Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Принц-Полукровка (пер. Эм. Тасамая)

Гарри кое-как поднялся и помчался по коридору, не обращая внимания ни на грохот за спиной, ни на призывы вернуться, ни на безмолвный зов неподвижных тел, чья судьба была пока неизвестна…

Он стремительно завернул за угол — подошвы кроссовок скользили от крови. Злей получил огромную фору… вдруг он уже проник в Нужную комнату? Или Орден все-таки успел ее запечатать и отрезать Упивающимся Смертью хотя бы этот путь к отступлению? Гарри не слышал ничего, кроме стука собственных шагов и грохота своего сердца, но вдруг заметил на полу кровавые отпечатки — значит, как минимум один Упивающийся Смертью бежит к парадному входу… Вероятно, Нужная комната и в самом деле заблокирована…

Гарри, не снижая скорости, еще раз свернул за угол. В него полетело проклятие; он нырнул за рыцарские доспехи; те сразу взорвались. Гарри увидел впереди Амикуса и Алекто, сбегающих по мраморной лестнице, и запустил в них проклятием, но лишь распугал ведьм в париках с портрета на лестничной площадке — те с визгом разбежались по соседним картинам. Гарри перепрыгнул через обломки доспехов. До него доносились взволнованные крики; похоже, обитатели замка начали просыпаться…

Он помчался коротким путем, надеясь обогнать брата и сестру и настичь Злея с Малфоем, которые наверняка уже во дворе; он не забыл перепрыгнуть через исчезающую ступеньку посреди тайной лестницы, прорвался сквозь гобелен у ее подножья и вылетел в коридор. Там стояла группка ничего не понимающих хуффльпуффцев в пижамах.

— Гарри! Мы услышали шум, говорят, там Смертный знак… — начал Эрни Макмиллан.

— С дороги! — проревел Гарри, отбросил в сторону двух мальчиков, бросился к лестничной площадке и сбежал по мраморной лестнице в вестибюль. Дубовые двери были распахнуты; на мощеном полу виднелись пятна крови; несколько до смерти перепуганных школьников жались по стенам, причем некоторые все еще закрывали лица руками; гигантские песочные часы «Гриффиндора» разбились, рубины с громким стуком сыпались на пол...

Гарри пулей пролетел через вестибюль и выскочил в черноту двора. По газону к воротам быстро шли три еле различимые фигуры. Выйдя за территорию, они смогут дезаппарировать — судя по всему, это огромный блондин и, чуть впереди, Злей с Малфоем…

Холодный ночной воздух буквально разрывал легкие Гарри, но он сделал рывок и помчался быстрее. В отдалении что-то вспыхнуло, на мгновение высветив преследуемых; Гарри не знал, что это было, а просто бежал, бежал, однако никак не мог приблизиться настолько, чтобы как следует прицелиться и послать проклятие

Снова вспышка, крики, ответные снопы пламени. Гарри понял: это Огрид выскочил из своей хижины и пытается задержать Упивающихся Смертью. И, хотя каждый вдох раздирал его легкие, а в середину груди будто вонзили огненный кол, Гарри продолжал бежать. Непрошенный голос в его голове твердил: неужели еще и Огрида… неужели еще и Огрида…

Что-то больно ударило Гарри в поясницу, и он упал лицом в землю. Из ноздрей хлынула кровь. Перекатываясь на спину с палочкой наизготовку, он уже знал, что его догоняют брат с сестрой, которых удалось опередить благодаря секретному проходу.

— Импедимента! — вскричал он, снова перекатываясь на живот и прижимаясь к траве. Заклятье чудесным образом попало в кого-то из них, он пошатнулся и упал, свалив с ног второго; Гарри вскочил и опять припустил за Злеем…

Впереди, в свете полумесяца, неожиданно вышедшего из-за облаков, вырос огромный силуэт Огрида. Светловолосый Упивающийся Смертью швырял в него проклятие за проклятием, но недюжинная сила Огрида и грубая кожа, унаследованная от матери-гигантессы хорошо его защищали. Злей и Малфой, между тем, ускользали; скоро они окажутся за воротами и дезаппарируют…

Гарри промчался мимо Огрида и его противника, прицелился в спину Злею и выкрикнул:

— Ступефай!

Он промахнулся; красная вспышка просвистела мимо головы Злея; тот крикнул:

— Беги, Драко! — и обернулся; их с Гарри разделяло двадцать футов. Они посмотрели друг на друга и одновременно взметнули палочки.

— Крус…

Злей предупредил удар и сбил Гарри с ног, не дав договорить; Гарри упал на спину, перевернулся и быстро вскочил. Огромный блондин за его спиной тем временем проорал:

— Инсендио!

Раздался громкий взрыв, и все вокруг залило мерцающим оранжевым светом: это загорелась хижина Огрида.

— Там же Клык, злобная ты тва…! — взревел Огрид.

— Крус… — во второй раз закричал Гарри, целясь в Злея, подсвеченного танцующим пламенем пожара, но тот снова блокировал проклятье; Гарри видел, как он ухмыляется.

— Непоправимые проклятия не для тебя, Поттер! — презрительно бросил он, перекрикивая рев огня, вопли Огрида и вой запертого Клыка. — Тебе не зватит ни духу, ни умения…

— Инкарс… — начал Гарри, но Злей остановил его ленивым мановением палочки.

— Сражайся со мной! — выкрикнул Гарри. — Сражайся, трусливая…

— Ты называешь меня трусом, Поттер? — ответил Злей. — Твой папаша не решался напасть на меня иначе как вчетвером на одного… Интересно, как бы ты назвал его?

— Ступе…

— Я буду останавливать тебя снова, снова и снова, пока ты не научишься держать рот на замке, а мысли при себе, Поттер! — осклабился Злей, в очередной раз легко отражая заклятие. — А теперь уходим! — крикнул он, обращаясь к огромному блондину. — Пора, пока министерские не подоспели…

— Импеди…

Он не успел договорить. Нечеловеческая боль пронзила тело; Гарри упал на траву. Кто-то вопил от боли; все ясно, он умрет; Злей запытает его до смерти или до сумасшествия…

— Нет! — вскричал голос Злея. Боль прекратилась внезапно, как и началась; Гарри лежал на траве, свернувшись клубком, судорожно вцепившись в палочку и задыхаясь. Где-то сверху Злей кричал: — Вы что, забыли приказ? Поттер принадлежит Черному лорду — мы должны его оставить! Уходим! Уходим!

Гарри щекой почувствовал, как задрожала земля — Амикус, Алекто и огромный блондин повиновались и побежали к воротам. Гарри завыл от ярости. Ему сейчас было все равно, жить или умереть; он с трудом поднялся и, слепо шатаясь, пошел на Злея, которого ненавидел так же, как самого Вольдеморта…

— Сектум…

Злей махнул палочкой и отразил проклятье, но Гарри был теперь близко и ясно видел его лицо. С него исчезла ухмылка; пламя пожарища освещало черты, полностью искаженные бешенством. Собрав всю волю, Гарри подумал: «Леви…»

— Нет, Поттер! — вскричал Злей. Раздался грохот, Гарри отлетел назад и опять сильно ударился спиной о землю; палочка выпала из его руки. Гарри лежал совершенно беззащитный, как недавно Думбльдор; в его ушах звенели вопли Огрида и вой Клыка. Внезапно над ним нависло бледное лицо Злея. В жарком отсвете пожара оно полыхало ненавистью — совсем как тогда, когда он убивал Думбльдора.

— И ты, Поттер, осмеливаешься обращать против меня мои собственные заклятия? Это я их придумал… я, Принц-полукровка! Хочешь взять меня моим же изобретением, как твой мерзкий папаша? Нет уж… не выйдет!

Гарри метнулся за своей палочкой; Злей выпустил в нее заклятие, она отлетела далеко в сторону и потерялась из виду.

— Ну, так убей меня, — прохрипел Гарри. Он не чувствовал страха, только гнев и презрение. — Убей меня, как убил его, трус пога…

— НЕ СМЕТЬ, — завизжал Злей, неожиданно обезумев, и его лицо исказилось нечеловеческой мукой, точно он страдал не меньше, чем скулящий, завывающий пес в охваченной пожаром хижине, — НАЗЫВАТЬ МЕНЯ ТРУСОМ!

Он хлестнул палочкой по воздуху. Словно раскаленный кнут ударил Гарри по лицу и швырнул его спиной о землю; из глаз посыпались искры, из легких вышел весь воздух. Вдруг наверху зашуршали крылья, и что-то огромное закрыло собой звезды: на Злея летел Конькур. Злей отшатнулся, спасаясь от острых как бритва когтей. Гарри с трудом сел — в глазах все плыло — и увидел, что Злей удирает со всех ног, а громадное животное, хлопая крыльями, несется за ним с пронзительным, жутким криком, какого Гарри еще никогда не слышал…

Гарри насилу поднялся и мутным взором огляделся по сторонам, надеясь разыскать палочку и возобновить преследование. Его пальцы шарили по траве, отбрасывая какие-то веточки, но он уже знал, что прошло слишком много времени. Действительно, когда он нашел палочку и повернулся к воротам, то увидел только кружащего над ними гиппогрифа: Злей успел дезаппарировать.

— Огрид, — позвал Гарри, все еще оглушенный, и завертел головой. — ОГРИД!

Он, шатаясь, побрел к горящему домику. Оттуда выскочила огромная фигура с Клыком на спине. Гарри с благодарным криком опустился на колени; его трясло с головы до ног, все тело страшно болело, прерывистое дыхание с болью вырывалось из груди.