Итоги Итоги - Итоги № 26 (2013)

Начавшийся второй месяц лета вне зависимости от погоды и природы окажется жарким для композитора Игоря Крутого. 6 июля в Казани стартуют XXVII Всемирные летние студенческие игры. Универсиада продлится в столице Татарстана до 17 июля, а уже 23-го в Юрмале откроется ежегодный конкурс молодых исполнителей «Новая волна-2013». К обоим мероприятиям международного калибра Игорь Яковлевич имеет непосредственное отношение. Какое? Слово народному артисту России…

— Наш пострел везде поспел. Это я о вас, уважаемый.

— И куда же, по-вашему, я успел?

— Начнем с Казани.

— Уже знаете? Старался раньше времени тему не афишировать, нигде не пиарил.

— Открываем Интернет, читаем: Игорь Крутой — генеральный продюсер церемоний открытия и закрытия Универсиады. Отпираться бесполезно .

— Могу добавить: я еще и автор музыки, которая прозвучит 6 июля.

— И как вы отхватили столь лакомый кусочек?

— Получить — не проблема, гораздо сложнее выполнить обещанное. Трансляция открытия пойдет в прямом эфире, шоу должны увидеть почти в ста восьмидесяти странах, на церемонии ожидается руководство России, глава МОК, высокие гости из-за рубежа. Перед подобной аудиторией нельзя ударить лицом в грязь. У победы — много отцов, поражение — всегда сирота. Мне отвечать, если вдруг что-то пойдет не так.

— На подобный масштаб прежде замахивались?

— Было два в чем-то схожих мероприятия: открытие в 2011 году зимних Азиатских игр в Астане и празднование там же двадцатилетия независимости Казахстана. Универсиада, конечно, событие покрупнее, но определенный опыт мы получили. Практически той же командой работаем и в Казани, продакшн от начала до конца делаем сами.

— Предварительный аукцион, конкурс проводились?

— Все по закону. Я подал заявку. Как и на сочинскую Олимпиаду. Открытие Игр-2014 отдали другим, а Казань взяли мы.

— Вы давно знакомы с Минтимером Шаймиевым и его сменщиком Рустамом Миннихановым?

— До подписания контракта даже не встречались. Общаться стали непосредственно по проекту, сейчас поддерживаем тесные отношения. Знаю номер мобильного телефона президента Татарстана, мы постоянно на связи. Не злоупотребляю, но при возникновении проблем созваниваемся напрямую, без посредников.

— Как давно решился вопрос с вашим участием в проекте?

— Года два назад, если не больше. Такую работу не выполнить ни за месяц, ни за шесть. Не скажу, будто переехал в Казань, но бываю там часто. Мы сделали декорации для еще недостроенного стадиона, смонтировали их на поле, а уже потом строители приводили в порядок все вокруг. Репетиции на арене начались за месяц до церемонии, нужно было добиться полной синхронности, чтобы избежать накладок в прямом эфире. Все-таки из Юрмалы даем картинку, как говорят телевизионщики, в «хоккейном» варианте, с часовой задержкой, а с Универсиады все пойдет живьем, секунда в секунду. Накосячить нельзя!

— Кто покажет церемонию?

— «Россия-1». Каналы разделили между собой трансляции: открытие летних студенческих игр взяла ВГТРК, а взрослых зимних Игр в Сочи — Первый.

— Поэтому вы и проиграли олимпийский конкурс…

— Я выиграл Универсиаду! Ей больше подошла предложенная мною концепция.

— Зато у Сочи бюджет круче.

— Не надо смотреть в чужой кошелек. Такие проекты нельзя измерять лишь деньгами. Это шанс проверить в деле сильную команду, возможность получить имиджевые дивиденды. С другой стороны, есть риск и потерять. В любом случае это вызов.

— Неужели Крутой будет работать себе в убыток?

— Никто не говорит, что у нас артель «Напрасный труд». Нет! Тем не менее, повторяю, прибыль тут не главное. Если вас волнуют конкретные цифры, обратитесь к Минниханову, сочтет нужным — расскажет. Я открыт для всех фискальных органов, начиная с налоговой полиции и заканчивая Счетной палатой. Более того, поскольку расходуются бюджетные средства, заинтересован в максимальной прозрачности, которая исключит любые претензии в будущем.

— Кого из исполнителей ждать на открытии? Лару Фабиан?

— Не угадали. Вторая попытка.

— Дмитрий Хворостовский?

— Этот будет. Мы решили пригласить российских певцов, но известных на Западе по выступлениям в «Метрополитен-опера», «Ковент-Гардене», «Ла Скала»… Компанию Диме составят солисты Мариинского театра Мария Максакова и Ильдар Абдразаков, Альбина Шагимуратова и Катя Щербаченко из Большого…

— Не заскучает молодежь от оперного пролога?

— Я выбрал стиль кроссовер, предполагающий смешение классики, рока, других направлений… Среди исполнителей стоит назвать и Александра Градского, которого пришлось уговаривать, пожалуй, дольше остальных.

— Почему?

— Я искал именно такого тенора, но Градский не поет чужую музыку. Последний опыт у него связан с песней Пахмутовой «Как молоды мы были» и «Дельфинами» Саульского. С той поры прошло лет тридцать, не меньше.

— Теперь Александр Борисович исполнит арии Игоря Крутого?

— Не арии. Музыкальные композиции. Два года я писал оригинальную музыку для церемонии открытия. Сделал аранжировку даже гимна России.

— Сильно!

— Почему бы и нет? Студенческий «Гаудеамус» тоже прозвучит по-новому. В подобных представлениях уйму времени занимает выход команд стран-участниц на стадион. Чтобы разнообразить монотонную картинку, мы решились на эксперимент: на клубном, диджеевском груве будет исполнена российская классика от Глинки и Даргомыжского до Чайковского и Рахманинова.

— А на закрытии чем удивите?

— Там другая концепция. Секреты раскрывать не стану, скажу лишь, что споют Земфира, «Би-2»…

— Опять песни Игоря Крутого?

— Успокою: моя музыка будет только на открытии.

— Отшумит Казань, и вам лететь в Юрмалу — спасать «Новую волну», которая едва не разбилась о мощный волнорез в лице маэстро Паулса.

— Не преувеличивайте! Да, Раймонд отказался участвовать в жюри. Его место займет Тото Кутуньо. Тоже, по-моему, неплохо.

— Полагаете, равноценная замена?

— По крайней мере, хитов написано не меньше… Нет, прекрасно понимаю, что Паулс — лицо Латвии, а успех конкурса в Юрмале — во многом результат ностальгии по нашему общему прошлому, когда все пели и слушали одни песни. Паулс — музыкальный символ ушедшей эпохи.

— Раймонд Валдемарович давно хотел соскочить с «Новой волны» и не особо это скрывал.

— Из одиннадцати лет фестиваля семь или восемь он уходил. Это была такая игра. С другой стороны, мы говорили о том, что расставаться надо интеллигентно. В момент, когда Раймонд действительно решил бы откланяться, он пожелал бы «Волне» дальнейшего плавания, а мы с почетом и любовью его проводили бы. Увы, красивого прощания не получилось, маэстро предпочел громко хлопнуть дверью…

— Отчего, как думаете?

— Может, в угоду политическим амбициям… С ним не совсем корректно поступили в Латвии. Разорился банк, где сгорели деньги Паулса.

— Большие?

— Да. Вероятно, таким образом Раймонд захотел выразить протест.

— Вы-то здесь при чем? Банк имеет к вам отношение?

— Никакого. Я задал Паулсу тот же вопрос, когда Лайма соединила нас по телефону. Он сказал: «Прошу простить, если обидел». Но эти извинения, кроме меня, слышала только Вайкуле, а его заявление об уходе прозвучало на весь мир.

— Больше вы так и не встречались?

— А о чем нам теперь говорить? Я не вправе обижаться на Паулса, отчасти считаю его своим учителем, всегда декларировал уважение к композиторскому и исполнительскому дару маэстро, но все равно сейчас неприятно. Он не сдержался, наплевал на то, что для меня дорого… Мы же много раз обсуждали с ним тему, я предлагал: «Раймонд, хотите — вместе закроем проект, как вместе его начинали». Нет, отвечал, это важно для молодых. А теперь выясняется, конкурс ничего не дает Латвии, идет экспансия русской музыки, мешая развитию самобытных латышей… Мне Паулс никогда не говорил подобного. В любом случае он остается большой личностью, но гадать о его метаморфозах не берусь. Был момент, помню, Раймонд обижался, что не влияет на политику фестиваля, а я пытался объяснить, что мне нужно вскарабкаться на елку и кое-что не оцарапать. Найти пропорции, чтобы и рейтинг трансляциям обеспечить хороший, и молодым артистам шанс дать, и звезд эстрады в Юрмалу зазвать. Да, некоторые из тех, кого я приглашал на «Волну» в качестве почетных гостей, раздражали Паулса. Не буду называть фамилии. Он в ответ предлагал устроить вечер современной латышской песни... Впрочем, что теперь оглядываться и вспоминать? Надо смотреть вперед.