Итоги Итоги - Итоги № 27 (2012)

Есть в селе Воронове еще одно примечательное место — экспериментальное хозяйство «Кленово-Чегодаево», существующее с советских времен, сегодня входит в сотню крупнейших молочных производителей России. Как известно, город и деревня — вещи практически несовместимые. Как собираются уживаться? За ответом на вопрос направляемся на ферму. То, что мы на правильной дороге, подтверждает навозный «аромат»: да вот и сами буренки — уютно расположились на лугу стадом черно-белого окраса. Вокруг раскинулись поля, засаженные по французской технологии белым ползучим клевером и злаками — это позволяет обходиться без химических удобрений. Замдиректора по производству Егора Какоткина застаем в кабинете за изучением показателей надоев и поголовья. Цифры явно радуют: 3300 голов скота ежедневно дают 27 тонн молока, продукция расходится бойко. «Для чего нас брала Москва? Какие планы на земли? — задается вопросами Егор Митрофанович. — Наше хозяйство имеет статус ФГУП при Россельхозакадемии, мы не знаем, защитит ли он нас. Молочное производство — дотационное, еще нужно найти соответствующую статью в столичном бюджете!»

В 500 метрах от молочной фермы построили коттеджный поселок. Люди заселились. Потом ветер поменял направление — и все коровье амбре обрушилось на носы новых соседей. В общем, посыпались жалобы — в районную администрацию, в прокуратуру. «Минуточку! — говорят на ферме. — Наше хозяйство построено еще в 40-е годы прошлого века, а каким ветром вас сюда занесло? Что ж вы розу ветров не изучили? На вашем месте пионерский лагерь был — и ничего. А вы, кстати, нарушили санитарные нормы — надо было выдержать дистанцию в 1,5 километра». В таком конструктивном ключе и идет дискуссия...

Коммунарка

На месте будущего парламентского центра — в поселке Коммунарка — поспевает черная смородина, стройными рядами зеленеет картофельная ботва. Очень зеленый поселок, в котором все друг друга знают. Как только мы двинулись в сторону огородов, нас догнал местный мальчишка с вопросом: «А вы что тут делаете?» Бдительный. Показываем корочки...

«Я от Москвы сюда сбежала, а теперь она меня догоняет», — разводит руками Светлана. Из-за деревьев уже проглядывают высотные новостройки, которые теснят старожилов. Оазисом патриархальности смотрится деревня Столбово. Мы заглядываем в уютный дворик, усаженный анютиными глазками и розами. Нас встречает симпатичная бабуля — Анна Тимофеевна, 88 лет от роду. Она живет тут с юности, и, уж конечно, ее грядущие перемены пугают. Пенсия у бабушки, как у ветерана войны, и так хорошая. Метро, которое обещают построить, ей ни к чему. «Парламент здесь будет, депутаты?» — переспрашивает она с недоверием. Да уж, нешуточная угроза анютиным глазкам и сельскому спокойствию. Внукам, которые приезжают «на деревню к бабушке» и целыми днями гоняют на улице, нашествие города не в кайф — ну разве что удобнее на метро будет сюда добираться… Если, конечно, бабулю по огромной госнужде отсюда не попросят с вещами. Этого, кстати, боятся почти все. Не верят, что государство их не обидит. Тревожатся, что вместо удобных домов с привольными участками будут существовать под крышей однокомнатной панельки — в лучшем случае. Понять их можно: когда в Кремле решали, куда пересаживать новые органы власти, местных жителей спросить не удосужились. «Хоть бы какой референдум провели», — то и дело говорили нам на улицах.

Есть в Коммунарке особенное место — спецобъект НКВД, на котором хоронили расстрелянных «врагов народа». По некоторым данным, здесь покоятся от 10 до 14 тысяч человек — военачальники, ученые, дипломаты, разведчики, врачи... Осторожно заходим за высокий забор с колючей проволокой и оказываемся в лесопарке, который начинается с памятных знаков: вот распечатка с фамилией погибшего и надписью «Не забудем и не простим», чуть дальше — небольшая стела с надписями на иврите, рядом — памятник, поставленный правительством Якутии. С мыслями о вечном бродим по лесу и вдруг выходим на дорожку, ведущую к белому храму, — кажется, что небо светлеет, да и мысли тоже. Монастырское хозяйство живет своей жизнью — раскинулся огород, батюшка с помощником хлопочут вокруг пчелиных ульев. С 1999 года эта территория передана РПЦ, здесь было основано подворье Свято-Екатерининского мужского монастыря. Говорят, что первое время чуть ли не каждый день крестный ход проводили — уж очень тягостно жилось монахам со всей этой «расстрельной аурой». Теперь место намоленное, есть небольшой приход. Перемены в статусе насельников не очень волнуют — они под опекой Московской патриархии. Однако вопросы все же возникают. Родственники, естественно, хотят, чтобы здесь воздвигли мемориал, где можно было бы помянуть погибших. Несмотря на то что, по всей видимости, надзор за ним будет осуществлять федеральное Министерство культуры, вопрос поддержания порядка, скорее всего, ляжет на плечи нескольких монахов, а они к этому не очень-то и готовы.

…На Калужском шоссе, основной трассе присоединенной территории, под завязку забитой машинами, мелькают рекламные щиты: «Стань фермером!», «Валенки», «Садовые растения», «Кроты, крысы, клещи — уничтожение». Это приметы загородной жизни. Обычные люди со своими хлопотами, предприятия, школы и музеи, усадьбы и санатории — Большой Москве досталось большое хозяйство, к которому нужно аккуратно приложить умные руки. Чтобы столичных начальников не воспринимали, как тех вредителей, от которых рекламные щиты предлагают избавиться…

Слияние с поглощением

/  Политика и экономика /  Главная тема

Председатель Мосгордумы Владимир Платонов: «Не могу точно сказать, когда произойдет объединение Москвы и области. Но тенденция к укрупнению регионов сохранится»

О том, какой будет следующая глава в истории Первопрестольной, в интервью «Итогам» рассуждает председатель Московской городской думы Владимир Платонов.

— Владимир Михайлович, вы заявили недавно, что «расширение Москвы — первый шаг к обсуждению вопроса об объединении с Подмосковьем». Зачем же городить временный огород, если можно решить вопрос сразу?

— Ну, во-первых, нынешнее расширение Москвы никак не связано с давно уже озвученным предложением объединить Москву и область. Город развивается, население увеличивается, поэтому и было решено присоединить новые территории. Это естественный для мегаполиса процесс. Если вы посмотрите на историю Москвы, так происходит каждые 20—30 лет. Однако впервые расширение произошло в таких масштабах: присоединяемая территория в 1,4 раза больше той, что была у Москвы. Кроме того, сегодня мы не разрушаем ни уклад жизни, ни сложившуюся систему местного самоуправления. По сути, это первая попытка расширения, не уничтожающая «грань между городом и деревней». Своего рода пилотный проект. Получив результаты, можно будет подумать и о дальнейших шагах. Причем не только в отношении Москвы и области. Возьмите Санкт-Петербург и Ленинградскую область — очень похожая ситуация.

— И все-таки речь идет о годах или десятилетиях?

— За что люблю журналистов подавай им всегда точную дату. Я не могу сказать, когда произойдет объединение, поскольку пока такой задачи перед нами не стоит: присоединенной территории хватит для развития на много лет вперед. Разговор может идти вот о чем. У Российской Федерации изначально было 89 субъектов, созданных, как это давно уже признано, искусственно: брали советские административные единицы и превращали в субъекты РФ. На сегодняшний день их осталось 83. И тенденция к укрупнению регионов, скорее всего, сохранится.

— Пилотный проект натолкнулся на открытое противодействие со стороны Подмосковья: Мособлдума отказалась утвердить поправки в устав области, связанные с изменением границ региона. Серьезная проблема?

— Думаю, не стоит рассматривать позицию областных депутатов как какое-то противостояние. Во-первых, непринятие поправок в устав ничего не меняет. Решение утверждено на всех уровнях. Во-вторых, насколько я знаю, депутаты ставят вопрос в первую очередь в экономической плоскости: область потеряла часть доходной базы бюджета и требует компенсации. Правда, ничего не говорится о том, что одновременно существенно сократились расходы. Но то, что расширение Москвы связано с потерями для Подмосковья, несомненный факт.

— По слухам, губернатор Сергей Шойгу не очень расстроен исходом голосования в Мособлдуме.

— Я бы очень удивился, если бы позиция высшего должностного лица региона сильно отличалась от позиции парламентариев. Доходы бюджета — это их общий интерес. Поэтому, думаю, имеет место консолидированное мнение. Но, опять же, ничего страшного в этом не нахожу. Нормальная ситуация для любого федеративного государства. Считаю, что область избрала оптимальный путь: привлекать внимание к проблеме и ставить вопрос о денежном возмещении. Правда, размер ущерба им еще предстоит доказать. Счет, замечу, предъявлен не Москве, а федеральным органам власти, это они должны компенсировать.