Итоги Итоги - Итоги № 27 (2012)

Большая московская перекройка, смысл которой непонятен абсолютному большинству населения, не тот оселок, на котором Владимир Путин может заработать политические очки. Минусы проекта налицо: умопомрачительные расходы, политические скандалы, протесты местных жителей, архитекторов, экологов (см. «Историю Химкинского леса»), инвесторов, успевших вложиться в присоединенную к Москве землю... Наконец, более чем вероятная административная неразбериха. Если два переезда отдельно взятой семьи приравниваются к одному пожару, то переселение всех органов власти вместе взятых сопоставимо с революцией. Последний раз, кстати, столица у нас переезжала в бурном 1918 году. Но в том мероприятии была хоть какая-то логика: штаб-квартира мировой революции не могла находиться в опасной близости от границы враждебного мира капитала. А каковы плюсы нынешнего проекта?

Нет, таковые тоже, конечно, имеются. Но, во-первых, они далеко не так очевидны. Скажем, у многих экспертов есть большие сомнения, что расселение федеральных чиновников по многочисленным окрестным административным деревням решит проблему московских пробок. Как бы, наоборот, не усугубило. А во-вторых, в среднесрочной перспективе издержки в любом случае значительно превосходят дивиденды. Хватит ли у нынешнего руководства страны терпения для сверхдлинной дистанции? Не факт. Не та нынче политическая — да и экономическая — конъюнктура, чтобы пренебрегать прирученной синицей ради дикого журавля.

Однако демонстративное дезавуирование проекта тоже чревато рисками. Это больно ударило бы по авторитету Медведева, а в конечном счете и по самому Путину. Возможно, проект трансформируется в какой-то компромиссный формат. Куда более логичным и несравнимо менее болезненным решением было бы, например, слияние двух регионов. Кстати, информация к размышлению: спикер Мосгордумы и губернатор Подмосковья практически синхронно высказались на днях о пользе объединения. Пора, мол, начинать обсуждение вопроса. Однако для того чтобы начать новую главу в истории Москвы и Подмосковья, нужно сначала закончить старую. Пожалуй, оптимальный для Кремля вариант — просто-напросто не препятствовать разрастанию «движения сопротивления», дожидаясь, когда оно обретет такие масштабы, которые власть не заметить не сможет.

Судя по целому ряду признаков, ждать этого осталось не так уж долго. Переезжать в «новую Москву», как в один голос уверяют инсайдеры, не горят желанием ни Дума, ни Совет Федерации, ни администрация президента, ни какое-либо из федеральных министерств и ведомств. Осталось дождаться, когда самый отважный из слуг народа открыто признает очевидное: Москва — не резиновая.

Умрем же под Москвой

/  Политика и экономика /  Главная тема

Столица явилась в область со своим уставом, который даже не потрудилась огласить

С 1 июля Москва стала по-настоящему Большой — Первопрестольная приросла десятками старинных усадеб и элитных санаториев, спецобъектом НКВД, цветущими лугами-полями, а также множеством хороших людей. «Это не мы к Москве присоединяемся, а она к нам!» — шутят они. А ведь действительно: абсолютно самодостаточные люди, проживающие далеко не в медвежьем углу, никого к себе в гости не звали. Наоборот — с опаской и недоверием ждут нашествия «варягов». В этом убедились корреспонденты «Итогов», проехав по новым столичным угодьям и пообщавшись с ньюмосквичами.

Троицк

«Хорошо ли, что к нам приходит Москва? Во! Здорово! — демонстрирует большой палец пенсионерка из Троицка Антонина Ивановна. — Пенсию повысят!» Две ухоженные дамы с маникюром чинно сидят на Сиреневом бульваре — это главный променад города Троицка. Антонина Ивановна — явно оптимистка, а ее приятельница Валентина Стефановна придерживается более упаднических взглядов: «Это только неработающим пенсионерам пересчитают по московским меркам, а работающим — ничего. А вообще народ здесь живет довольно бедно, в институтах зарплаты маленькие, наука хиреет. Мой муж в ядерном получает 10 тысяч, знаю, что есть зарплаты еще ниже, правда, пару лет назад неожиданно прибавили — но это было до того, как Москва пришла».

Люди опасаются, что даже если пенсии или зарплаты увеличатся, то прибавку тут же съедят московские цены и столичные тарифы ЖКХ. «Нам развесили объявления, чтобы до 1 июля мы сняли показания счетчиков, — говорит Антонина Ивановна. — Я удивилась: обычно, когда повышают, так не делают — может, московские тарифы меньше?» Еще всех жителей патриархального Троицка беспокоит судьба лесов, которые издревле окружают город. И так уже частично пострадали они от новостроек, а перед московским девелоперским замахом могут вообще не устоять. Компания старшеклассников на вопрос, что сулит им статус москвича, не по-детски задумывается. «Столичный статус? Да что с него взять?» — пожимают плечами. Учеба? И так все едут учиться в Москву — в наукограде Троицке нет практически ни одного своего вуза, только научно-исследовательские институты. Развлечения? И без того вся тусовка уже в Москве. «Во! Транспорт будет дешевле: от конечного метро до города доехать стоит 60 рублей, а если это будет единая зона, то тариф составит 28 рублей», — наконец находит несомненный плюс одна из школьниц. Еще один «бонус» неожиданно отыскивает юрист и молодая мама Татьяна: «Должен заработать московский закон, который запрещает громко включать музыку ночью — в области, к сожалению, такой нормы нет».

В целом же тот факт, что Троицк станет одним из районов Москвы, мало кого радует. Менталитет у местных жителей и так столичный, а неудобств и затрат явно прибавится...

Вороново

Село Вороново, расположенное примерно в 35 километрах от МКАД, гордится своей достопримечательностью — трассой для спортивной ходьбы, прошедшей международную сертификацию. Километровая дорога огибает живописный пруд. В свободное от соревнований время здесь наматывают круги мамочки с колясками, а в пруду удят рыбу мальчишки. Местные жители в последнее время неприятно поражаются: неужели это и есть столичная манера общения? В местном доме культуры стали проходить какие-то странные рауты: съезжаются дорогие иномарки, из которых выходят солидные господа в сопровождении ухоженных дам. Мероприятия закрытые, что там эти господа делают, никто не знает, но входы и выходы ради этого дела перекрываются, жители не могут гулять с детьми в парке, как привыкли. Вороновцы сетуют, что они ждали от вновь обретенного московского статуса решения насущных проблем: дороги починят, решат вопрос с водоснабжением — вода из кранов подчас течет ржавая, — жилой фонд обновят. Но пока наблюдают снобизм и бесцеремонное поведение.

«У нашего дома объявилась новая управляющая компания — неожиданно, мы даже не знаем, был ли конкурс. Нам предложили подписать договоры на обслуживание, в которых были только первый и последний листы. Потрясающе! Ни тарифов, ни реквизитов компании, ничего! Есть только имя гендиректора, которое никому ни о чем не говорит, — делится местная жительница Светлана Ярцева. — Мы готовы строить отношения, но только на основе взаимного уважения».

Пенсионерки, которые торгуют земляникой и зеленью со своих грядок, сохраняют олимпийское спокойствие. Спрашиваем: не отнимут ли огороды? «С какой стати? Они у нас приватизированы». Однако генплан застройки неизвестен, хотя жителям, мягко говоря, хотелось бы с ним ознакомиться. «Чтобы не было народных волнений, как в Бутове», — комментирует спортивного вида парень.

Неудобства люди уже почувствовали — отменяется прямой автобус на Москву. Раньше час езды — и ты у метро, а теперь надо сначала доехать до Троицка, а потом делать пересадку. К чему такие сложности? А кто его знает?! Может, просто приучают к столичным затруднениям?

Не знает, чего ждать от перемен, и местная школа, кстати, самая большая в районе — в ней немногим меньше 800 учащихся. «У нас стали сокращать количество классов: раньше было по 19—20 человек, сейчас делают по 27 человек, с учителей снимают классное руководство. Показатели у школы хорошие, одна ученица набрала 98 баллов по ЕГЭ, культурной жизнью не обделены — и в Калугу в театр ездим, и в Москву, — перечисляет замдиректора по учебно-воспитательной работе Надежда Неук, преподающая физкультуру. — Что касается зарплаты, то у нас была сельская надбавка, 25 процентов, теперь она снимается, а что дальше будет — не знаем».