Элизабет Джордж - ПРЕСЛЕДОВАНИЕ ПРАВЕДНОГО ГРЕШНИКА

— Абсолютно точно.

Но сигарету он взял и молча наблюдал, как Барбара заливает кипяток во вторую кружку с кофе. Только когда она села напротив него за стол — с пламенеющим между ними, точно невысказанное признание в любви, бархатным сердцем, — он вновь заговорил:

— Барбара, я в очень сложном положении. Даже не знаю, с чего начать.

Она, причмокнув, отпила кофе и попыталась ободрить его взглядом. Ажар взволнованно взял бархатное сердце.

— Эссекс.

— Да, Эссекс, — вежливо отозвалась Барбара.

— Мы с Хадией провели выходные на море. В Эссексе. Как вы знаете, — напомнил он ей.

— М-да. Верно. — Вот сейчас как раз можно было бы сказать: «Спасибо за сувенир», но почему-то не хотелось. — Хадия рассказала мне, что вы отлично провели время. Она также упомянула, что вы побывали в отеле «Пепелище».

— Она побывала, — уточнил он. — Или, скажем так, я отвел ее туда и оставил на попечение любезной миссис Портер… вы ведь помните ее, наверное.

Барбара кивнула. Передвигающаяся с помощью подставки на колесиках миссис Портер приглядывала за Хадией. пока отец девочки служил посредником между полицией и маленькой, но беспокойной пакистанской диаспорой.

— Верно — сказала она. — Я помню миссис Портер. Мило, что вы зашли навестить ее.

— Как я сказал, ее навещала Хадия. А сам я навестил местный полицейский участок.

Барбара мгновенно насторожилась. Ей захотелось сделать какое-то замечание, чтобы перевести чреватый опасностью разговор на другую тему, но она не успела придумать ничего подходящего, поскольку Ажар быстро продолжил:

— Я побеседовал с констеблем Фогерти. Констеблем Майклом Фогерти, Барбара.

Барбара кивнула.

— Ну да. С Майком. Понятно.

— Он занимается борьбой с организованной преступностью в Белфорд-ле-Нэ.

— Да. Майк борется. Все верно.

— Он рассказал мне, что случилось на катере, Барбара. Что инспектор Барлоу сказала по поводу Хадии, что она хотела сделать и как поступили вы.

— Ажар…

Он встал, прошелся к дивану. Барбара поморщилась, заметив, что не успела убрать кровать и противно ухмыляющаяся футболка, используемая в качестве ночной рубашки, нахально валяется там на смятых простынях. Она прикинула, не стоит ли быстренько прибрать кровать — впервые в жизни ей встретился такой почти маниакальный аккуратист, как Ажар, — но он сразу повернулся к ней. И она поняла, что он сильно взволнован.

— Как же мне отблагодарить вас? Вы спасли мою дочь, и я даже не знаю, как выразить всю ту благодарность, что переполняет мое сердце.

— Не надо мне никакой благодарности.

— Какая несправедливость. Инспектор Барлоу…

— Эми Барлоу родилась с командирскими задатками, Ажар. И они вышибли из ее башки способность здраво рассуждать. Однако ей не удалось запудрить мне мозги.

— Но в результате вас понизили в звании. Вам вынесли позорный приговор. И испортились ваши отношения с инспектором Линли, а я знаю, что вы его уважаете. Разве не так?

— Что ж, отношения между нами сейчас уж точно не сахарные, — согласилась Барбара. — Но инспектору тоже досталось из-за меня, поэтому естественно, что он злится.

— Но ведь все… да, все это случилось из-за того, что вы встали на защиту Хадии, когда инспектор Барлоу хотела бросить ее, обозвав «пакистанской соплячкой» и не обращая внимания, что она тонет в море.

Он пребывал в жутко расстроенных чувствах, и Барбара отчаянно пожалела, что Майкл Фогерти не взял отгул на это воскресенье, предоставив инспектору Барлоу самой разговаривать с Ажаром, а она-то уж, несомненно, предпочла бы смягчить историю погони в Северном море, которая закончилась тем, что Барбара взяла ее на прицел. Но прошлого не воротишь, и она могла лишь поблагодарить Фогерти за то, что в своем рассказе он милосердно не упомянул Ажару о том, что в тот день к словам «пакистанская соплячка» Эмили Барлоу присовокупила эпитет «проклятая».

— Я не задумывалась о последствиях, Ажар, — попыталась успокоить его Барбара. — В тот момент самой важной для меня была Хадия. И она по-прежнему важна для меня. И точка.

— Мне необходимо как-то выразить вам то, что я чувствую, — сказал Ажар, не обращая внимания на ее замечания. — Я должен избавить вас от осознания того, что ваша жертва…

— Никакой жертвы не было, поверьте мне. А уж если говорить о благодарности… Вы ведь уже подарили мне сердце. И его вполне достаточно.

— Сердце? — Он явно смутился, но потом увидел, что Барбара показывает на тот бархатный сувенир, что он вытянул из автомата с игрушками. — Ах вот вы о чем. О бархатном сердечке. Ну, это же пустячок. Хотя я подумал, что вышитые на нем слова могут вызвать у вас улыбку.

— Там есть какие-то слова?

— Да. Неужели вы не заметили?

Он подошел к столу и перевернул сердце. На лицевой стороне (Барбара, разумеется, и сама могла бы это увидеть, если бы отважилась рассмотреть принесенный Хадией подарок), между словами «Мое» и «в Эссексе», белело маленькое вышитое сердечко.

— Это такая грустная шутка, понимаете. Ведь после всех ваших переживаний вы вряд ли способны отдать Эссексу свое сердце. Так вы не видели этой вышивки?

— Ах вы про эти слова, — поспешно сказала Барбара и дружески рассмеялась, показывая, как ей понравилась его милая шутка. — Да, традиционная приманка: «Мое сердце в Эссексе». Наверное, это последнее место на земле, в которое мне хотелось бы вернуться. Спасибо, Ажар. Ведь оно гораздо симпатичнее, чем плюшевый слон, правда?

— Но этого мало. И я не представляю, что я мог бы подарить вам, чтобы выразить свою благодарность. Любой подарок будет недостоин того, что вы подарили мне.

Барбара вспомнила об одном обычае его народа, называемом lena-dena. Согласно традиции ответный подарок должен быть равен по стоимости или даже более ценен, чем тот, что подарили тебе. Именно так показывалась готовность поддерживать отношения — весьма откровенный способ выразить дружеское расположение без лишних слов. «Какие же тонкие и чуткие эти азиаты, — подумала она. — Их традиции не оставляют места для сомнений».

— Вам необходимо найти нечто равноценное для отплаты, верно? — спросила его Барбара. — Я хочу сказать, что мы можем вместе решить, что же будет равноценным, правда, Ажар?

— Наверное, можем, — с сомнением произнес он.

— Тогда давайте решим, что вы сделали вполне равноценный подарок. И ступайте заплетать Хадии косы. Она уже заждалась вас.

Он посмотрел на нее так, словно хотел сказать еще что-то, но вместо этого подошел к столу и потушил сигарету.

— Спасибо вам, Барбара Хейверс, — тихо произнес он.

— Будем здоровы, — ответила она.

Ажар прошел мимо нее к выходу, слегка коснувшись по дороге ее плеча.

Когда за ним закрылась дверь, Барбара устало посмеялась над своей безграничной глупостью. Взяв сердце за ушко, она покачала его над столом. «Мое сердце в Эссексе», так-так. В общем-то, его шутка могла оказаться гораздо более драматичной.

Она вылила остатки кофе в раковину и быстро проделала обычные утренние дела. Почистила зубы, причесалась, мазнула румянами щеки, отдавая дань своей женской сущности, потом повесила на плечо потрепанную сумку, заперла дверь и направилась в сторону улицы.

Выйдя из садовых ворот, Барбара замерла от неожиданности.

На подъездной дороге стоял серебристый «бентли» Линли.

— Вы, часом, не заблудились, инспектор? — спросила она, когда он выбрался из машины.

— Мне позвонил Уинстон. Сказал, что вы оставили вчера свою машину в Ярде и отправились домой на такси.

— Да, мы немного переусердствовали в пабах и решили, что так будет лучше.

— Так он и сказал. Разумное решение. Я подумал, что вам захочется прокатиться со мной до Вестминстера. Сегодня какие-то сложности на северном направлении.

— А когда их не бывает на северном направлении?

— Он улыбнулся.

— Так вы не против?

— Спасибо.

Она забросила сумку на пассажирское место и залезла следом. Линли уселся рядом с ней, но не стал включать зажигание. Вместо этого он достал что-то из кармана куртки и передал ей.

Барбара с любопытством посмотрела, что же это такое. Оказалось, что Линли вручил ей регистрационную карточку из гостиницы «Черный ангел». Она была уже заполнена, поэтому не стоило думать, что он предлагает ей провести выходные в Дербишире. Причем в графах карточки указывались данные какого-то туриста, включая его адрес и прочие сведения — о типе машины, номерных знаках, паспортах и национальности. В именной графе стояла фамилия М. Р. Дэвидсон, и этот индивидуум проживал где-то в Западном Суссексе и прикатил на север на своей «ауди».

— Ну ладно. Я клюнула. Что это такое?

— Сувенир на память для вас.