Итоги Итоги - Итоги № 26 (2013)

— Что маячит на горизонте?

— В этом году впервые не только конкурс исполнителей, но и концерты звезд пройдут с живым звуком. Они будут петь, а не открывать рот под фонограмму. Не скрою, часть артистов в результате отпала. Сами поймете, о ком речь, когда увидите трансляции из Юрмалы. И среди тех, кто приедет, немало волнующихся, переживающих. В принципе людей понять можно: многие звезды слишком злоупотребляют «фанерой», отвыкли выступать со сцены живьем. Когда-то с этим надо было начинать борьбу. Наступает своеобразный момент истины. Да, риск есть, но мы были обязаны прийти к такому решению. Иначе зачем все это?

— Но «Волна» в любом случае не угаснет, продолжит биться о балтийский берег?

— Хочется верить. Место замечательное, традиции сложились. В Латвии, надеюсь, достаточно людей, понимающих, что внимание, которое конкурс привлекает к региону, идет ему на пользу. В противном случае нас с Паулсом вряд ли бы сделали почетными гражданами Юрмалы еще три года назад.

— Для вас фестиваль — коммерчески выгодная история?

— Нет. Прибыль, которую удается получить, несоизмерима с затратами на организацию. Этим ведь приходится заниматься практически весь год. Заканчивается одна «Волна», начинаем готовиться к следующей. Надо разместить в Юрмале тысячу двести человек, привезти телевизионную технику, заказать спутник для передачи сигнала… А поиск конкурсантов по всей России и ближнему зарубежью? За это время можно было бы сделать другие проекты, более привлекательные с финансовой точки зрения. С «Волной» крутимся вокруг суммы семь миллионов долларов. Если выходим за рамки, мне приходится докладывать свое. То меньше, то больше. Такое случалось много раз. В год, когда приезжал Стиви Уандер, минус составил 800 тысяч долларов.

— Его гонорар?

— Да, эти деньги не входили в бюджет, я заплатил сам. Для меня присутствие Уандера было важно, оно поднимало фестиваль на иной уровень. Стиви никогда не выступал на постсоветском пространстве, а к нам прилетел. После его концерта получил SMS от Игоря Бутмана: «Уандер — гений, а ты — крутой!»

— Вы же и «Детскую Новую волну» проводите?

— В августе в «Артеке». Уже лет пять, наверное… Считаю, это неизбежно откроет новые имена для популярной музыки. Уже появились талантливые ребята, уверен, они не потеряются и став взрослыми. На мой взгляд, отечественный рынок почти не развивается, топчется на месте. Нет молодых исполнителей, о которых хотелось бы говорить.

— «Голос» на Первом канале смотрели?

— Нормальный, хороший проект. Только вопрос: где они, эти певцы? Что-то не вижу их.

— Может, те, кого привычно считаем звездами российского шоу-бизнеса, широкими спинами и мощными бюстами загородили ходы-выходы, не протолкнуться?

— Перестаньте! У нас не бизнес, а парад амбиций. Доходит до того, что пригласить среднего западного исполнителя дешевле, чем позвать нашего. Такие аппетиты у артистов. Суммы называют от фонаря. Но кто-то платит… Рынок! Вот вы говорите: «Голос». Ребята перепели чужие шлягеры. Получился слегка ресторанный проект. А ты попробуй раскрутиться с оригинальной мелодией! Почему в Юрмале три тура? На примере западного и ретрохита конкурсант показывает жюри и зрителям собственные вокальные данные, умение интерпретировать под себя известное произведение. Но потом надо спеть что-то свое. Это главное! Если сумеешь выбиться из общего ряда, тебя заметят. Как получилось у Иры Дубцовой с песней «О нем» или у Полины Гагариной с «Колыбельной».

— Значит, у вас не возникло желания написать мелодию, допустим, для Севары или Дины Гариповой?

— Хотел, но… Как бы объяснить? Это проект Первого канала, зачем мне туда лезть? Занимаюсь своим делом, никому не мешаю.

— Понятно. У каждого персональная песочница.

— Ну да! У «России» есть «Битва хоров», «Хит», «Фактор А», на Первом — «Голос», «Один в один»… Теоретически можно было бы объединиться. Ради помощи ярким талантам. Но тогда кому-то пришлось бы сказать: личные интересы и местечковые радости — побоку, работаем на общее дело. Звучит красиво, хотя представляю такое с трудом. Телеканалам нужны уже раскрученные имена. В новичков надо вкладывать, а на известных исполнителях можно сразу зарабатывать. И требуются они лишь частично для пения, а еще чтобы кататься по льду, боксировать на ринге или, как теперь, прыгать в воду с вышки… Впрочем, тот, кто достоин славы, обязательно пробьется. Да, ему придется пройти более сложный путь. Что делать? Такова жизнь. Никто не обещал, что будет легко. Вот Леша Чумаков. Я написал рецензию на его альбом. Очень способный парень! И тембр, и внешность, и харизма — все при нем, а никак не мог попасть в чарты. Победил в финале «Один в один», и отношение изменилось, народ попер на Чумакова. Пока он приобрел популярность как пародист, теперь надо двигаться дальше. Иной дороги нет. Если ребят из Юрмалы зовут в другие проекты, для меня это честь. Когда их песни попадают в ротацию на радио, радуюсь, как за свои мелодии. Помогаю, чем могу, хотя это не смысл моей жизни. Мне есть чем заниматься. Конечно, для заметного результата нужны серьезные усилия. Знаю, как поставлено дело у Рианны, обладательницы семи «Грэмми», одной из самых продаваемых певиц всех времен. Ее композитор Микель Эриксен — мой хороший знакомый. Наши дочки вместе учатся в Нью-Йорке. Мы по утрам встречаемся у школы, беседуем на разные темы, Микель рассказывал, что на Рианну работает мощная команда, по сути, мини-завод. Каждый занимается своим участком, аккуратно возделывая делянку и собирая урожай. А у нас хотят все и сразу. Раскрутиться с одной-двумя мелодиями, снять сливки и отползти в сторонку. В России продюсерами называют тех, кто может пропихнуть песню на радиостанцию. Но так солидные люди не работают…

— Феномен Стаса Михайлова объяснить можете?

— Любой успех проще разложить на составляющие, чем повторить. Популярность Стаса вызвана тем, что в отличие от многих «нетрадиционных» певцов он похож на нормального мужика, который выходит на сцену и говорит: «Разведенки, давай ко мне, всех вас обниму!» Кстати, дорожка Михайлова наверх тоже была отнюдь не легкой.

— Зато теперь фанаты вроде бы собирают деньги на памятник ему в Сочи.

— Такую любовь надо заслужить!

— А вам удалось завоевать новых поклонников, работая с Фабиан и Хворостовским?

— Не думал об этом. Захотел попробовать себя в иной сфере и сделал. Записал с Ларой второй альбом, он звучит совсем иначе. Фабиан — интереснейший для меня персонаж. Как и Хворостовский. Дима сильно рисковал, мог растерять публику, которая привыкла слушать его в «Мет» и «Ла Скала». И однажды в Нью-Йорке мы нарвались на разгромную рецензию после концерта в Radio City Music Hall. Отработали в переполненном шеститысячном зале с программой «Дежавю», а музыкальный критик из «Нью-Йорк таймс» камня на камне от нас не оставил, только что голубыми не обозвал. Я огорчился, Дима виду не подал, поскольку понимал, что журналист помешан на опере и остальные жанры не переносит на дух. Ничего, мы с Хворостовским продолжаем сотрудничать. Дима познакомил меня с оперной примой Суми Джо, она участвовала в двух последних «Новых волнах». Прекрасное сопрано! У нас уже вышел альбом в Южной Корее. Записывались в Лос-Анджелесе на студии Fox. Получил кайф от работы с голливудским оркестром. Профессионализм высочайший!

— С чего вас вдруг заклинило на опере?

— Нашел фишку, где не завишу от радио и телеканалов. Хотя вот сделал для «А-Студио» песню «Папа мама», та попала в ротацию, ну и славно. Не хочу ни в чем себя ограничивать. В конце концов, через год юбилей, надо готовиться. Думаю о трех программах: хочу, чтобы в «Олимпийском» прозвучали шлягеры в исполнении эстрадных звезд, в Кремле планирую концерт с участием Хворостовского, Фабиан, Суми Джо и оркестра Орбеляна. Отдельно — вечер инструментальной музыки в сочетании с ледовым шоу Ильи Авербуха. Пока это наметки. Главное, чтобы сил хватило. Доживем — увидим…

Религия Вуди

/  Искусство и культура /  Художественный дневник /  Кино

В прокате документальный фильм «Вуди Аллен»

Документальные фильмы про известных личностей делают обычно по шаблону: родился, учился, женился, творил, оставил наследие. Но герой документального фильма Роберта Б. Уайде противится формату. Он вообще противится конечности жизни. На вопрос, как он относится к смерти, Вуди Аллен отвечает: «Я категорически против». И хотя в «Вуди Аллене» рассказана практически вся жизнь 77-летнего режиссера-ветерана, заполненная работой под завязку, веришь, что он и дальше будет, давая фору молодым, снимать в среднем по фильму в год.