Майкл Бонд - Медвежонок Паддингтон на высоте

Пока Паддингтон намазывал мармеладом булку, которую собирался взять с собой в дорогу, миссис Бёрд налила ему в термос горячего какао; очень скоро медвежонок снова натянул своё синее пальтишко и побежал к мистеру Круберу, сжимая в лапе чемоданную ручку.

– Надеюсь, они вернутся целыми и невредимыми, – сказала с надеждой миссис Браун. – Я, конечно, полностью доверяю мистеру Круберу, но с Паддингтоном вечно что-нибудь приключается, а вы ведь знаете, каковы эти судьи. Чего доброго, оба в результате окажутся за решёткой!

– Сколько я знаю этого медведя, – мрачно проговорила миссис Бёрд, – скорее первый же судья, который попадётся ему по дороге, сам себя приговорит к шестимесячному заключению!

Если бы Паддингтон услышал последние слова миссис Бёрд, он бы не на шутку обиделся, но, когда они прозвучали, он уже шагал к автобусной остановке, где договорился встретиться с мистером Крубером.

Паддингтон очень любил ездить на автобусе, особенно если удавалось найти местечко на втором этаже[3], а ещё он любил во время поездки слушать пояснения мистера Крубера. Его друг очень много знал про Лондон, и если Паддингтону что и не нравилось, так это то, что за рассказами время пролетало очень быстро; он и оглянуться не успел, как автобус остановился перед несколькими внушительными зданиями из серого камня и его друг сказал, что они уже приехали.

Мистер Крубер провёл медвежонка в высокие железные ворота, а потом они поднялись по каменным ступенькам.

Глаза у Паддингтона открывались всё шире и шире – они вошли в дверь и оказались в огромном вестибюле, размерами напоминавшем собор. В вестибюле было полно людей, все они ужасно спешили: одни были в обыкновенной одежде, другие в париках и чёрных мантиях. Ничего подобного медвежонок отродясь не видал.

Мистер Крубер сверился со своим путеводителем.

– Это главный вестибюль Королевского дворца правосудия, – провозгласил он. – Семьдесят метров в длину и двадцать пять в высоту!

Они снова поднялись по ступенькам и вдруг оказались в целом лабиринте коридоров.

– А вот и залы суда, – объяснил мистер Крубер. – Они расположены вокруг главного вестибюля, и в каждом слушается своё дело. В любом деле есть правый и виноватый, мистер Браун, – продолжал он. – Задача юристов – взвесить все «за» и «против» и выяснить, кто из двоих говорит правду.

– А почему просто у них не спросить? – искренне удивился Паддингтон.

Мистер Крубер усмехнулся.

– К сожалению, – сказал он, – докопаться до истины не всегда так легко, как кажется, а самое грустное то, что люди не всегда говорят правду. Ну а окончательное решение принимает судья. Поэтому он такая важная фигура. Это почти как смотреть пьесу по телевизору – только, конечно, тут всё куда серьёзнее, особенно если вам выпало играть одну из главных ролей. Важно не только вершить правосудие, но и показывать, как оно вершится, – закончил мистер Крубер, приостановившись у одной из дверей. – Именно поэтому здесь есть галерея для публики, и право любого гражданина – присутствовать на судебном заседании.

Тут мистер Крубер попытался открыть дверь, и лицо у него огорчённо вытянулось.

– Какая неприятность, – посетовал он. – Похоже, заперто. Вот ведь незадача! Но я думаю, это просто случайность. Подождите, пожалуйста, минутку, я пойду поищу кого-нибудь, кто за это отвечает.

Извинившись, мистер Крубер быстро зашагал по коридору, оставив Паддингтона дожидаться у закрытой двери. Медвежонок, честно говоря, был совсем не прочь немного передохнуть, прежде чем слушать дальнейшие объяснения своего друга, а вокруг столько всего происходило, что он был даже рад присесть и немного осмотреться.

Открыв чемодан, он достал оттуда кусок булки с мармеладом, а потом, чтобы скоротать время, налил себе чашку какао. Термос у миссис Бёрд был чрезвычайно добротный. Всё, что в него наливали, оставалось отменно горячим, и сегодняшнее какао не было исключением. От чашки валил такой густой пар, что Паддингтону несколько раз пришлось протирать глаза, чтобы разглядеть, что творится вокруг.

Он как раз завинтил крышку термоса и запер чемодан, когда к нему подошёл какой-то дяденька в форме.

Дяденька уставился на него с изумлением.

– Что это ты тут такое вытворяешь? – осведомился он. – Тут тебе, знаешь ли, не кафе.

– Я жду, когда меня впустят, – объяснил Паддингтон. – Посмотреть, как вершат правосудие.

Дяденька бросил на него неприветливый взгляд.

– А звать-то тебя как? – поинтересовался он.

– Браун, – ответил медвежонок. – Паддингтон Браун.

– Браун? – повторил дяденька и внезапно посмотрел на медвежонка совсем другими глазами. – Вон оно что! Хорошо, что я на тебя наткнулся. Тебя как раз только что вызывали!

– Меня только что вызывали? – заволновался медвежонок. – Быстро же мистер Крубер управился!

– Про мистера Крубера я ничего не знаю, – сказал дяденька, помогая медвежонку встать, – но мой тебе совет не рассиживаться тут слишком долго.

Дважды просить не пришлось. Подхватив чемодан, Паддингтон поспешил за дяденькой, который сбежал вниз по лестнице и завернул за угол, в другой длинный коридор, по которому действительно разносилось имя Браун!

– Здесь он, здесь! – закричал дяденька. – Я его наверху нашёл, он там перекусывал!

– Ну, я б на твоём месте пошевеливался, – обратился к медвежонку второй дяденька, подгоняя его вперёд. – Сегодня старый судья Орёл председательствует, а он ждать не любит.

Паддингтон, не на шутку встревожившись, проскочил в какую-то дверь и внезапно оказался в переполненной комнате.

Половину комнаты занимали ряды скамеек, как в маленьком театре, а прямо перед медвежонком, на возвышении, сидел чрезвычайно внушительный дяденька в огромном парике. Дяденька свирепо таращился поверх очков.

– Где это вы были? – спросил он строго. – Вы, надеюсь, понимаете, что заставили суд ждать?

Паддингтон вежливо приподнял шляпу.

– Вы уж меня извините, мистер Орёл, – сказал он громко. – Мне просто глаза паром заволокло.

– Глаза паром заволокло? – переспросил судья. – Какое удивительное явление! Сколько работаю, а о таком впервые слышу!

– Мы с мистером Крубером пытались войти, – продолжал объяснять Паддингтон, – а нас не пустили.

– Вас не пустили? – поразился судья и обвёл зал суда грозным взглядом в поисках виноватого. – Форменное безобразие! Совершенно недопустимо чинить свидетелям подобные препятствия!

– Мистер Крубер тоже очень огорчился, – подтвердил медвежонок. – И пошёл искать того, кто за это отвечает.

– Гм… похвально, – проговорил судья чуть-чуть более доброжелательно. Потом он кивнул служителю, который сидел возле столика с надписью «Адвокат». – Продолжаем. Мы и так потеряли уйму времени.

Каково же было Паддингтоново удивление, когда служитель подвёл его к квадратной загородке возле одной из стен и, открыв дверцу, запустил внутрь!

Страшно довольный, что ему досталось такое замечательное место, с которого всё видно, Паддингтон начал устраиваться поудобнее, но тут служитель протянул ему какую-то книгу.

– Обязуетесь ли вы…

– «Обзываетесь ли вы»? – возмущённо воскликнул медвежонок. – Я никогда не обзываюсь! Миссис Бёрд мне бы ни за что не позволила, а если бы и позволила, я бы всё равно не стал!

Служитель с некоторой опаской покосился через плечо на судью и решил попробовать ещё раз.

– Обязуетесь ли вы, – повторил он, – говорить правду, только правду и ничего, кроме правды?

– А, это конечно, – не раздумывая, согласился медвежонок. – Тётя Люси, которая меня вырастила, всегда учила, что врать нехорошо.

– Тишина в зале суда! – рявкнул судья, потому что по рядам пробежало сдержанное хихиканье.

После этого он сверился с бумагами, лежавшими перед ним целой грудой, и вперил взгляд в ещё одного дяденьку в мантии и парике, сидевшего в другом конце зала, на адвокатском месте.

– Я нигде не вижу упоминания о тёте Люси, мистер Кладворти, – заметил он. – Правильно ли я понимаю, что защита не сочла нужным пригласить её на процесс?

– Да она вряд ли бы и пришла, мистер Орёл, – разочаровал его Паддингтон. – Она в Перу.

– Тётя Люси в Перу? – удивился судья, поправил очки и уставился на дяденьку в мантии. – Как прикажете это понимать?

Вид у мистера Кладворти был такой, будто он ещё хуже судьи понимает, что тут творится. Окончательно растерявшись, он в свою очередь перелистал лежавшие перед ним бумаги, а потом начал шушукаться с одним из своих помощников.

– Имею сообщить, ваша честь, – сказал он наконец, – что, по моим сведениям, тётя Люси не представляет особой важности.

Паддингтон вперил в мистера Кладворти суровый взгляд.