Алексей Егоренков - Земля точка небо

И Лизку в Москву тащить не пришлось бы.

– Извините, мы уже закон…

– Не понимаю. Вы меня слышали? Кто вы? – допрашивал голос в трубке.

– Кто я?  – спросил Макс. Он быстро изменил свое мнение.

– Не ты, а вы. Кто вы такие? У вас есть соответствующие документы? Разрешение? Вам позволено заниматься такими вещами?

– Позвольте узнать, какими «такими» вещами? – спросил Максим деревянным тоном. – Я вам, кажется, наоборот…

– Вы секта какая-то, да?

– Мы – я – представляю известного психолога. Он – она – проводит научный эксперимент.

– Ответь на мой вопрос, пожалуйста.

– Нет, – сказал Макс, думая пригласить товарища в студию просто затем, чтобы набить ему рыло. – Мы не «секта какая-то».

– В принципе, мне всё равно…

Максим повысил голос.

– И это не имеет значения, – настала его очередь перебивать. – Мы уже закончили прием участников.

И вдавил кнопку сброса так, что у него заныл большой палец.

Нет, это точно был какой-то шизиак и психопат. Не в смысле, что слишком нервный, а в смысле, что, бля, ненормальный, странный, больной урод. Лизке незачем было иметь с ним дело. А Максу… Максу по горло хватало одного Дмитрия.

Теперь даже не проверишь, в каком издании этот тип вычитал об эксперименте Лизки. Максим отправлял текст через агентство, и объявление могло засветиться где угодно. Теперь оставалось только гадать.

«Вечерний параноик»? «Еженедельное расчленение»? «Финансы и суицид?»

Мобильник снова зажужжал, и опять Макс рефлекторно снял трубку, думая, что может позвонить Лиза.

– Прошу, возьмите меня. Скорее, если можно. Не знаю, сколько еще смогу выдержать.

И снова на проводе оказался этот тип.

«Нужно было отказать ему», – думал Максим, пытаясь отпереть дверь изнутри. Без нервов, спокойно, участливо – но прямо отказать ему.

К сожалению, Макс этого не сделал. Он договорился о встрече, и теперь ожидал увидеть за дверью кого и что угодно.

Но только не такое.

– Здравствуйте. Это я звонил вам по телефону.

– Да уж без балды, – сказал Максим, оглядывая гостя.

Макса самого нельзя было назвать амбалом, но паренек, топтавшийся у порога, оказался уж слишком, до смешного щуплым – не тощим, как Дмитрий, а именно щуплым, комплекции школьного слабака, от вида которого даже у отличников появится желание сказать колкость, выбить портфель из рук и очки с носа, хотя при госте ни того, ни другого не было.

– Разуваться нужно? – спросил паренек, осторожно ступив навстречу Максиму.

– Нет, – Макс отвернулся и побрел в гостиную. – Забей. Чай, кстати, будешь?

Теперь ему даже жалко было этого нервного хлюпика.

«Изменить жизнь, еще бы». Либо что-то делать, либо в могилу.

Спустя десять минут они уже пили чай.

– Итак, – Максим отставил чашку и осторожно повалился на кровать. – Раз уж ты явился по моему объявлению, и если это для тебя настолько важно, давай рискнем. Вопрос первый. Что тебе нужно?

«Круто». Даже Лизка не умела начать так гладко. Он сам видел ее в записи.

Паренек бродил туда-сюда по комнате, сунув правую руку в карман, и вытягивал шею, оглядывая скудный Димин быт. В ответ на слова Макса он скованно улыбнулся, будто ему жал ворот, застегнутый под горло.

– Мне нужен повод.

– Повод, – хмыкнул Максим. – Какой повод? Для чего?

– Чтобы жить.

О-о-о-о да.

– Ну, знаешь ли, – Макс лениво оторвал затылок от постели. – А куда деваться? Думаешь, ты сможешь вот так запросто убить себя?

Вдруг что-то рухнуло на кровать, и неприятный тонкий нос паренька воткнулся прямо в личное пространство Макса.

– Я не хочу убить, – у него мелко тряслась нижняя губа, а изо рта несло корвалолом. – Я хочу жить. Я сказал, нужна причина, чтобы жить! Чем ты слушаешь, а?

Огромным усилием Максим не двинулся с места.

– Извини, может быть, я неправ, – он лишь аккуратно коснулся ногами пола с обратной стороны кровати. – Но вид у тебя довольно живой. Так в чем же проблема?

Как и ожидалось, парень не стал хватать Макса за глотку. Он уполз прочь и отвернулся, не вынимая из кармана руки.

– Я н-не живу, – буркнул он. – Я мертв. Как и ты. Как и все люди, которых я вижу.

Максим сел на постели, взял себя за подбородок и хрустнул затекшей шеей. Он молчал, и щуплый паренек снова подал голос.

– Я боюсь, – у него снова задрожала губа.

«А ведь не врет», – искренне удивился Макс. И еще – ведь это не ярость.

Перед ним стоял напуганный ребенок, готовый разреветься и кинуться прочь, как недавно хотел сбежать от него сам Максим.

Теперь Максу стало действительно не по себе.

«Отправить бы всё-таки его к Лизке».

Нет. Затеял эти игры – так разбирайся теперь.

– Хорошо, – сказал Максим, обращаясь больше сам к себе. – Попробуем разобраться.

– Наконец-то, – парень вздохнул с долгим присвистом и уселся рядом. И впервые тронул чай.

Что там Лизка хотя бы делала?

Макс опять мысленно промотал ее видеозапись. Ага. Итак, для начала…

– Для начала скажи мне, – он склонил голову, глядя на парня как можно дружелюбнее. – Кто ты и чем бы хотел заниматься… ну, в идеале?

– Я музыкант, – ответил тот, приложив чашку к губам. – И в идеале хотел бы заниматься музыкой.

Он вынул дешевые сигареты в мягкой пачке и теперь отчаянно пытался закурить, помогая себе двумя руками.

– Ну? – спросил Максим. – И что тебе ме…

У паренька не гнулись пальцы. На правой руке, и Макс только заметил это, потому что тот постоянно держал ее в кармане.

Отлично. Всё стало куда понятнее, хотя не проще ни на грамм.

– С-сука, – парень ухватил пачку за торчавший кончик фильтра и яростно затряс рукой. Пачка сдалась и брызнула сигаретами по всей комнате.

Встав с кровати, Максим наклонился и принялся собирать их, аккуратно, чтобы не измять – эти сигареты и так были помяты достаточно.

Заправив предпоследнюю из них в мягкую пачку, Макс сунул последнюю себе в зубы и чиркнул зажигалкой, прикурив себе и пареньку.

– Итак, – объявил Максим, кривясь от дешевых табачных миазмов. – Кто это был?

Подумав, он бросил начатую сигарету в остатки чая – пст!  – и закурил собственную, не столь разившую мочой и сеном.

– Не знаю, – отозвался парень, раскуривая сигарету без рук. – Гопота? Здоровые слишком для гопоты. Может, бандиты. Хулиганы, допустим. Я что, обязан в них разбираться?

– Ага, – Макс опять не знал, за что ухватиться. – Но… с какой стати хотя бы?

– Извини, они мне не сообщили. Этот, что стал каблуком, сказал только «ты вообще страх потерял» – что-то наподобие. Наверное, спутали с кем-то. Я ночью с концерта ехал, как раз у вокзала. Где игровые автоматы.

Максим сосредоточенно затянулся. Выдохнул дым. Еще раз вдохнул через сигарету, уже ощущая недомогание. Снова выдохнул и медленно затянулся еще раз.

Ему нужно было время. Но сигарета тлела слишком быстро, да и мешала думать, а вовсе не помогала. Сдавшись, Макс положил ее на край блюдца и секунду подышал нормальным воздухом. Он надеялся, что паренек добавит еще хоть что-нибудь, обронит хоть какую-то зацепку, но тот молчал. Он сам теперь ждал ответа.

Максим подобрал окурок, но сигарета успела намокнуть и погасла.

– Короче, – он затянулся еще раз, больше рефлекторно, и бросил мокрый фильтр обратно. – Извини, но помочь тебе я не могу. Да и не искал я таких, как ты, если честно. Мне нужен был, скорее обычный, нормальный человек, а не кто-нибудь, волей судьбы попавший в такие, как бы лучше выразиться, неординарные обстоятельства.

– Просто ты сам боишься, – немедленно ответил парень.

«Нет, ведь какой же мудак нахальный», – подумал Макс.

Он не стал комментировать, только кивнул терпеливо, дважды сжав и разжав пальцы.

– Я пришел к тебе в твой стремный район, – продолжил нытье паренек. – Заметь, еще и на ночь глядя. Я себе страшней за последние три месяца ничего не мог представить. Я, извини, мочился по ночам – ладно, это частично оттого, что избили – когда представлял себе такие районы, как твой. Пустыри эти, дома огромные. А ты в ответ боишься даже подумать. Даже сказать хоть пару сло…

– Ну хорошо, – Максим вскочил и прошел к окну и раздернул тяжелые пыльные шторы, Что-то упало с подоконника, издав гулкий пластмассовый стук, и укатилось прочь. – Ладно. Итак, ты музыкант. Но играть тебе не светит. Какие еще будут желания?

– Не знаю, – парень сделал непонятный жест.

– Во-от, – отметил Макс, удовлетворенно закурив новую сигарету. – Я поймал тебя простым вопросом.

Паренек не услышал.

– Хочу, чтобы больше ни с кем такого не случилось, – и опять махнул пальцами, будто стряхивал невидимую воду. – Ни у вокзала, нигде.

– Но те…

– Хочу, чтобы они – все они и такие как они – ответили перед законом.

– Законом, – фыркнул Макс, пялясь в мутное запыленное окно, где отражалась комната. – Ты сейчас говоришь о ком? О хулиганах? Им насрать на закон.