Стиг Ларссон - Неизвестный Стиг Ларссон. С чего начинался «Миллениум» (сборник)

Владимир – крепкий молчаливый русский лет тридцати пяти. Поскольку он наш проводник, то мы от него зависим. Он следит за тем, чтобы в вагоне был порядок. Ругается, когда мы суем нос не в свои дела, встречает нас, когда мы возвращаемся со стоянок на станциях, следит, чтобы в нашем лучшем друге – самоваре – всегда был кипяток, и подает нам чай и кофе. В начале путешествия он ни слова не мог по-английски, но вскоре мы заметили, что он понимает намного больше, чем нам казалось вначале. К концу поездки мы общаемся как старые друзья.

В течение семи дней Владимир – наш маяк в бурном море. Он само спокойствие, независимо от того, в какие глупости мы ввязываемся. Единственный раз, когда мы видим его рассерженным, это когда пьяный норвежец, куривший тайком в купе, уронил сигарету на матрас и устроил небольшой пожар.

Мы часто шутим друг с другом. Как и все русские, Владимир не любит фотографироваться. Так что наши энтузиасты-фотографы взяли за забаву заставить его попозировать. На прощание мы насильно заставляем его взять пару блоков сигарет «Мальборо» и коробку финского шоколада. Большое спасибо, Владимир.

Южно-сибирская степь – это нечто магическое. Когда на пятое утро мы открываем глаза, то на сотни километров не видно ни одного деревца. Поросшие травой холмы переливаются всеми оттенками цветов радуги – от ультрамарина до «пейн грей». Единственное, что нарушает эту магию, – это телефонные столбы и советские солдаты. Граница между Советским Союзом и Китаем – одна из самых охраняемых в мире.

Недалеко отсюда в 1969 году разгорелся китайско-советский конфликт, и отряды с обеих сторон устроили перестрелку через реку Уссури. К обеду нам начинают попадаться первые бункеры и укрепления – явный признак того, что граница близко. Несмотря на то, что иностранные шпионы много лет занимаются составлением детальных карт приграничной территории, фотосъемка здесь, вблизи границы, запрещена.

Мы едем по легендарной железной дороге в Китай. Нас ждет пограничный пункт в городе Забайкальске и несколько часов скуки в очереди к пункту обмена валюты. Если у вас осталось мало рублей, лучше не менять их и потратить на хороший ужин в вагоне-ресторане. Если бы советско-китайский конфликт состоял из одной пропаганды, китайцы бы непременно выиграли.

В двух километрах от Забайкальска расположен китайский приграничный город Манжули. Контраст между ним и Забайкальском потрясает. Первое, что мы видим в окно поезда, – это трое пограничников. Мы переглядываемся с соседями, потом кто-то начинает махать им, и, к нашему удивлению, пограничники тоже начинают улыбаться и махать в ответ. Весь поезд ликует.

Паспортный контроль проводит офицер модельной внешности. Она собирает паспорта и спрашивает, как мы себя чувствуем после такой долгой поездки. Потом говорит: «Добро пожаловать в Китайскую народную республику». Но на перроне нас ждет еще больший шок. Когда фотограф-любитель, привычный к русским запретам, спустившись на платформу, начинает украдкой все фотографировать, к нему подходит китайский пограничник и предлагает помочь установить штатив, чтобы сделать хорошие снимки станции. А когда турист его фотографирует, китаец выглядит очень довольным и пожимает руку в знак благодарности.

В пункте обмена валюты проворно трудятся восемь китайцев, вооруженных компьютерами. Очередь проходит за пятнадцать минут, и ждать можно в удобном зале, где угощают чаем и печеньем. Из колонок льется экзотическая музыка, а в магазинах мы впервые можем спокойно закупить все, что нужно, – пиво, водку, китайский виски. Правда, по поводу последнего нас предупреждают, что он пахнет керосином и вкус имеет такой же.

Остановка в Манжули производит на нас сюрреалистическое впечатление. Разумеется, все, что мы видели, – это театр. Китайцы, естественно, в курсе, как мы себя чувствуем после шести дней русской минералки и многочасовых очередей. Такой радушный прием – тоже часть пропаганды. И китайцам удается завладеть сердцами иностранных пассажиров.

Постепенно сибирская степь сменяется кукурузными полями. Мы въезжаем в плодородную Маньчжурию. Фантастическое путешествие подходит к концу. Пока мы пытаемся разобраться в наших мыслях и чувствах по поводу Советского Союза, поезд подходит к Харбину. Там мы прощаемся с Транссибирской железнодорожной магистралью, по которой проехали 8000 км. Рельсы продолжаются дальше во Владивосток, но нам нужно на юг. В 6:36 утра последний этап поездки закончен. Все заканчивается так же внезапно, как и начиналось. Мы выходим на центральном вокзале в Пекине. У нас за спиной 9001 км рельсов, но, согласно расписанию, опоздали мы всего на четыре минуты. Одно приключение закончилось, но нас ждут новые – в городе с восемью миллионами велосипедистов.

«Идентичное христианство» – учение, провозглашающее духовные идеалы Белой арийской расы, стоящее на почве нордической.

Основная идея такова: государственные институты, чаще всего спецслужбы, организуют теракты или способствуют им, чтобы сеять неуверенность среди населения и потом этим оправдывать политические изменения.

«Британский национальный фронт» (англ. British National Front) – националистическая политическая партия. Более известна как «Национальный фронт».

Лидер Датской народной партии.

Консервативная, традиционалистская политическая партия. Основана в 1994 году бывшим министром в кабинете Жака Ширака.

Сторонники бывшего президента Франции Шарля де Голля (1890 – 1970).

Неправительственные организации.

Имеется в виду Эресунд, разделяющий Швецию и Данию.

Национал-демократическое культурное объединение, у них есть радиостанция и сайт.

Французский литературовед, писатель, отрицатель Холокоста. На Международной тегеранской конференции «Обзор Холокоста: глобальное видение» выступил с докладом «Победы ревизионизма».

Партия умеренных.

Совместно с Курдо Баши.

Ответвление музыкального стиля хэви-метал, характеризуется более тяжелым и жестким звучанием, а также антихристианской, сатанинской, паганистической, нигилистической и даже экстремистской направленностью текстов. Направление крайне популярно в скандинавских странах.

Текст написан для неопубликованного декабрьского номера «Экспо» в 1997 году.