друг на друга как бы для спаривания. Потом я стал рассматривать похабные рисунки, которыми сотрудники исцарапали весь подоконник.

– Это и неудивительно, – со вздохом продолжал Сэшеа, видя, что я молчу, – если каждый день приходить сюда, дышать этим гнилым воздухом. В конце концов сделаешься таким же уродом, как и все…

– По-твоему, все наши – уроды?

– А, по-твоему, нет?.. Все как на подбор. И Эмилия, и Сидор, и Оленька. А выдающийся урод среди них – это, конечно, Фюрер! Или, по-твоему, он достойный человек?

– В общем, урод…

Согласиться было нетрудно. «Фюрером» мы звали нашего завлаба. Впрочем, у меня с Фюрером в отличие от Сэшеа отношения были нормальные, а Сэшеа он беззлобно, хотя и методично доставал из-за того, в частности, что тот чересчур болезненно реагировал на любое замечание.

– И другие не лучше! – заявил Сэшеа.

– Обычные люди.

– Это одно и то же!

– Что же их – презирать?

– А что я ими, бедными, восхищаться должен?.. Я и тобой восхищаться не собираюсь. Нравится тебе это или не нравится.

– Что на тебя нашло? – удивился я.

– Да надоело! – проворчал Сэшеа.

– Ладно, – посоветовал я, – наплюй.

Сэшеа плюнул в плевательницу, но промахнулся.

– Может, пойдем, поработаем? – предложил я.

– Беги! – ядовито усмехнулся он. – Работай. Я недоуменно пожал плечами.

– А у тебя нет такого чувства, что у нас в жизни уже не будет никаких событий? – хмуро спросил Сэшеа. – Такая во всем ограниченность, что хоть на стену лезь.

– А что делать…

– Может, у тебя какие-то свои планы?

– Три года, хочешь не хочешь, нужно оттрубить по распределению. Полтора года отработали, полтора осталось. Там посмотрим…

– Ты говорил, тебе тесть предлагает к себе в «ящик».

– Не то чтобы твердо предлагает. Обыкновение у него такое: эдак за чаем заводить разговор о жизни, намекать, что если я буду себя хорошо вести, он, в принципе, готов устроить меня к себе и даже поспособствовать карьере.

– А ты?

– Посмотрим, – повторил я, – еще полтора года.

– Полтора года жизни! – воскликнул Сэшеа.

– Ну и что!.. Если честно, мы ведь особо не перенапрягаемся, а? Можно потерпеть?

– Я же говорю, ты опустился! Даже не чувствуешь ограниченности! Готов терпеть! Смирился!.. Ты ничего не хочешь и не можешь изменить. Кругом затык, полный затык! – завелся Сэшеа.

– А что я должен изменить?

– По-твоему, нечего? Ладно работа… Но, может, у тебя счастливая личная жизнь? Если честно, а? Мы же друг друга отлично знаем. Уж мне-то ты можешь не врать!

– Что ты хочешь от меня? – начал раздражаться я.

– Что я хочу? Ничего я не хочу! Я могу и помолчать. Я могу даже извиниться, если обидел!.. Да я теперь и сам жалею, что начал об этом. Вижу, что бессмысленно и начинать, если человек так опустился, что даже смирился со своей ничтожной жизнью!

– А ты другой жизнью живешь? – закричал я.

Сэшеа все-таки вывел меня из себя. Он, кажется, только того и добивался. Как только разозлил меня, сам быстренько успокоился.

– Меня по крайней мере, – гордо заявил он со своей кривой усмешечкой, – такая жизнь бесит! Я, может быть, еще намереваюсь разорвать этот заколдованный круг. И сейчас, может быть, это еще возможно. Потом будет поздно. Потом просто привыкну к своей уродской участи, как…

– Договаривай! – потребовал я. – Как кто? Как я? По-твоему, я тоже урод?

– Ну посуди сам, – вздохнул он. – Ты живешь так, что ничего не способен изменить. У тебя вполне уродская работа, но ты все чего-то ждешь… В семейной жизни, насколько я понимаю, ты тоже не захлебываешься от счастья, но разводиться не собираешься. Ты…

– Что ты заладил: «ты», «ты»! Ты сам – что? Работу меняешь? Разводишься?..

– Я.. Ну, я просто так не сдамся. Буду бороться, буду прорываться… И… в частности, разведусь! – выпалил Сэшеа. – И тем самым начну освобождаться!

– Шутишь?

– Такими вещами не шутят, – с чувством превосходства заявил Сэшеа. Меня удивило даже не желание Сэшеа развестись – хотя с женой он, кажется, жил вполне нормально, у них был ребенок, «бебик» – а возникшее у меня странное ощущение, как будто он опередил меня в моем собственном намерении, – ведь я с Лорой жил паршиво, а последнее время особенно; детей у нас не было; мелькал на горизонте некий «друг семьи» Валерий, и у меня вырвалось с леткой завистью:

– Ты знаешь, я ведь тоже думал об этом!

– Ты только думал, а я решился, – снисходительно заметил Сэшеа. Убедившись, что «уязвил» меня, он сразу переменил тему и как ни в чем не бывало осведомился, что я делал вчера.

– Вчера?.. – пробормотал я. – Занимался с Жанкой…

Жанка, младшая сестра Лоры, училась в восьмом классе. В школе ее грозились не перевести в девятый и отправить в ПТУ. Я взялся подтянуть ее в учебе. Конечно, и сам Игорь Евгеньевич, папаша, мог бы заняться с дочкой, но считалось, что, во-первых, в отличие от меня, он человек чрезвычайно занятой, а во-вторых, неплохо, если бы и я приносил семье какую-то пользу.

– Ну и как успехи? – тут же поинтересовался Сэшеа.

– Какие успехи?

– Ну вообще, успехи. Чем вы там с ней занимаетесь?

– Электричеством…

– Знаешь, – мечтательно проговорил Сэшеа, – я бы и сам с ней занялся.

– Ты разведись сначала.

– Нет, серьезно! – ухватился он за мысль. – Зачем тебе Жанка? К тому же ты женатый человек!.. Давай я с ней займусь! Действительно, ее ведь можно замечательным образом воспитать! Она интересная девочка. Я бы воспитал ее для себя и… Синий плащ, синие чулочки…

– Что ты там бормочешь? – одернул я его.

– Вспомнил, когда вы с Лорой расписывались и я первый раз увидел Жанку, на ней как раз был синий плащ и синие чулки… Когда это было, уже два года назад?.. Но и тогда она выглядела не такой уж девочкой… Так чем, говоришь, вы с ней занимаетесь? Электричеством?.. Я против! Ей не электричество нужно. Ты ничего не понимаешь в воспитании. Я сам ею займусь!

– Ну, тебя понесло!

– Ладно, ладно, – усмехнулся Сэшеа, – шучу… Хотя… не так уж это и глупо!.. Синий плащ, синие чулочки… В общем, ты должен мне ее уступить.