Григорий Луговский - О природе сакрального. К истокам духовного опыта

Первый путь к счастью видится нам наиболее здоровым и чистым. С другой стороны, несовершенное, неразвитое Я не способно ни на истинное познание, ни на достойное восхищения творчество. Так мы приходим к противоречию: чтобы СОЗНАТЕЛЬНО прийти к отказу от эгоцентризма Я, необходимо обладать сильным сознанием и развитым Я.

Сформировавшееся «Я» еще называют личностью. Чем отличается личность от не-личности? Личность устойчива, она имеет стабильные ответы на все варианты вызовов. У личности своя мифология и религия, свое мировоззрение, которое трудно поколебать. И поэтому традиционно у нас принято считать, что быть личностью – это хорошо. Тем не менее, сильная личность неприятна. Она не только подавила все ростки демократии внутри себя, но и транслирует такое жесткое отношение на окружающих. Я, победивший во внутренней борьбе потенциальные возможности других Я, становится таким же нетерпимым к личностям других людей.

Бергсон писал, что наш жизненный путь усеян осколками тех, кем бы мы могли стать. Личность являет нам победителя в конкурентной борьбе наших духовных возможностей. Именно поэтому великие поэты, художники, творцы не были сильными личностями. Детскость восприятия мира необходима для творчества; единственной могучей силой творческих людей было их стремление к новому, к поиску новых ощущений и мыслей, которые можно было бы проявить.

Сильная личность не способна на сомнение, она панически боится хаоса, а для творца хаос необходим как воздух.

Прообразом всех творческих профессий современности является первобытная личность шамана. Мы знаем, что шаманы играли в своих племенах одновременно роль священника, поэта, сказочника, художника, актера, певца. Раньше люди просто не разделяли эти сферы духовности, ведь сутью всех их является проявление сакрального. А разве сегодня мы не ищем что-то загадочное, чудесное в музыке, литературе, драме? Разве не являются все виды искусства попытками напомнить нам о неоднозначности мира, о потерянных возможностях, о несбыточных мечтах? Выходит, любое творчество является напоминанием нам о том мифическом времени творения, когда все могло быть иначе, когда мы могли быть другими. Всякое творчество, даже не собственное, а созерцание подлинного творчества, позволяет нашему Я отдохнуть от себя, перевоплотиться, побыть кем-то еще. Но именно в этом же заключалась и деятельность шаманов, позволявшая им не только создавать культуру племени, но и лечить больных, ведь болезнь – это тоже нарушение первичной целостности, которую можно восстановить, открутив время назад, к истокам и причинам, нарушившим равновесие. Свойство «быть другим» называется еще экстазом, то есть выходом за пределы своего Я. Как ни парадоксально, но именно забвение Я – экстаз является синонимом счастья и безграничной радости. Именно безграничной, ведь как раз Я создает все границы и определяет табу для тех хаотических сил, что живут в нас. Конечно, полное забвение Я, разрушение внутреннего Космоса и погружение в перманентный Хаос чревато опасностью для нашего человеческого бытия. Ведь человек – существо особенное, сформировавшееся на границе природы и культуры. И культура всегда была результатом реагирования на вызовы внутренней природы. А формировали культуру именно творцы-шаманы, путешествовавшие вглубь внутреннего хаоса и находившие в этих экстатических путешествиях новые варианты ответов на вызовы стихии.

Кто-то писал, что Иисус Христос не был сильной личностью. Некоторые эпизоды Евангелия свидетельствую, что даже богочеловек был способен на сомнения. О шаманах это можно сказать в еще большей степени. Выходит, они были слабыми? Но утверждать подобное трудно. Я склоняюсь к противоположной мысли – именно «сильные личности» слабы, как всякий тоталитарный режим в конечном итоге оказывается слабее демократического.

Любая сила вырабатывается в борьбе с каким-то давлением. «Сильные» наращивают мышцы своего Я благодаря постоянному подавлению внутренних хаотических импульсов. В борьбе с сомнениями и вопросами, «сильные» быстро принимали официальную, господствующую в обществе точку зрения. А поскольку такое поведение поощряется авторитетным окружением, то они лишь сильнее убеждались в верности избранного пути. Так «сильные» посвящают себя работе, карьере, приобретая социальный успех, а значит и высокую самооценку. Таким образом «сильное Я» становится проекцией общества внутрь себя. Тем не менее, хаотические потенции души никуда не исчезают, а лишь загоняются в глубокие подвалы. Но даже крепкие замки погребов не всегда спасают «сильных» от надлома, случающегося при нарушении привычного течения их регламентированной жизни. Поиск «истины в вине» становится обычным явлением даже для тех, кто давно уже сформировал все приоритеты и обозначил для себя все истины. Кстати, именно алкоголь является традиционным допингом для «сильных», поскольку он не открывает путь внутренним возможностям, а лишь усыпляет на время деспотическое Я.

Нет, не в правде сила. Ведь правда у каждого общества своя, а бодровский Брат, повторяющий эту фразу как мантру – типичный «сильный», не имеющий ни сомнений, ни духовного мира. Тогда в чем сила «слабых»? Прежде всего, в отсутствии страха перед хаосом. Именно «слабые» говорят, словами Ницше, вечное «да» бытию. А ведь бытие – это не только внешняя жизнь, но и внутренняя, которая порой бывает не менее сложной и богатой на события. Не случайно О. Вейнингер считал, что гении и преступники имеют общую основу. И те, и другие не признают табу. А у нарушителей всяческих законов всегда было два пути: либо оказаться вне закона, либо самим стать законодателями.

Загадочная каморка папы Карло – это емкий образ притягательного склада ненужных вещей. Таким складом становится наш внутренний подвал – бессознательное. Деспотическое Я решает, чему дать применение, а что забросить в темный чулан, как рухлядь. Иногда, через много лет, мы можем открыть подвал и погрузиться в воспоминания, перебирая давно ушедшие из нашей жизни вещи. Что же касается детей, то их всегда влекли чуланчики, так как детству свойственно придавать значение всем вещам и предметам.

А теперь речь пойдет о подполье духовном – об андерграунде. Потребность подростков в протесте против господствующей культуры была известна всегда. Этот протест – результат психологической потребности в приобщении к сакральному. Взросление неизбежно приводит к ревизии детских взглядов на мир и приводит к мысли о фальшивости мира взрослых. В первобытную эпоху ответом общества на духовные потребности подростков была инициация, или посвящение. Позже приобщение молодежи к культуре происходило иными методами, но все они сопровождались отлучением от родительского дома и преодолением трудностей самостоятельно. Это был своеобразный экзамен на аттестат зрелости для молодых членов общества. Современная эпоха не предоставляет полноценной замены инициациям, кроме обучения во всевозможных вузах, или прохождения армейской службы.

Психолог начала ХХ века Отто Ранк считал, что людей можно поделить на три типа: нормальные, невротики и художники. Первые – это те, кто подчинились воле группы (по-нашему, «сильные»). Невротики – те, кто не хотят принимать волю большинства (не трудно понять, что таковы все сторонники всевозможных альтернативных неформальных культур, хотя их протест тоже приобретает форму подчинения новой воле, только являющейся истинной по их мнению, в отличие от господствующей «профанной»). Наконец художники – это те, кто смогли выработать собственную волю. Поскольку наша цивилизация поощряет свободу, расщепляющую Я, невротиков становится все больше.

Здесь вспоминаются слова Вышеславцева о том, что предельная свобода является как величайшим искушением, так и рычагом к спасению. Да, любая свобода осуществляется либо «для чего-то», либо «от чего-то». Начинаясь, как свобода «от», свобода «цивилизованного человека» чаще всего превращается в свободу «для», заполняемую многообразием товаров-вещей и товаров-идей капиталистического потребляюще-производящего мира. Тем не менее, рычаг к спасению находится рядом.

Любая сказка повествует о путешествии героя и обретении им силы. Давно доказано, что волшебные сказки иллюстрируют обряд инициации, то есть посвящения, а путешествие за силой – совсем не обязательно осуществляется в реальности, но может происходить во внутреннем космосе. Современная «слабая личность-невротик» совершает уход и никак не может вернуться, так как нигде не находит силу. Если «сильные» удовлетворены традиционными ценностями общества, то «слабые» хотят найти новые сакральные ориентиры. «Сильные» по сути своей – люди прошлого, которое постепенно умирает, лишь иногда находя силы для реванша. «Слабые» – люди нерожденного будущего, духовные ориентиры которого пока в тумане и мраке. А помочь им могут только художники – те, кто смогли не только уйти, но и вернуться, найти силу и обрести волю; шаманы сегодняшнего дня, пережившие кризис, прошедшие все стадии инициации и пришедшие к новой целостности.