Андрей Саломатов - Возвращение Цицерона

— Внимание, старт!

Зрители, замерев, ждали, что будет дальше. И тут чудо-самовар тяжело взмахнул блестящими крыльями и вразвалочку побежал по сцене. Артур Игоревич топал, словно лошадь и так неуклюже подпрыгивал, что собравшиеся начали смеяться. А когда профессор ботаники подбежал к краю сцены, он крикнул: "Поберегись!", подпрыгнул и плюхнулся прямо на ближайших зрителей.

Хохотали все, кроме пострадавших. Артур Игоревич повалил на землю несколько человек, а сам набил себе на лбу здоровенную шишку. Поднимать незадачливого артиста тут же бросился человек в черном плаще.

— Гражданин, вы инопланетянин? — помогая ему встать, с надеждой спросил любитель фантастики.

— Нет, — кряхтя, ответил Артур Игоревич, который успел принять вид землянина. — Я профессор ботаники.

— Ну признайтесь, вы же прилетели сюда с другой планеты?

— Все мы когда-то прилетели сюда с других планет и здесь нашли свой дом, — уклончиво ответил Артур Игоревич. — Кстати, вы тоже. Просто вы не помните об этом.

— Но ведь вы же мимикр? — не унимался любитель фантастики.

— Голубчик, — укоризненно ответил профессор ботаники. — Я гомо сапиенс, что в переводе означает "человек разумный". Бросьте вы гоняться за инопланетянами. Здесь, на Земле, интересных людей не меньше, чем на других планетах.

После неудачного полета Артура Игоревича в концерте объявили перерыв, и на помост вышли музыканты из деревни Тамшино. Зрители разбрелись по разным местам. Одни пошли перекусить и выпить чаю, другие — присоединились к танцующим, третьи ушли на берег, где давно уже запускали разноцветные ракеты и взрывали петарды.

К тому времени Фуго добрался до дома, устало вошел в гостиную и повалился на диван.

— Ну мы дали, — зевая, проговорил он.

— Чего дали? — не понял Цицерон.

— Дали с Алешей жару, — ответил мимикр. — Еще бы немного, и земляне от любви слопали бы меня как бисквитный торт. А ты все стоишь, железная голова профессора Доуэля?

— Стою, — печально ответил Цицерон. Фуго хотел было отпустить ещё какую-нибудь колкость, но тут в душе у него шевельнулась жалость к роботу, и он пообещал:

— В следующий раз, когда ты получишь тело, я возьму тебя ассистентом. Будешь помогать мне показывать фокусы.

— Спасибо, Фуго, — поблагодарил Цицерон. — Когда у меня будет тело, я обязательно возьму тебя в космическое путешествие.

— А вот этого не надо, — испуганно ответил мимикр и отвернулся к спинке дивана. — Я так здесь прижился, что в путешествие меня можно отправить только связанным и под дулами пулеметов.

А в это время на улице все поголовно пустились танцевать. В разных местах под разную музыку отплясывали старики и дети, молодежь и милиционеры. Вампиры танцевали с Дюймовочками, Кощеи Бессмертные с Аленушками, усатые матрешки кружились со всеми подряд, а докторы Айболиты водили хоровод и пели песни. И только здоровый рыжий детина в рваной майке убежал в овраг и там в одиночестве пустился вприсядку. Правда, ушел он не потому, что ему не хватило пары или никто не хотел с ним танцевать. Просто он стеснялся плясать у всех на виду, а стоять столбом, когда все танцуют, ему было обидно.

Незаметно наступило самое красивое время суток. Солнце наполовину скрылось за лесом и снизу окрасило белые облачка в розовый цвет. Облака отразились в реке, и вода приобрела необыкновенный розовый оттенок. Подул прохладный ветер, и на противоположном берегу над лесом с громким криком поднялась стая ворон. Они будто напоминали людям, что день заканчивается, а значит пришло время прощаться с летом.

Музыка утихла, и народ, словно по команде, с криком и гиканьем повалил к берегу, где на мелкой речной волне покачивался плот с огромным чучелом уходящего Лета.

Прощание было очень трогательным. Девушки и женщины запели печальную песню. Они по-очереди подходили к плоту, снимали с себя шарфики, платки и бусы и вешали на соломенное чучело. Дети прицепляли к развевающейся одежде Лета значки, брелки и разноцветные ленточки. А рыжий здоровяк с перевязанной головой вдруг стянул с себя рваную майку и бросил её на плот.

— Прощай, Лето, — сказал он и всхлипнул. — Пора телогрейку надевать.

Вслед за рыжим здоровяком к плоту потянулись мужчины. Они подходили к самой воде и бросали на плот всякую мелочь: кто монету, кто бутерброд с красной икрой, а один молодой человек так расчувствовался, что попытался закатить на плот свой новенький мотоцикл, но его отговорили. Тогда он сбегал домой, принес свой старый трехколесный велосипед, на котором давно уже катался младший брат, и поставил под чучело Лета. На его удачу, брата в этот момент не оказалось рядом.

Когда женщины закончили петь, плот отвязали, и несколько человек оттолкнули его подальше от берега. Течение сразу подхватило плот и, медленно кружась, он поплыл вниз по течению.

— Прощай, Лето! — крикнул кто-то с берега, и все собравшиеся подхватили этот крик: "Прощай, Лето!" И лишь один рыжий здоровяк с перевязанной головой завопил:

— Здравствуй, Осень!

Едва плот скрылся за поворотом реки, как на Игнатьево опустились сумерки. На деревьях и домах зажглись гирлянды разноцветных лампочек, в нескольких местах снова грянула музыка, а вокруг сцены забили фонтаны искр. В воздух с треском и шипением полетели ракеты, которые разрывались высоко над землей на тысячи мерцающих звездочек. Все это сопровождалось криками: "Урр-ра!", в небо летели маски, пироги и шляпы. А один не на шутку разошедшийся гражданин даже попытался закинуть повыше самовар, но ошпарился, и ему пришлось оказывать медицинскую помощь.

Фейерверк длился минут пятнадцать, а потом снова начались танцы. И длилось это до глубокой ночи, пока от усталости не попадали самые выносливые.

К утру все стихло. На берегу горело около сотни костров, у которых отдыхали те, кто не сумел или не захотел уехать. Они доедали пироги, делились впечатлениями от маскарада и вспоминали, каким теплым и интересным было прошедшее лето.

Утро следующего дня выдалось пасмурным. Слегка накрапывал мелкий дождь, и на улице не было видно ни единой души. Все отсыпались после карнавала, и только две мокрые вороны, нахохлившись, сидели на каруселях да изредка переругивались.

В доме у Алеши к завтраку собирались долго. И самым последним появился заспанный Фуго. Он вошел на веранду с носовым платком, который когда-то ему дала Светлана Борисовна, и рассеянно проговорил:

— Вот, нашел у себя пол подушкой.

Все четыре конца платка были завязаны на узлы, и Фуго мучительно пытался вспомнить, зачем он их завязал.

— Ну, первый-то я помню, зачем, — проговорил он. — Это для того, чтобы не забыть, для чего вообще нужны узелки. А вот что означают остальные три?

Все начали гадать, что хотел запомнить мимикр.

— Может ты собирался съездить в кругосветное путешествие? — спросил Алеша.

— Нет уж, спасибо, — ответил Фуго, усаживаясь за стол.

— А может ты решил стать биологом и чтобы не забыть..? — начал было Алексей Александрович, но мимикр не дал ему договорить:

— Биологом? Это чтобы изучать всяких кровожадных чудовищ? Нет, мне и без них каждую ночь кошмары снятся.

— А может ты хотел купить семена растений для своего огорода? предположила Светлана Борисовна.

— Растений? — задумался Фуго. — Может и хотел. Но к узелкам это не имеет никакого отношения.

А потом в дом начали приходить разные люди. Вначале появился маленький, но очень плотный, круглолицый человечек в длинном плаще и с огромным разноцветным зонтом. Он церемонно поклонился, представился директором московского цирка на Воробьевых горах, и Светлана Борисовна уговорила гостя выпить горячего чая.

— Меня зовут Фатих Касимович Сеюков, — сказал гость, усаживаясь за стол. Затем он картинно закинул ногу за ногу и обратился к Фуго: — Вчера я видел ваше выступление. Оно мне очень понравилось.

— Ну ещё бы, — важно ответил мимикр.

— Так вот, я хочу предложить вам поработать в цирке. Мы дадим вам в Москве большую квартиру с мебелью, а на работу и с работы вас будут возить на автомобиле.

— На автомобиле! — воскликнул Фуго, но смутившись, он взял себя в руки и как можно равнодушнее добавил: — Ну, конечно на автомобиле, на чем же еще? Не пешком же я буду туда ходить.

— Зарплата у вас будет такая большая, что вы не будете успевать тратить деньги, — продолжил Фатих Касимович. — А один летний месяц вы сможете отдыхать в лучшем санатории страны.

— Ну и повезло же тебе, Фуго, — с удивлением проговорил Алексей Александрович.

— А еще, вы сможете бесплатно проводить на представление всех своих друзей, — сказал Фатих Касимович и обвел присутствующих торжествующим взглядом. Мол, видели, сколько всяких благ мы ему предлагаем? Это вам не избушка на курьих ножках в какой-то захудалой деревне Петрово!