Джейн Вигор (Рондо) - Письма леди Рондо

133

Поколенная роспись рода князей Черкасских называет цифру в 70 000 (прим. OCR).

Варвара Алексеевна, с 1742 г. — камер-фрейлина Высочайшего двора (первая камер-фрейлина в России). Выдана за Петра Шереметьева, чем и положила начало богатствам рода Шереметьевых (прим. OCR).

Ассамблеи — так Пётр I называл устраиваемые им пиры — сначала дружеские, и затем и предназначенные для всего двора и иностранных гостей. Отличались свободой нравов — в основном касаемо употребления алкоголя, а также обязательностью явки:-) Вводились Петром для того, чтобы дать народу пример западного вечернего времяпрепровождения. (прим. OCR).

Павел Иванович Ягужинский. Генерал-аншеф, обер-прокурор, обер-шталмейстер и и кабинет-министр. Происходит из незнатного литовского рода. Начал службу в Преображенском полку в 1701 году, у Петра I был денщиком. при Екатерине I жалован орденом св. Андрея Первозванного.

Участвовал в заговоре против Анны Иоанновны в 1730 году («заговор верховников»), но, усомнившись, предал заговорщиков и, сказавшись Анне Иоанновне, дал ей совет отречься от «кондиций». Верховный Тайный Совет успел арестовать Ягужинского, но вскоре его пришлось освободить. В 1732 году императрица, от греха подальше, направила его послом в Берлин, лишив должности обер-шталмейстера. В 1734 году вернула и должность, и его самого, назначив кабинет-министром. Имел репутацию человека честного из честнейших, откровенного и прямого, но крайне вспыльчивого и неуживчивого.

В описанное время уже сильно пил, и, будучи подшофе, не стеснялся обзывать прочих "птенцов гнезда Петрова" "ворами и жуликами", за что, естественно, отнюдь не был любим высшими сановниками государства (прим. OCR).

В то время постоянных мостов через Неву в Петербурге не было. На лето наводились понтонные мосты, а зимой переправлялись по льду (прим. OCR).

Г-жа Адеркас. Прусский посланник барон Мардефельд пристроил её в воспитательницы к Анне Леопольдовне в 1731 году. Она француженка, вдова прусского генерала Адеркаса. Воспитание, данное ей принцессе Анне, оказалось далеко не блестящим.

Анна Иоанновна прочила принцессу за Антона-Ульриха, принца Брауншвейгского (что должно было привести к сближению с Австрией), но сама принцесса положила глаз на моложавого (ему было уже 40 лет) фатоватого красавца графа Линара, саксонского посланника. Гувернантка всеми силами содействовала сердечному влечению подопечной (а возможно, просто была сторонницей "прусской партии"), так что как только об этом стало известно императрице (летом 1735 года), г-жа Адеркас была немедленно выслана в Любек, а граф Линар отозван саксонским двором по просьбе двора русского (прим. OCR).

Наталья Федоровна Лопухина, в девичестве Монс, племянница той самой Анны Монс, которая была любовницей Петра I на протяжение 13 лет. Жена Степана Васильевича Лопухина — вице-адмирала и кавалера ордена св. Александра Невского. "А" в тексте очень похожа на "Л", но, возможно, это цензурная правка.

Пересказанный мемуаристкой эпизод достаточно хорошо известен, так что идентификация дамы "из первых здешних красавиц" трудностей не представляет. Злые языки утверждают, что чар Натальи Федоровны не избежал и Клаудиус Рондо, уже в бытность свою мужем леди Джейн, о чем мемуаристка, по-видимому, не подозревала. Красавица, модница и кокетка, Наталья Федоровна не чуждалась также и политических махинаций, за что при Елизавете Петровне была наравне с мужем на дыбе бита кнутом и сослана в Сибирь с конфискацией имущества. После двадцатилетней ссылки вернется в столицу, похоронив мужа и сына, и сама умрет в 1763 году, найдя покой в Спасо-Андрониковом монастыре в Москве (Андроньевская пл., д. 10, М. "Площадь Ильича") (прим. OCR)

Рейнгольд Густав граф Левенвольде, обер-гофмаршал и доверенное лицо императрицы, кавалер ордена Андрея Первозванного. Это он, получив письмо от старшего брата, сломя голову понесся в Митаву, чтобы оповестить Анну Иоанновну о том, что её готовятся пригласить на царство (и успел за двое суток до официальных представителей), и это он посоветовал ей для вида принять "кондиции" по вступлении на престол.

Управляя доходом от соляного дела по поручению императрицы, был богат, жил напоказ расточительно, понемногу проигрывая своё состояние в карты. Был весел, обходителен, приятен в общении, но беспринципен и лжив. Любовник Имп. Екатерины I, Натальи Лопухиной и многих и многих. Умрет в Соликамской ссылке уже при Елизавете Петровне, в 1758 году (прим. OCR).

Патрицианка, графиня Вирджиния Владиславич Тревизан, дочь старинного венецианского рода. Была старше мужа примерно на 30 лет и родила ему трех дочерей. Пережив их смерть, бросила мужа и вернулась в Венецию, где вышла замуж во второй раз. Слухи о её смерти в России, которые можно найти в сетевых источниках, несколько преувеличены:-) (прим. OCR).

Савва Лукич Рагузинский-Владиславич, граф Рагузинский, или Иллирийский. Он боснийский серб, настоящее имя — Сава Владиславич. Родом не из Рагузы (совр. Дубровник), а из Херцег-Нови. В Рагузе его семья оказалась после разграбления родового имения.

Русский экономист и дипломат петровских времен, тайный советник, кавалер ордена св. Александра Невского (пожалован уже Петром II). Создатель русской торговой и разведывательной сети в Причерноморье, Османской империи, Франции и Венеции.

Это он привез из Константинополя маленького раба-абиссинца Ибрагима (Абрама Петровича Ганнибала) — прадеда Александра Пушкина. Это он купил в Италии скульптуры для Летнего сада, и он же привез в Петербург подарок папы Климента XI — Венеру Таврическую, хранящуюся ныне в Эрмитаже.

Во время своей последней блестящей дипломатической миссии в Китай основал в Бурятии г. Кяхта (бывш. Троицкосавск).

Жену — Вирджинию Тревизан — он привез из Венеции в 1722 году, и к названному времени имел от нее трех дочерей помимо сына от первого брака.

Ко времени описываемых событий потерял сына, забыт двором и не почитаем более за прежние заслуги. После смерти всех троих дочерей жена бросит его, вернувшись в Венецию, а он умрет через три года, в 1738, в своем имении в Матоксе (Всеволожский р-н Ленинградской области).

По настоящий день покоится в Благовещёнской церкви Александро-Невской лавры Петербурга. Надгробие утрачено (он лежит где-то в головах могилы Суворова), и в 2009 году в усыпальнице установлена памятная доска (прим. OCR)