Уильям Райан - Пропавшая икона

— Без проблем, Алексей Дмитриевич. Я помогу ребятам. Покажу им, как это делается.

Королев глубоко вздохнул и бросил на Семенова красноречивый взгляд, но тот только улыбнулся и поднял руки:

— Это была шутка. Не беспокойтесь, буду вести себя как дипломат экстра-класса.

— Да уж постарайся, — снисходительно ответил Королев.

— Постараюсь, постараюсь. Слово комсомольца.

— Хорошо. Кстати, о комсомоле. Свяжись с местным комсомольским комитетом. Составь списки всех, кто был в ризнице. У них надо будет взять отпечатки пальцев, хотя криминалисты, наверное, этим уже занимаются. И все-таки проверь на всякий случай.

Семенов достал записную книжку и открыл ее. Кивком головы указав на церковь, он сказал:

— Там уже есть один важный товарищ из комсомольского комитета, а с ней еще пара парней. Они сбоку, в часовне. Потребовали, чтобы их впустили. Заявили, что комсомольцы должны быть всегда впереди. Я хотел посоветовать им держаться подальше, но подумал, что вы захотите поговорить с ней, так как это она нашла труп. Так что там дальше? Списки людей, отпечатки…

Он принялся записывать задания. Королев немного удивился, но в целом отнесся к этому одобрительно.

— Пока достаточно. Главное, записывай все, что увидишь или услышишь. Любые подробности. Так ты точно ничего не забудешь. Когда закончишь у Брусилова, зайди к криминалистам. Поболтай с ними по-дружески, прояви искренний интерес к делу. Они всегда готовы сотрудничать, если знают, что следователь тоже старается. Давай-ка поторопись. Если я понадоблюсь, найдешь меня в институте.

Семенов щелкнул каблуками, как прусский солдат, и шутливо отдал честь. Королев хотел было отвесить ему подзатыльник, но Семенов уже убегал.

— В вашем распоряжении, товарищ капитан, — сказал он напоследок и скрылся за углом.

Королев покачал головой и подошел к Гегинову.

— Надеюсь, Семенов не слишком докучал вам? Он ведь совсем мальчишка.

— Н-нет, совсем н-нет, то-товарищ. Он скрутил м-мне папироску, так что даже оказался п-полезен. — Гегинов натянуто улыбнулся и пожал Королеву руку. — Т-так что? П-приступим?

— Да, давайте. Я подойду через несколько минут. Сначала мне нужно переговорить кое с кем.

Королев вошел в церковь и осмотрелся по сторонам. Белый свет из ризницы, словно прожектор, разрезал темноту, слева падал более мягкий желтый свет из боковой часовенки. Он направился туда и увидел симпатичную девушку, сидевшую за столом. Перед ней лежали счеты и раскрытая бухгалтерская книга. На другом краю стола устроились двое голодных с виду парней — один нарезал полоски бумаги, другой что-то писал на них.

Королев внимательно рассматривал серьезное лицо девушки: ее чуть окрашенные румянцем щеки и опущенные уголки рта вызывали умиление. Девушка подняла голову и отбросила со щеки темный локон. Королев постарался скрыть внезапно охватившее его теплое чувство к этой юной хорошенькой представительнице советской молодежи.

— Доброе утро. Капитан Королев. Московский уголовный розыск. Отдел расследований.

Девушка поднялась из-за стола и оказалась на голову ниже его ростом. Королеву пришлось наклоняться, говоря с ней.

— Это ведь вы нашли труп? — спросил он, не дождавшись ответа.

— Да. Это было ужасно! Она была на алтаре в ризнице. Ой, простите, на бывшем алтаре в клубе.

— В клубе?

— Да. Мы там устраивали буфет, когда были танцы. Прошлой ночью как раз должен был состояться танцевальный вечер, но его отменили. Обычно перед танцами проводится собрание. Партия заботится не только о политической грамотности, но и о здоровом развлечении молодежи. Поэтому мы пришли… Вас ведь уже не будет здесь к субботе? Мы не хотим упустить момент. А ваше расследование может нарушить наши планы.

Она говорила тихим голосом, отводя взгляд и с силой упираясь рукой в стол, так что даже кончики пальцев побелели. Королеву показалось, что у девушки шок. Она сделала над собой усилие и указала дрожащим пальцем на кусочки нарезанной бумаги.

— Это билеты, — сказала она. — На танцы. Вечер состоится через три дня.

Один из комсомольцев с ухмылкой посмотрел на Королева.

— Вы помните, в какое время нашли тело?

— В девять часов. Я открываю здание каждое утро. Я состою в оргкомитете. Лилия Ковалевская. Если могу быть чем-то полезна, я готова. Лейтенант Семенов сказал, что вы захотите задать мне кое-какие вопросы. Когда я пришла, дверь была открыта, точнее взломана. Я вошла и обнаружила мертвую девушку. Кругом была кровь… А кровь оставляет следы на мраморе? Мы сможем отмыть ее с пола?

Ковалевская нервно потерла ладонь о край стола. Парни обменялись ухмылками.

— Вы в порядке, товарищ? — спросил Королев, подумывая над тем, чтобы увести ее в другое, уединенное место.

Девушка задумалась, прежде чем ответить, и кивнула головой.

— Да, в порядке. Простите… Я знаю, что нельзя так расстраиваться, надо держать себя в руках, быть сильной. Но с ней сотворили нечто ужасное.

— Ваша реакция вполне естественна, товарищ.

— Спасибо за поддержку. Какие у вас вопросы ко мне?

Она изобразила подобие улыбки. Королев заметил, как один из молодчиков, вопросительно приподняв бровь, взглянул на другого. Циники, как и большинство современной молодежи.

— В тот вечер должны были состояться танцы. Их отменили. Почему?

— Проблемы с электричеством. Пропало электропитание. Это была временная проблема, ее устранили, но к тому времени танцы уже отменили.

— А почему пропало питание, вы знаете?

— Ничего особенного. Рабочий с соседней стройки случайно перерезал кабель.

Королев решил, что надо будет отправить Семенова проверить это.

— Я хочу понять, почему убийца выбрал именно это место. Возможно, ему повезло: он проходил мимо, прочитал объявление, что танцы отменяются, и воспользовался алтарем для своих грязных забав. Но даже при этих обстоятельствах остаются вопросы, понимаете? Он должен был знать об этом месте. Вопрос заключается в следующем: откуда он знал, что его не потревожат? Мы думаем, он появился здесь около полуночи. Церковь всегда закрыта в это время?

— Мы предпочитаем не употреблять слово «церковь». Это комсомольский центр отдыха и политической пропаганды. Хотя можно говорить «бывшая церковь».

Королев со злостью сжал в кармане кулак. Он понимал, что с политической точки зрения девушка абсолютно права, но иногда его раздражали манеры современных людей.

— Ответьте на мой вопрос, пожалуйста. А лекции оставьте для партсобрания.

Она изумленно смотрела на него. Сначала Королев подумал, что допустил ошибку, выказав свой гнев, но потом решил, что так даже лучше. Ее надо жестко направлять в русло беседы, иначе ничего толкового не добьешься. Он постучал по столу, чтобы привлечь внимание Лилии.

— Товарищ, я расследую убийство. И мне все равно, как вы называете это здание. Для меня это место преступления. Вам понятно?

— Давайте обойдемся без хамской агрессивности, капитан. Танцы проводятся в поддержку коммунистических товарищей в Испании. Если в клубе нет никаких мероприятий, здание закрывается в восемь вечера.

Девушка говорила с Королевым снисходительно, как с ребенком, и его теплые чувства к ней тут же улетучились. Двое ее коллег по комсомольской ячейке оставили свое занятие. Королев повернулся к одному из них, и тот, не отводя взгляда, нагло ухмыльнулся.

— Ты! Имя, отчество, фамилия! — рявкнул Королев.

— Гричкин. Алексей Владимирович.

— А теперь ты!

— Николай Александрович Зощенко.

— Ну что же, Гричкин и Зощенко. Мне нужен список всех состоящих в вашей комсомольской ячейке. И список всех, кто последние полгода бывал на ваших собраниях или танцах в этой «бывшей» церкви.

— Но… — начал Зощенко, растерянно глядя на своих товарищей по ячейке.

— Что «но»? Я не хочу слышать, насколько это будет трудно. Мне нужен список, ясно? И в этой церкви не будет никаких собраний и танцев, пока я не получу список, не проверю его и не удостоверюсь, что меня все устраивает. А если с ним что-то будет не так, я найду для вас теплое местечко в Бутырке, где вы сможете прекрасно проводить время вместе. Шесть часов. У вас есть на это шесть часов. Работайте над списком! Можете забыть об этих треклятых билетах, пока не сделаете список.

— По какому праву… — начала девушка.

Королев догадался, что сейчас польется пространная пылкая речь о незначительности убийства по сравнению с масштабами дела революции. Но он не дал ей продолжить и громко хлопнул по столу — так, что бухгалтерская тетрадь взлетела в воздух и с глухим звуком тяжело упала на место.

— Позвольте вам напомнить, товарищ Ковалевская, что милиция является частью службы государственной безопасности, а это преступление было совершено против советской гражданки в комсомольском здании. И здесь срабатывает главенство советского закона. Поэтому на вашем месте я бы хорошо подумал, прежде чем отказываться помогать мне в полной мере, особенно если учесть, что вы не смогли обеспечить безопасность простого комсомольского клуба, в то время как все дело революции находится под угрозой.